Юрий Гаврюченков - Пожиратели гашиша Страница 27

- Видел? - спросил я.

- Думаешь, охрана?

- Я помню эту машину, арабы ездили на ней.

Слава набычился, шевеля мозгами.

- Давай догоним ее и посмотрим, - наконец сказал он.

Я включил поворотники, перешел на третью скорость и нажал на газ. Мотор взревел на форсаже, мы в мгновение ока нагнали "пассат" и несколько секунд ехали рядом, благо встречная полоса была свободна. В машине сидели четверо явных южан, с интересом повернувших морды в нашу сторону. Решив не нервировать раньше времени эту братию, я увеличил скорость, обошел "мазду" и погнал по прямой, словно меч, дороге. На передних местах микроавтобуса я заметил парочку хашишинов, но дальше не разглядел - салон разделялся занавесочкой. Ехали арабы не спеша, километров девяносто в час, и я быстро от них оторвался.

- Ну, как они тебе?

- Придется повозиться, - без воодушевления заметил Слава и поскреб щетину. - А че еще делать, не бросать же, раз взялись!

- Разумеется, - поддакнул я. Отговаривать друга не было смысла, он уж если что вобьет себе в голову - сделает обязательно. А Слава, я видел, успел настроиться на бой. "На бой кровавый..." Тьфу, черт!

До Подберезья ехали около часу и, поскольку время в запасе у нас было, решили заморить червячка в закусочной, оборудованной в роскошном двухэтажном здании - бывшем КПМ. Так сказать, кафе "ГАИ". Не хватало только швейцара с полосатым жезлом, заманивающего клиента.

Поднялись наверх, откуда хорошо просматривалась дорога, взяли по куре-гриль, паре сэндвичей и банке лимонада. Спиртного, по негласному договору, решили не употреблять, что меня удручило: коли Слава от выпивки отказался, заварушка и в самом деле предстоит серьезная. Выбрали столик у окна и принялись за еду.

- Как думаешь, - спросил я, - испанцы про золото не надудели?

- Чего там думать, - буркнул Слава, - упремся - разберемся.

Позавтракав, он вынул сигарету и уставился в окно, задумчиво постукивая фильтром по коробке,

- Двинули, - вдруг сказал он, проводив взглядом серый микроавтобус и голубой плоский "сарай" - спутать такой кортеж было ни с чем невозможно.

Выйдя наружу, мы убедились, что на развилке они повернули налево - на Москву, а не к Новгороду, то есть все было в норме.

- Действуем как договорились, - напомнил Слава, когда мы выезжали на шоссе. - Твоя задача - прижать и остановить автобус, духами займусь я сам.

- О'кей, о'кей, - заверил я друга. - Так и поступим.

Нагоняли их не спеша. Наконец, когда закончились поля и по обеим сторонам замелькал густой лес, я вырулил на свободную полосу и скоро поравнялся с "маздой".

- Колеса бы ему прострелить, - сказал Слава, косясь на "пассат". - Было бы маслят побольше - стегнул бы из "узи". Эх, все не в масть! Ладно, жми его.

С тоской в сердце я крутнул рулем вправо и ударил по тормозам. Микроавтобус резко вильнул, ухитрившись избежать столкновения, и тоже притормозил, зато "фольксваген" вышел на середину дороги и резво попер на нас. Я еще раз подрезал "мазду", на сей раз более жестко. Послышался сильный удар, нас тряхнуло, а микроавтобус едва не улетел в кювет, но каким-то чудом удержался на обочине, подняв тучу пыли. Не давая движку заглохнуть, я переключил передачу, и тут "фольксваген" протаранил нам борт.

"И аз воздам!" Будь наша скорость побольше - загорать бы в канаве. Команда сопровождения комплектовалась арабами, видимо, из конченных смертников. "Пассат", как самолет камикадзе, бил на поражение, отсекая нас от микроавтобуса, который быстро выехал на асфальт и стал удаляться. Голубой "фольксваген" еще раз притормозил, лягнув наш передок задним крылом, и тоже решил не задерживаться, надеясь, что преподнес нам хороший урок.

Но не тут-то было, мы сами с усами! Я покрутил ключом, реанимировав замолкнувший мотор, гудком прогнал любопытствующий "Жигуленок" и мигом догнал хашишинов. От волнения меня всего трясло.

Эх, двум смертям не бывать!..

- Стопори фургон! - приказал Слава, опуская стекло и шаря под сиденьем. Он извлек "узи" и передернул затвор. - Не жалей их, дави!

Теперь федаи переменили тактику. "Пассат" стал маневрировать, не давая обогнать, пока по встречной полосе нам в лоб не пошла колонна КамАЗов.

Тогда сидевший за рулем "пассата" араб решил схитрить: ушел на крайнюю правую полосу, освобождая проход, а когда я по инерции сунулся в пустой коридор - дернул влево, выжимая нас под колеса дальнобойщиков. Запоздало осознав свою ошибку, я отчаянно вильнул в свой ряд под оглушительный в замкнутом пространстве салона грохот "узи". Слава спас положение, открыв огонь. Не знаю, что стало с арабами, но "фольксваген" убрался, дав нашей машине разминуться с грузовиком.

