Герт Нюгордсхауг - Девятый принцип Страница 28

Перед смертью он прошептал:

„Я — Фредриии…“»

В воздухе не осталось и намека на влагу — капельки мгновенно высохли. Фредрик уселся за столик под одним из зонтиков. Неужели наркоман пытался произнести его имя?

Он заказал целый чайник shai.

Фредрик снял шляпу и осторожно провел рукой по парику. Голова чесалась, в голове роились мысли. Нет. Это не было случайностью, невидимая логика связывала паутину событий вокруг него, а он запутался в этой проклятой паутине и не мог ничего понять. Доклад в музее и утверждения профессора Эзенфрииса ничем не могли ему помочь, он продолжал жить в кошмаре. Но профессор заварил кашу, разворошил осиное гнездо консерваторов-египтологов. Предстояла схватка не на жизнь, а на смерть. После обнародования письма Перринга разгорится страшный скандал. Разоблачена очередная фальсификация. Теперь-то уж египетскому правительству придется раскошелиться, а многие известные авторитеты пошатнутся.

Вокруг сновали туристы. Он осмотрелся и внезапно заметил две знакомые фигуры за дальним столиком. Господа Эхерим и Вандералт! Покинувшие аудиторию в знак протеста. Повинуясь внезапному желанию, Фредрик направился к их столику.

— Прошу простить, но я тоже присутствовал на докладе профессора Эзенфрииса в Каирском музее. Меня зовут Якоб Розен фон Штоккенстерн, я швед, любитель таинственного и загадочного. — Фредрик чувствовал, что эта роль ему под силу.

Псы удивились.

Эхерим, темноволосый крепыш с бородой, в очках, рычащий ризеншнауцер. Вандералт, худой, лысый, настороже, готов к атаке: отличный образчик борзой.

Но блюдо опустело.

— Доклад, — хмыкнул Эхерим. — Ерунда, а не доклад. Шарлатанство. Эзенфриис сошел с ума. Наверное, вы вообще не поняли, о чем идет речь, мистер Фонстокк…

— Розен фон Штоккенстерн. — Фредрик широко улыбнулся. — Если позволите, я присяду. Должен сказать, что тема доклада меня очень заинтересовала. У меня даже есть собственная теория.

— Неужели? — Эхерим указал на стул.

— Ну, мои теории несерьезны, ведь я всего лишь любитель, но я серьезно изучал историю пирамид, особенно пирамиды Хеопса. И в результате бесед с норвежцем Фредриком Дрюмом — как жаль, что все так трагично закончилось, — так вот, я беседовал с ним осенью, и у меня есть, что сказать.

На морды псов набежало темное облачко. Эхерим тяжело задышал, и его бакенбарды сразу обвисли, как две бараньих отбивных. Вандералт растерянно улыбнулся и забарабанил пальцами по столу. Имя Дрюма их не обрадовало.

— Любители, Господи! Как же эти проклятые любители нам надоели, — не выдержал Вандералт. — И что же у вас есть сказать нам?

— Khi'elim khu. Царства духа и материи подарили нам сооружение, имя которому вечность. Хуфу — название мечты всех фараонов о девятом принципе, о бессмертной душе, khu. Пирамида Хеопса выстроена представителями неизвестной нам древней культуры как памятник знанию, которым они обладали. В этом, господа, нет ничего таинственного, надо просто отнестись к этой теории непредвзято. И само собой, нам придется изменить датировку пирамиды — она была построена на несколько тысячелетий раньше, чем мы предполагаем. Как и Сфинкс.

Фредрик откинулся на спинку стула и посмотрел на египтологов.

Стальная оправа очков Эхерима воинственно поблескивала, как и его глаза. У Вандералта заходил кадык.

— Ерунда. Довольно, мы сыты по горло всей этой мистической чепухой. Постыдились бы нападать на давно умерших людей и их теории. Мы уверены, что, присутствуй мистер Дрюм на докладе Эзенфрииса, он смог бы разоблачить подделку. Что это еще за «письмо» со смертного одра Перринга? Фальшивка! Поверьте, очередная фальсификация! Для Эзенфрииса все методы борьбы хороши. А вам, мистер, как я погляжу, вообще нечего добавить, у вас нет ни единой собственной мысли! — прорычал Эхерим, не глядя на Фредрика.

— Мистер Фредрик Дрюм, да-да, — нарочито спокойно ответил Фредрик, — вы ведь, кажется, навещали его в английском госпитале? Интересно, что вам от него понадобилось? Хотели узнать, сколько ему осталось жить?

Псы замерли. И злобно ощерились.

— Простите, кто вы, собственно, такой? Что вам известно? — Вандералт посмотрел на Фредрика таким ледяным взглядом, что лимонад в стаканах чуть не замерз.

— Кто я, вас не касается. — Фредрик прищурился. — Вы египтяне. Вы представители побитого молью научного мира, который вот-вот обратится в прах. С другой стороны, вы представители египетского государства, следящие за тем, чтобы к памятникам старины, kufré, не привлекалось особого внимания. Смесь религии и экономики. Дрюм для вас представлял серьезную угрозу. И вы решили его убрать. Следующий в списке Эзенфриис? — Он почувствовал, что дрожит, и поднялся со стула.

