Андрей Константинов - Дело о спасении телезвезды (Сборник новелл) Страница 27

Ах да! Я же, помнится, пытался было его удержать:

- Слушай, Виннету - вождь Золотое Перо! Куда ты, на хрен, попрешься на ночь глядя? Давай лучше накатим еще по сто и заляжем спать. Обещаю, что приставать к тебе не буду. Мы можем лечь валетом...

- Шах, я, конечно, ценю твое благородство, но мне еще нужно заскочить в контору. Надо проверить, что там у моих раздолбаев - может, тоже, как мы с тобой, водку кочегарят.

- Стас, ты что, охренел? Ты же бухой, как... как... я. Тебя же первый гаишник отымеет по самое-несамое...

- Знаешь, братан, по-моему раньше ты был более наблюдателен. Ты видел, какие у меня номера? Нет? А знаешь, что это за номера? Таких номеров нет даже у Лужкова.

Только у его любовницы, вице-мэра Боржомикидзе, ну и еще у пары-тройки не менее достойных людей. Когда я еду по Москве, вся столичная милиция вытягивается во фрунт и делает стойку... Тем более что сейчас, ночью, мне тут ехать всего минут сорок. Днем, конечно, подольше - на Щелковке вечные пробки.

- А поближе к мавзолею работы ты найти не мог?

- Тихо там, Шах. Понимаешь, тихо - не громче, чем в мавзолее. Пригород. Городишко маленький, все друг друга знают.

Кстати, чем-то он мне мои, бля, Колтуши напоминает... Помнишь, какими мы тогда были, а?... Ладно, все. Мне действительно пора. Давай-ка спать ложись. Созвонимся...

***

Перед тем как вырубиться, я на автопилоте набрал заветные семь сотовых цифр, но недоступный абонент снова послал меня куда подальше. Плюхнувшись на тахту в одежде и не снимая ботинок, я моментально забылся глубоким сном. А утром разбудил меня молчавший весь прошлый день телефон, который громко и мерзко разродился нашим популярным слезливым мотивчиком про "Город, который есть". Не открывая глаза, я нащупал кнопку ответа - со мной имел честь говорить сам Рустам Викторович Мамедов. Собственной персоной.

***

- Это Виктор Михайлович? С вами говорит Мамедов.

- Здравствуйте, Рустам Викторович.

Спасибо, что нашли время перезвонить.- Я пытался быть с ним любезным настолько, насколько мне позволяла раскалывающаяся после вчерашнего возлияния голова.

- Извините, но у меня очень мало времени. Что такого важного вы хотели мне сообщить? Хотя, насколько я понимаю, вас в большей степени интересую не я, а Татьяна Николаевна?

Ну и как, прикажете, мне следовало реагировать на подобное заявление? Пока я пытался сориентироваться, Мамедов продолжил свой кавалерийский натиск:

- Вам уже удалось что-то раскопать?

От кого прошла утечка?

- Я не совсем вас понимаю, Рустам Викторович. Какая утечка? Что раскопать?

- Да бросьте, все вы прекрасно понимаете, знаю я эту вашу журналистскую породу. А впрочем... Надеюсь, по крайней мере у вас хватит ума не высовываться и не лезть на рожон, особенно когда об этом не просят. Впрочем, я тут навел о вас кой-какие справочки - многие рекомендуют вас как довольно толкового, а главное, удачливого журналиста.

Ни хрена себе, поворотик! Справочки он успел навести. Это что ж получается?

Пока мы со Стасом в кабаке накачивались, этот хрюндель биографию мою изучал? Хотя, сам-то я прошлой ночью разве не тем же занимался? Ладно, пусть пока будет 1:1.

- И кто ж это, Рустам Викторович, столь лестно обо мне отзывается?

- Да вот, нашлись люди,- уклончиво процедил Мамедов.- Говорят, вы там в Питере, у Обнорского, весьма и весьма преуспели на ниве журналистских расследований. Да и на любовном фронте у вас, Виктор Михайлович, вроде бы все складывалось не самым худшим образом,- эту последнюю фразу он произнес довольно-таки зловеще, из чего я сделал вывод, что о нашем с Татьяной романе ему что-то известно.- Словом, в сложившейся ситуации вы меня устраиваете. Но сегодня у меня действительно напряженный день, поэтому... Да, кстати, где вы сейчас территориально находитесь?

- На этой... как ее... на Сретенке.

- Прекрасно. Через сорок минут я подхвачу вас на Чистых прудах. Ну, скажем, возле театра "Современник". Это недалеко от вас, так что вы успеете собраться. Будем считать, что договорились. До встречи.

- Минуточку, Рустам Викторович. А...

Татьяна... Николаевна, что с ней? Она действительно больна? Или...

- До встречи, Виктор Михайлович.

Я думаю, что совместными усилиями мы сумеем разрешить все наши с вами проблемы.

- Ваши, Рустам Викторович.

- Ошибаетесь, Виктор Михайлович.