Несколько секунд я приходил в себя, плетясь у хашишинов в хвосте и отставая, пока не почувствовал, как меня колотят по плечу.

- Ильюха, заснул?!

- А? - вскинулся я, все еще не веря в реальность происходящего.

- Давай за ними, - ткнул подельник в лобовое стекло.

Вероятно, между машинами арабов существовала радиосвязь, ибо действовали они на редкость слаженно. Пока "фольксваген" зажимал втиснувшуюся между нами парочку машин, давая оторваться пододтечному, "мазда" свернула на грунтовку и вовсю разгонялась. Наконец "гроб" последовал за нею, я отмигал уцелевшим поворотником и повторил их маневр.

- Теперь мы им жару дадим! - обрадовался Слава, снимая с предохранителя ПМ.

Я его восторга почему-то не разделял. Хашишины, уяснив, что спокойной жизни им не дадут, решили принять бой в ближайшем лесочке, чтобы не привлекать к себе внимания. Судя по тому, как самоотверженно федаи защищали фургон, отваги им было не занимать, и сейчас, вероятно, мы получим об этом самое полное представление.

- Готов? - ни к селу ни к городу спросил кореш.

- Всегда готов! - выцедил я пионерское приветствие.

Хорошая дорога кончилась, пошла "гребенка", от которой вибрировал позвоночник, и преследуемые машины скрылись в облаке рыжей пыли.

- Не давай им оторваться, - еще раз предупредил Слава. - У них не должно быть времени приготовиться. Сиди впритык на хвосте. Дашь им фору изрешетят!

- Знаю, - нервно огрызнулся я. - Не учи ученого...

За окном промелькнуло неширокое поле, и "мазда" свернула на боковую дорожку, уходящую в лес, "пассат" последовал за ней, а мы за "пассатом".

Пыли стало меньше, я впритирку шел к заднему бамперу "фольксвагена". Из бокового окна высунулась рука с пистолетом, и что-то жесткое ударило по внешней стороне стойки, от чего в лобовом стекле появилась длинная трещина. Я вильнул, убираясь с линии огня, тут же на "фольксвагене" загорелись стоп-сигналы, и он стал притормаживать, давая микроавтобусу уйти.

- А чтоб вас... - выругался Слава и тыркнулся в окно, дважды шмальнув из "Макарова". Заднее стекло "пассата" покрылось трещинами. Стоп-сигналы тут же погасли, и машина рванулась вперед. - Застремали козлов! - Он ввалился назад и тут же предупредил: - Теперь держись!

Арабские машины нырнули за поворот, я дернул за ними и увидел впереди поляну, на которой и должно было состояться главное "толковище".

- Ебень хуйню! - крикнул Слава, и я его понял. Велик и богат русский язык, многокрасочна его палитра! Я воткнул вторую скорость и с прогазовкой влетел на поляну, обгоняя "пассат", идя наперерез "мазде", успевшей завернуть влево.

Мы разом остановились, образовав нечто вроде прямоугольного треугольника, где катетами служили машины арабов, а гипотенузу представлял наш "гольф-кантри", в считанных сантиметрах замеревший у передка микроавтобуса. Слава пальнул в окно. Из открывающейся дверцы "мазды" выпал водитель с простреленной головой, и это было достойное начало. Мы тут же ринулись наружу: я во внешнюю часть треугольника, занимая позицию под колесами, а Слава - во внутреннюю, под огонь, но секунда форы у него была ошарашенные нашим рывком федаи не успели покинуть "сарай".

Я видел, как синхронно распахнулись все четыре двери "пассата" и оттуда, словно на пружинах, выскочили боевики. Слава был уже на полпути к заднему бамперу "гольфа", за которым мог бы укрыться. Он как-то странно скакал боком на полусогнутых ногах, держа вытянутые руки на уровне плеч, в правой был зажат "узи", в левой - ПМ. Коротко дернула очередь. Хашишина вбило на заднее сиденье "фольксвагена" - "гроб" и в самом деле стал для него гробом. Я наугад послал пулю, но не попал и больше туда не стрелял, боясь зацепить подельника. Слава быстро смещался, делая короткие рывкц из стороны в сторону и ведя огонь с двух рук.

Поляна наполнилась грохотом и дымом. Я занял удобную позицию у переднего колеса и переключил внимание на "мазду", в которой, по моим понятиям, должен был еще кто-то находиться. Этот кто-то тут же проявился, высунув из-за передка свой "чайник", в который я моментально послал пулю.

Тэтэшник жестко ударил по руке. В нос шибануло удушливым запахом гари, и, несмотря на щелчки выстрелов, удалось различить хлопок пули, пробившей череп араба. Хашишин вывалился вперед, открыв верхнюю половину тела, и его втянул назад кто-то третий, прятавшийся за фургоном. Сколько их там всего? Тут меня осыпало стеклом, я пригнулся и увидел катящегося по земле Славу, без остановки ведущего огонь. Двигался он теперь в обратном направлении - к фургону - и каким-то образом оставался цел.