Комната для трех девушек - Анна Васильевна Дубчак Страница 26

15

12 августа 2021 г

Виктор, вернувшись домой в полдень, первым делом принял душ. И сколько бы ни поливал себя гелем, намыливая все тело, ему все чудилось, что от него пахнет духами Лидии. Такими приятными кисловатыми духами, как пахнет антоновка. Роскошная женщина! Страстная, ненасытная, она просто пылала в его объятиях! Она отдалась ему, простому парню, с каким-то звериным отчаянием.

Горячие струи обрушивались на голову Виктора, и этот шум воды перебивался все продолжающимися звучать в его ушах ее стонами и мольбами: «Еще! Еще!» Вот ведь изголодалась, бедняжка! Толстяк Водкин, похоже, ее не удовлетворял. Факт.

Но что самое приятное было после того, как они, мокрые от пота, лежали на кровати в душном вагончике, это ее просьба, прозвучавшая как заклинание: «Жду тебя вечером, слышишь? Вечером! Сегодня! Обещай, что придешь!»

Конечно, он обещал. И как не обещать, когда он сам сходил с ума по этой женщине, когда был влюблен в нее так, что только о ней и думал, только ее и представлял себе. Да, если бы не важные дела, он бы никуда из Переделкино и не уезжал.

Не выдержав, он позвонил другу Гоше и рассказал ему о своей победе.

– Серьезно? – удивился приятель. – Хочешь сказать, что она вот так просто взяла и заманила тебя в свой вагончик, отдалась среди бела дня? А если бы кто зашел туда? Если бы продюсер вернулся?

– Гоша, не завидуй! И плевать она хотела на этого Водкина! Конечно, это не телефонный разговор, и мне хотелось бы рассказать тебе все подробности, но все потом… Сейчас я должен хорошенько выспаться, отдохнуть и набраться сил. Она так и сказала. А я не дурак, понимаю, что она этим хотела сказать. Она хочет повторить, понимаешь? И я не должен облажаться! Ладно, Гоша, мне пора на боковую…

– Вить, а ты не хочешь послушать, как у меня дела? – вдруг услышал он какой-то неожиданно дерзкий фальцет друга и даже растерялся.

– В смысле?

– Ну как же? Ты постоянно рассказываешь мне о себе, тебе совсем не интересно, что происходит в моей жизни?

Голос звучал обиженно. И Виктор, для которого весь мир сейчас играл счастливыми яркими красками, испытал чувство, похожее на угрызение совести.

– Ты прав, брат. Я ужасный эгоист. Прости меня! Так что там у тебя? Надеюсь, ты не собрался жениться?

– Собрался, – выпалил Гоша. – Думал, встретимся на выходных, и я тебе все расскажу. Но раз ты теперь все время занят, скажу сейчас: она балерина. Ее зовут Эмма. Очень красивая девушка. У нее маленький ребенок, но он не помеха. Просто очаровательный малыш.

– Постой… Ты же недавно познакомился с какой-то пианисткой.

– Да, было дело. Но она оказалась проституткой. Она даже гамму мне не смогла сыграть, а сказала, что пианистка, причем концертирующая…

– А балерина… Где она работает?

– В театре. Я даже видел видеозаписи «Жизели» с ее участием… Ладно, не буду тебя мучить. Ты мне скажи – на свадьбу-то придешь? Найдешь время?

– Гошка, как же я за тебя рад!

– Постой, у меня еще новость! Ты не поверишь! Помнишь тетю Галю…

– Ладно, брат, обнимаю тебя!

– Звони, не пропадай! Пока! – вздохнул Гоша.

Виктор лег, укрылся пледом и закрыл глаза. Но сна не было. Слишком уж много впечатлений. А еще его почему-то потрясывало. Но вряд ли от физического перенапряжения, нет, здесь все шло от головы, от мыслей, которые ему не давали покоя. А думал он теперь о том, что должен как-то весомо отблагодарить Лидию за ее любовь. Чтобы она поняла, как он высоко ценит ее внимание и доверие. Да, она ведь доверилась ему, раскрылась, отдалась. Поверила в его любовь. И теперь он просто обязан ей соответствовать. Конечно, если бы у него было много денег, он купил бы ей дорогие брильянты или даже квартиру. Но у него были только скобяные лавки, а потому самое большее, на что хватило бы его средств, были цветы и не очень-то дорогие подарки. Хотя все относительно. Уж золотое кольцо он точно смог бы подарить.

Промаявшись без сна, он решил вернуться в Переделкино. Надел новую рубашку, новые трусы, новые джинсы, новые носки и обул новые ботинки, побрызгался одеколоном. Долго разглядывал себя в зеркало, широко улыбался, рассматривая ровные белые зубы, выдавил маленький прыщик возле уха, брызнул в кровившую ранку струей этого же одеколона, почистил уши ватной палочкой, только после всех этих манипуляций вышел из дома.

По дороге в Переделкино заехал на мойку, где ему помыли машину. Он так нервничал, не зная, как встретит его Лидия, что сердце его, казалось, разорвется на части! А если она сделает вид, что вообще не знакома с ним? Если он у нее один из многих, которыми она пользуется, чтобы потом расстаться, выбросить даже воспоминания об этих встречах на помойку? Ведь понятно было, что никакой любви она к нему не испытывает. Откуда взяться чувствам, если она его практически не знает? Значит, либо переспала с ним из чувства благодарности за его внимание и подарки, либо – желая отомстить Водкину. Или же просто утолила жажду, удовлетворилась, насытилась и успокоилась. А он сам чего хотел? Разве не этого? Зачем обманывать себя? Он хотел именно этого. Не жениться на ней, не заводить детей (упаси боже, он еще не созрел, чтобы стать главой семейства), а стать ее любовником. Чтобы потом при удобном случае похвастаться этой связью. Ну вот он и признался себе в этом. Или же он сейчас лжет сам себе? А если Лиде надоела эта ее беспорядочная жизнь, эти постоянные изнуряющие съемки и уж точно жирный Водкин и она решила все бросить, выйти замуж за молодого симпатичного парня и зажить жизнью обыкновенной женщины? Если она как раз хочет детей, семью? А он, Виктор, этого не понял и не оценил, что она выбрала для этого именно его? Вот сейчас, пока он мчался на машине, было самое время вспомнить все детали сегодняшнего свидания, каждое произнесенное ею слово. Но все они носили сексуальный оттенок, это точно. «Возьми меня», – разве можно было понять эту фразу как-то иначе? Ну не замуж же она напрашивалась. Это было бы очень глупо. Или же Виктор сам не хотел услышать намек на женитьбу? Нет, не хотел. И причина одна – он не потянул бы эту женщину. Ни по каким пунктам. Не смог