Дональд Уэстлейк - Мокрушники на довольствии Страница 27

Я спустился по лестнице с противоположной стороны и опять затаился.

Где-то среди этих досок и брезентовых холмов в темноте слева от меня и должен был ждать моего появления Билли-Билли. Но дудки! Верно, кто-то уж наверняка меня там поджидает. И если я прав, это парень, который убил Мэвис Сент-Пол.

Я медленно направился в ту сторону, опасливо перебираясь от одного штабеля досок к другому. Прежде я никогда не замечал, как же длинны эти платформы станций подземки. Я успел дойти только до середины, когда опять услышал шум приближающегося поезда. Присев за одним из покрытых брезентом бугров, я стал ждать. Минуту спустя мимо опять прогрохотали два поезда.

Промелькнули вереницы окон, на миг изобразив на стене позади меня причудливую игру света и тени. Последний вагон поезда, шедшего на север, миновал станцию, рассыпая ослепительные искры, и на какую-то долю секунды все подземелье озарилось яркой вспышкой света.

А потом опять стало темно и тихо, и я пошел дальше. Пока я не слышал никаких звуков, за исключением шорохов, которые производил сам, да рева проходящих поездов. Интересно, может быть, кто-то решил сыграть со мной гадкую шутку?

Мало-помалу я добрался до конца платформы, где лежал последний штабель досок. Он был прямо передо мной. Я бочком придвинулся к его краю, выставил перед собой пистолет и выглянул из-за угла.

Да, вот уж шутка так шутка: прямо передо мной сидел Билли-Билли Кэнтел и во все глаза пялился на меня.

Но и с Билли-Билли тоже сыграли гадкую шутку. Он был мертв.

Глава 16

Целую минуту простоял я, согнувшись в три погибели и глядя на Билли-Билли. Его зарезали. Впереди на грязной рубахе (еще более грязной, чем прежде, потому что она была заляпана запекшейся кровью) зиял неровный порез.

Несколько буроватых ленточек прочерчивали грудь и соединялись с высохшей коричневой лужицей на бетонном полу, рядом с левой рукой мертвеца.

Его привели сюда и зарезали. Судя по количеству крови на полу возле левой руки (эта рука, лежащая ладонью кверху, бледная, безжизненная, со скрюченными пальцами, являла собой настоящее олицетворение смерти), Билли-Билли не могли доставить сюда уже убитым.

Я стоял и таращился на него, пока шум не заставил меня очнуться и снова пошевелиться. Это был звук голосов, я выпрямился, напрягся и обратился в слух. Голоса доносились из черного зева тоннеля, с юга.

А потом я все увидел. Я увидел, во что втянул меня убийца.

Глава 17

Он позвонил мне и направил сюда, чтобы я нашел Билли-Билли. А потом позвонил в полицию и сообщил, что Билли-Билли здесь. И обстряпал все так, что полиция найдет тут не только Кэнтела, но и меня.

Не имело значения, сумеют ли легавые повесить на меня убийство Кэнтела.

Им это и не нужно. Я работаю на Эда Ганолезе. Я работаю на организацию, стоящую вне закона, и закону нет нужды ждать, пока можно будет сцапать меня по обвинению в убийстве. Закон сцапает меня по любому обвинению Пребывание здесь, на закрытой и покинутой станции подземки уже само по себе было правонарушением, и полиция с радостью сцапает меня за это.

Пистолет у меня в руке – еще один прекрасный повод засадить меня. Закон мог упрятать меня на несколько лет, даже не упоминая об убийстве Кэнтела. И наш умник пойдет себе гулять. И никаких расходов.

Надо было убираться к чертям. Я развернулся и побежал. Теперь мне было плевать, произвожу я шум или нет, теперь меня волновало только одно – как бы сдернуть с этой станции и из этого квартала.

Я добежал до мостика и взлетел по железным ступенькам, которые громко лязгали у меня под ногами. Вдруг откуда-то справа донеслись крики, но я не стал терять времени и смотреть вниз. Опрометью перебежав через пути и перепрыгивая через три ступеньки, я спустился с мостика, пригнулся и нырнул в пролом в стене, после чего оказался в вонючем подвале псевдожилого дома.

Пробираясь туда, я споткнулся обо что-то и растянулся на полу. Пистолет отлетел куда-то в темноту. Надо было его найти: на нем полно моих отпечатков. Я принялся лихорадочно копаться в покрывавших пол пыли и мусоре, а сзади уже слышались вопли и топот бегущих ног. Наконец мои пальцы наткнулись на ствол пистолета. Я схватил его, поднялся на ноги, бросился к лестнице, взбежал по ступенькам, не обращая внимания на копошащихся под ногами тараканов, и выскочил через дверь в подъезд Маленькая толстуха, тащившая набитую овощами хозяйственную сумку (и это в половине двенадцатого ночи!), как раз проходила мимо двери в подвал Она разинула рот, и я увидел ее пожелтевшие зубы и вытаращенные глаза. Захлопнув за собой дверь и не обращая на толстуху никакого внимания, я принялся охлопывать карманы в поисках ключей. Потом до меня дошло, что я все еще сжимаю в руке пистолет, а толстуха смотрит на него выпученными глазами.