Я не оговорился - вот именно что наши...

Из этого более чем сумбурного и в высшей степени идиотского разговора я сумел понять лишь одно - с Таней действительно случилось что-то крайне нехорошее. Мысленно начав обратный отсчет сорока минутам, я рванул в душ отмокать и восстанавливаться.

Господи, ну на хрена я вчера столько выпил?

***

Меня в очередной раз подвело абсолютное незнание московской топографии. К тому же Чистые пруды в моем представлении выглядели несколько иначе, более чистыми, что ли? Словом, я опоздал минут на десять и еще за сотню метров до места нашего рандеву увидел одиноко маячивший напротив здания театра навороченный "паджеро".

Джип медленно тронулся навстречу и, поравнявшись со мной, плавно остановился. Из этого я заключил, что Рустама Викторовича успели ознакомить не только с моим виртуальным образом, но и с фотографическим тоже. Выскочивший из машины бритоголовый халдей осмотрел меня цепким профессиональным взглядом и услужливо распахнул заднюю дверцу. Вслед за этим величаво показался Сам: черное кашемировое пальто, очки в тонкой золотой оправе, до неприличия вычищенные ботинки и густой аромат модного в этом сезоне "Рокко-барокко". Словом, все достаточно стильно, но как-то слишком уж предсказуемо. Как и сам господин Мамедов. Черно-смоляная шевелюра (надо сказать, весьма густая для его "почтенного" возраста), мощный нос и едва уловимый акцент однозначно указывали, что его исторические корни лежат гораздо южнее Жмеринки.

- Опаздываете, Виктор Михайлович, нехорошо.- Мамедов укоризненно цокнул языком и мельком бросил взгляд на свой позолоченный "Ролекс".

- Да, прошу прощения. Десять минут...

- Положим, не десять, а четырнадцать.

А вот вы, например, знаете, сколько стоит минута моего рабочего времени?

- Честно говоря, как-то не задумывался.

- Я, признаться, тоже. Но уверен, что на порядок больше вашей.

Убаюкивающий, назидательно-душный тон Мамедова был мне неприятен. Да и на кой хрен мне вообще знать его стоимость в человеко-часах? Я достал из кармана бумажник и вопросительно посмотрел на него.

- Короче, сколько я вам должен за опоздание?

- Ну-ну, не стоит горячиться. Давайте-ка с вами немного пройдемся.

Мамедов кивнул охраннику, который в ответ на это жестом высвистнул из машины второго себе подобного. Мы медленно двинулись в сторону прудов, а два дюжих молодца плотно пристроились метрах в десяти позади нас. Со стороны мы, наверное, смотрелись весьма эффектно - эдакая утренняя прогулка дона Мамедова в сопровождении заезжего гостя.

Первым молчания не выдержал я:

- Рустам Викторович, где сейчас находится Татьяна?

- Ну что ж, на откровенный вопрос и ответ откровенный: не знаю.

- То есть?

- Ее увезли. Выкрали. Похитили... Словом, называйте как хотите.

Он вдруг остановился, оценивающе посмотрел на меня и через некоторое мгновение столь же резко двинулся дальше.

- Похоже, что вы действительно не в курсе. Хотя во время нашего телефонного разговора, Виктор Михайлович, мне показалось, что вы немного блефуете.- Мамедов достал из кармана пачку "Парламента" и неторопливо закурил.- И все же, как я понимаю, вы приехали в Москву из-за нее?

Я промолчал, и он, картинно затянувшись, продолжил:

- Мне известно, что в Петербурге вы с Татьяной состояли в весьма близких отношениях. Мне даже известны некоторые подробности, однако... на этот счет я не имею к вам никаких претензий. В конце концов, это дело прошлое, все это было до меня...

"Претензий, значится, не имеете? Вот спасибо, вам, добрый человек... А то я, знаете ли, так переживал, так переживал: как там Рустам Викторович, не расстраивается ли? Не терзается ли, падла, смутными сомнениями?" - подумал я, следя за тем, как по ходу дела Мамедов, не напрягаясь, пускал в воздух затейливые колечки сигаретного дыма.

Вообще же, его полнейшее спокойствие вызывало во мне смешанные чувства. С одной стороны, я невольно восхищался его железной выдержкой и крепчайшими нервами. С другой же, его обыденная трезвость мысли и хладнокровие отдавали неприкрытым цинизмом. Создавалось впечатление, что мы беседуем не о его жене, а просто пересказываем друг другу сюжет нового голливудского боевика.

- Насколько я понимаю, Рустам Викторович, похищение стало следствием ваших совместных дел с "Медиа-промоушен"?- наугад ляпнул я и, как ни странно, попал в точку.

- Ваша осведомленность делает вам честь, господин журналист,- откозырял Мамедов.- У меня действительно имеются определенные э... как бы это поточнее выразиться... несовпадения во взглядах с руководством этой компании по части организации концертно-зрелищных мероприятий.