— Мы никого не убивали… — Ризеншнауцер стащил очки и вцепился Фредрику в руку. — Провокатор! — В уголках рта появилась пена.

— Разве не вы поторопились сообщить о Дрюме мистеру Мухеллину и полиции по делам иностранцев? Выгнать норвежца из страны или заткнуть ему глотку! Разве я не прав? — У Фредрика заколотилось сердце; в ушах звенело, его собственные слова о самом себе отдавались в голове металлическим звоном, все перемешалось, он не понимал, что происходит и чего добивается этой глупой беседой, ему просто хотелось избавиться от этих ощерившихся псов, которых лишили очередной порции мяса.

— Замолчите! — Эхерим вцепился в него мертвой хваткой.

— Вы предатель! — Вандералт вплотную приблизил свое лицо к нему. — Вы загримированы!

Фредрик дернулся, вырвался и опрокинул стол. Раздался звон разбитых стаканов.

— Накладная борода! — взвыл в наступившей тишине Вандералт.

Фредрик выбежал на улицу, чуть не сбив с ног продавца папирусов. Спрятался в щели между автобусами, оглянулся, но погони не было. «Идиот, идиот, идиот!» — стучало в голове, когда он, не обращая внимания на гудки машин, переходил улицу Тахрира.

Он успокоился лишь возле офиса компании «PAN-AM». Остановился и долго рассматривал собственное отражение в зеркальной витрине. Его глаза походили на глубокие дырки в покоробленной лошадиной попоне. Маленькие потные ручки стерли с лица грим. Его разоблачили. С раздражением он сорвал бороду, очки и вытер лицо платком. Взял у продавца фруктов бумажный пакет и засунул туда бороду и очки, но парик и шляпу трогать не стал.

Он чуть не потерял самообладание. Ужасное напряжение последних дней дало себя знать. Он мог сорваться в любую секунду. Ощерившиеся псы и наркоман стали последними каплями. Он вел себя, как последний дурак. Он должен был хитрить, изворачиваться и задавать профессорам только невинные вопросы! Подлизаться к ним, умаслить. А не бесить их! Он ничего не выиграл, наоборот, проиграл.

По мосту Тахрира Фредрик перешел через Нил на улицу Эль-Нил. Было уже почти девять. Давно стемнело. Жаркий душный вечер. В липком воздухе дышалось с трудом. Он брел по набережной. Сколько еще предстоит ему шататься по этому чертовому городу, где опасность подстерегает на каждом шагу? Дни, недели, месяцы?

«Поцелуй Каир в верблюжью задницу!» — Эти совершенно недрюмовские слова вырвались сами собой. Он остановился и ошарашено взглянул на затянутое желтой дымкой выхлопных газов звездное небо.

Фредрик машинально направился к своему отелю. И вдруг резко остановился. Сжал кулаки. Неужели он струсил? Неужели мистерия, загадка, Великая тайна наконец поставили Фредрика Дрюма в тупик? Неужели его ждала полная капитуляция? Неужели он вернется к Тобу и судкам «Кастрюльки» в таком состоянии?

Никогда.

Он выпрямился. Посмотрел на Нил. На другой стороне реки переливалась сине-красная реклама. CAIRO CHRONICLE. Чудесно. День еще не закончился. Ему есть, чем заняться.

Он повернулся и направился обратно. Еще раз перешел по мосту. Попетлял по улицам, пока наконец не спросил дорогу в газетном киоске и не вышел к зданию редакции. Если он не ошибался, то даже ночью в газете должны работать.

Он постепенно успокаивался. К белому зданию редакции Фредрик приблизился уверенным шагом. Перед входом остановился у газетных щитов, где толпился народ.

Из простого любопытства он посмотрел поверх плеча маленького господина в роговых очках и от удивления широко раскрыл глаза. Большими буквами в половину первой страницы шел заголовок: «ПОЛНАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ ВОЕННЫХ». «ЗАГОВОРЩИКИ ВЫНУЖДЕНЫ УСТУПИТЬ». Ниже поместили несколько фотографий, на одной из которых Фредрик узнал полковника Таваллана.

Фредрик пробился к щиту. Прочитав статью, он чуть не расхохотался во весь голос. Все случилось, как он и предполагал: военных высмеяли, разгорелся скандал, когда по телевидению в защиту заговорщиков выступил некий человек, выдававший себя за Фредрика Дрюма. Прежде всего, этот человек был совершенно не похож на известного ученого, а во-вторых, как было объявлено ранее, норвежский ученый стал четвертой жертвой убийцы из пирамиды Хеопса. Блеф офицеров высмеивался довольно едко и, в частности, говорилось, что руководители этого движения далеки от повседневной жизни Египта и просто фанатики и фантазеры, самовлюбленные карьеристы, представляющие лишь малую коррумпированную часть национальной армии. Руководители заговора предстанут перед трибуналом и получат по заслугам.