Сунув пистолет в карман пиджака, я отыскал ключи и запер дверь в подвал.

Преследователи уже топали по лестнице Отпихнув толстуху, которая по-прежнему смотрела на меня, разинув рот, но еще не начала кричать, я выбрался на улицу, где заставил себя перейти на шаг, гуляющей походкой добрести до «мерседеса» и притвориться, что в душе моей царят мир и безмятежный покой, будто я какой-нибудь страховой агент. В итоге я сел за руль, воткнул ключ в замок зажигания и убрался оттуда ко всем чертям.

Всю дорогу я размышлял об этом подонке. Сначала он пытается меня убить.

Когда этот замысел проваливается, умник норовит засадить меня в тюрьму на изрядный срок и таким образом на несколько лет удалить от дел. Он меня знает, а я его – нет. Стало быть, преимущество на его стороне. И мы больше не играем в охотника и дичь. Теперь мы оба охотники, и он ближе к цели.

Кроме того, он быстро делает ходы. Устраивает мне одну засаду за другой и не угомонится, пока не достанет меня.

Стало быть, мой следующий ход ясен: я должен увеличить темп. Надо действовать проворнее, чем он, чтобы свести на нет его фору. Он меня знает, значит, я должен выяснить, кто он.

Иначе я покойник.

Глава 17

Я приехал домой и бросил «мерседес» перед дверью, под знаком, угрожавшим принудительной буксировкой. Было без десяти двенадцать, а после полуночи стоянка разрешена. Если легавым удастся за десять минут пригнать сюда буксировочный грузовичок, пускай забирают мою машину.

Поднявшись к себе, я направился прямиком в ванную и полюбовался своим отражением в зеркале. Ну, хорош! Физиономия чумазая, на потном лбу, правой щеке и подбородке – потеки грязи. Руки были еще грязнее, чем лицо, а одежда имела и вовсе жуткий вид. Рубаха и пиджак в пятнах, штаны на коленях порваны – вероятно, это произошло, когда я катапультировался из подвала. С носка правого ботинка содран клок кожи.

Теперь умник задолжал мне еще и за шмотки, и я горел желанием взыскать с него этот должок.

Я разоблачился, принял душ, натянул чистую одежду и позвонил Эду, введя его в курс последних событий и сообщив в числе прочего, что нашел труп Билли-Билли. Когда я кончил доклад, он сказал:

– Поганый сукин сын.

– Я тоже так думаю, – ответил я.

– Ладно, – молвил Эд. – Ладно, ладно. Он сам на это напросился. На сей раз он зашел слишком далеко. Перемудрил. Самую малость, но вполне достаточно, чтобы себе же и нагадить. Легавые получили своего желанного Билли-Билли, а значит, закроют это чертово дело. Стало быть, умник наш, Клей Этот сукин сын – наш, и нам нет никакой нужды сдавать его в полицию.

– Да, верно, – сказал я. – Мне это в голову не пришло.

– И ему, ублюдку, тоже. Но мне-то пришло Клей, сейчас этот сукин сын нужен мне как никогда. Я хочу видеть его воочию. Этот ничтожный умник малость переумничал, и теперь ему будет плохо.

– Я его накрою, Эд, – пообещал я.

– Надеюсь на тебя, мальчик.

– Да, Эд, послушай, вот еще что. С точки зрения полиции, убийство Мэвис Сент-Пол раскрыто. Но как насчет Бетти Бенсон? Я ведь еще хожу в подозреваемых, как ты знаешь.

– Легавые получили своего Билли-Билли, – сказал он, – и теперь нетрудно будет убедить их заткнуть им обе дыры.

– Хочу надеяться. Ну а как с самим Билли-Билли? Думаешь, легавые станут искать парня, который его пришил?

– Черт, конечно, нет. Они решат, что это наших рук дело, и плюнут на все. Какое им, к черту, дело, кто угробил эту никчемную шпану?

– Да, наверное. Ладно. Эд, я просто подумал, что тебе следует знать про Билли-Билли. Сейчас опять возьмусь за дело.

– Давай, Клей. Притащи мне этого гада.

– На подносе, – ответил я, – и с яблоком в пасти.

– Погоди-ка, – спохватился Эд. – Надо бы поставить в известность и Клэнси. Именно ему придется уговаривать легавых снять с тебя подозрение и повесить Бетти Бенсон на Билли-Билли. Поезжай к нему. Посовещайтесь, найдите способ отмазать тебя и свалить все на Билли-Билли.

– Куда мне ехать? К нему домой?

– А куда же еще, черт возьми? Сейчас ведь полночь.

– О чем я и толкую. Ты знаешь, Клэнси не любит смешивать работу и личную жизнь.