Олена Шалена - Небожитель Страница 28

А этот… он же носил меня на руках!!! Черт, нужно было пересилить себя и глянуть на его рану, что бы сейчас не мучится сомнениями. Он сказал "царапина"… нормальная должна быть царапина!!! Но теперь, похоже, это так и останется загадкой. Не смогу же я просить его раздеться… могу, конечно… но… От этой мысли я покраснела и метнулась к двери, что бы ее закрыть, а вернее, что бы хоть что-то сделать, а не мечтать о несбыточном.

Тут я услышала звук входящего СМС-сообщения. От кого, интересно.

Стоп! Я же не могла включить свой мобильный, а теперь он работает, как ни в чем не бывало! Я что сошла с ума? Я недоверчиво глянула на содержание: "Если вдруг будет твердо спать — звони. Что-нибудь придумаем". Я поняла намек, от чего покраснела. "Ну, нет! Не дождешься!" — подумала я и, словно на войну, направилась в подсобку за спальником.

Раз телефон чудесным образом заработал, я решила поинтересоваться, как там Алинка. Может, ей тоже приставили "супер-мачо" в качестве бесплатного эскорта? Подруга подняла трубку быстро:

— Привет! — взволновано и быстро сказала она. Это отличалось от ее обычной "довольной" манеры, поэтому я насторожилась. Точно, что-то случилось! — Женька, ты себе представить не можешь, что произошло!

— А что произошло? — начала прощупывать я.

— Кажется, мой начальник… даже не знаю, как сказать, но похоже, он сошел с ума! — воскликнула она так, что мне пришлось оторвать трубку от уха, что бы не лишиться барабанной перепонки.

— Да? — удивилась я.

— Да! Он появился на работе только сегодня и как только меня увидел, сразу вызвал к себе.

— И что? — подозрительно спросила я.

— Ну и начал спрашивать, где я была на выходных. Ну, а я ему и говорю: "в суши-баре". А он мне: "Каком, к черту, суши-баре!!!" Я испугалась, но ответила: "в Якитории". Он судорожно налил себе воды, выпил, ослабил галстук. Честно говоря, я думала, что он на меня кинется.

— С поцелуями? — подозрительно спросила я.

— Скорее, чтобы задушить! — поправила меня Аля. — Он вообще какой-то странный был. Неадекватный. Глаза бегают, пот градом… ну, ты поняла.

— Я поняла… но чего это он? — спросила больше себя, чем ее.

— А вот этого я поняла…

— Может, его интересовало, как там вечеринка? Может, — ледяные щупальца страха обхватили мое сердце, — он был в "Брайтоне"?

— Не знаю, и знать не хочу! Вот честно, я теперь на работу идти боюсь! Еще нападет!

— Шеф? — сконфужено уточнила я.

— Ну да! Представляешь — раз и выскочил из-за ксерокса со скрюченными пальцами! И ходи потом с венками на кладбище!

— Думаю, до этого не дойдет, — попыталась урезонить ее я, хотя понимала, что подруга несерьезно. Вот только в каждой шутке есть доля шутки, а все остальное — чистая правда. — Ты не переживай попусту, но с другой стороны — держи ухо востро.

— Ладно, постараюсь не отпрыгивать от него завтра, если он окажется рядом.

— А ты отпрыгивала? — удивилась я.

— Ну… почти, — созналась она. — Но с другой стороны, что мне было делать, а? С ним же явно что-то не то!

— Держись! И потом, утро вечера мудренее.

— Согласна, — устало сказала она. — Пока.

— Пока, — сказала я и сложила телефон. Иногда мне очень хотелось поделиться с лучшей подругой тем ужасом, в котором я оказалась, но я понимала, что должна молчать. Так хотя бы у Алинки был шанс остаться "не причем", а значит в живых. Перед лицом смерти не очень-то сыграешь невинность, а на актерские способности подруги я решила не полагаться.

Сон был неспокойный, сказывалось пережитое, ведь не каждый день стреляешь в человека, находишься на волосок от ДТП, а потом еще покупаешь диван в сопровождении наемного убийцы. Я то и дело просыпалась и ходила на кухню за водой, пытаясь привести нервы в порядок, но это слабо удавалось. Под утро я решила, что не выдержу больше в четырех стенах, а значит нужно идти на работу. Там люди, а значит, есть стимул держать себя в узде и не дать нервам расшататься еще больше. Тем более, что мебель обещали привезти только вечером.

В офис я зашла невеселая и вымотанная бессонной ночью. Поездка на общественном транспорте, как того следовало ожидать, оптимизма мне не добавила, поэтому я с довольно кислой миной заняла свое место и начала разбирать бумаги, накопившиеся на столе. Ко мне, с восторженным лицом подбежала Оля.

— Женька, ты уже слышала? — поинтересовалась она.

— Что? — спросила я устало. — Только не говори мне опять о "макрухе века", я сегодня и так не с той ноги встала.

— Да нет же, я не о Беллини! — нетерпеливо сказала она. — Я о Янке нашей!

— А что с ней? — удивилась я.

— Вчера она ходила на собеседование к Понькову и теперь ее берут в отдел международной информации!

— Как? — спросила я и чуть не прикусила себе язык и чтобы как-то сгладить этот момент переспросила: — Правда?

— Еще бы! Вчера Поньков объявил о вакансии редактора и… — она раскинула руки в приветствующем жесте, — она теперь редактор!

"Как это так?" — вертелось в мозгу. — "Это же то, чего хотела я, к чему стремилась… А она нет! Она же всегда говорила, что она ни за что не будет работать в одном отделе с Поньковым!!!" — это все не укладывалось у меня в голове, ведь я у них стажировалась, столько времени, столько сил… Да я фактически месяц исполняла работу за двух служащих! А тут раз, и такой поворот сюжета! Мне очень хотелось спросить: "А как же я?", — но ответа на этот вопрос я бы не получила. Тем более от Оли.

Под конец дня стало ясно, что "никак"…

Такова природа сюрпризов, что они обычно приходят с той стороны — откуда не ждешь подвоха. Как оказалось позже, через ту же курильно-кухонную информационную систему нашего офиса, одного письма по электронной почте Яны хватило, что бы ее приняли в штат буквально за несколько часов. Мне не давало спокойствия то, что меня вышвырнули как ненужного котенка, несмотря на целый месяц полноценной работы. И это результат одного-единственного сообщения! А тем более от человека, который убеждал, что не хочет там работать, от подруги, которая хотя бы могла предупредить! Глупо, но я на это надеялась. Я думала, что дружба что-то значит не только для меня. Но, по-видимому, я ошиблась.

Обидно, когда стараешься, а это все без толку, а еще обидно, когда предают люди, которым доверяешь. В итоге я посидела полдня в дамской комнате, расходуя туалетную бумагу не по ее прямому назначению. Даже не хотелось разбираться в конкретной причине такого положения дел, а дурные мысли все равно лезли в голову, что привело еще к большему потоку рыданий.

Выходить из кабинки совсем не хотелось, но пришлось. Как бы там ни было, сколько бы псевдоподруг не упали на мою голову, а я на работе. Плюс в другом, теперь у меня вдвое меньше работы и никакой ответственности. Только почему-то это не радовало. Ведь это была даже не проигранная битва. Это была проигранная война…

Выражение горя на лице мне скрыть не удалось, поэтому пришлось сказать, что мне предложили выйти замуж. Естественно, мне никто не поверил, но я решила придерживаться этой версии. Люди либо идиоты — значит, примут за чистую монету, либо умные — а следовательно, перестанут приставать с расспросами. Сотрудникам было тяжело поверить в то, что их "офисное солнышко" плачет, но с другой стороны, по причине скорого брака могу плакать только я.

Мне хотелось пойти и выяснить все с Поньковым, но меня вовремя поймала за руку Оля и опять начала рассказывать какие-то детали криминальной жизни столицы, за что я ей была очень благодарна. Если бы не она, то я бы сегодня "договорилась" бы до увольнения. В итоге, рабочий день закончился в близлежащей пивнушке в компании Гали и Тани, которые периодически поглаживали меня по плечам, шепча что-то успокаивающее, пока я с невероятным усердием поливала грубую деревянную поверхность стола горючими слезами. Пиво лилось рекой, как мы это планировали еще в понедельник, просто не совсем по тому поводу, на который мы рассчитывали. Официанты с опаской смотрели на наш столик, скорее всего, испугались, что мы не совсем вменяемые. То одна рыдает, а двое грустят, но все трое заливаются веселым смехом.

И почему на пике обиды или несчастья, слова: "все, что не делается, все к лучшему", не воспринимается, как позитивная сторона и от этого не становится легче? Ты просто пытаешься себя в чем-то убедить, а это просто не выходит. В чем причина невезения? В том, что ты не знаешь некий секрет? Или в том, что ты не на своем месте? А может просто никому нельзя доверять… В такие моменты начинаешь верить, что судьба ко всем поворачивается лицом, а к тебе спиной, если не сказать задницей. Только вот, почему? Ты недостаточно умна, чтобы не доверять друзьям, или ты недостаточно красива, чтобы на заслуженное тобой место брали другую, стоило ей только об этом заикнуться?

Но самое ужасное даже не это. Самое паршивое в такой ситуации это — объяснить другим, что произошло. Как можно что-то говорить, когда сама не знаешь правды. В голове крутиться сотня вариантов, но одни для тебя унизительные, другие слишком грязные, чтобы говорить о них вслух. Но думать можно все что угодно, а ответить на навязчивые вопросы нечего. Нужно как-то себя оправдать, иначе попросту додумают какую-нибудь ужасную небылицу, от которой потом не отмоешься.