Алексей Макеев - Надежней кляпа только пуля Страница 28

— А меня это касается? Ну, пропал и пропал. Его папаше-мамаше нужно было голову на плечах иметь и глядеть за своим пацаном как следует. А вы если что-нибудь хотите купить — берите, а нет — не отвлекайте пустыми разговорами.

Выйдя из магазина, Гуров сердито плюнул и, бросив сквозь зубы:

— Стерва! — направился к машине.

Через полчаса он подъезжал к селу, где обычные деревенские дома чередовались с коттеджами, иные из которых были под стать какому-нибудь средней руки латифундисту. Сельская администрация располагалась в двухэтажном кирпичном доме старой постройки. Главы на месте не оказалось, лишь в своем кабинете корпела над бумагами секретарь, пожилая женщина предпенсионного возраста.

Выслушав Гурова, она сразу же прониклась сочувствием к пропавшему мальчику и после недолгих раздумий направила Льва к проживавшему неподалеку бывшему колхозному механизатору. Тот, как и Михаил Захарович, слыл лучшим грибником. Но, помимо этого, был еще и рыбаком, и охотником. Однако дома его не оказалось. Вышедшая к калитке жена экс-механизатора сообщила, что ее супруг уехал навестить сына со снохой и вернется не раньше чем через пару дней. Мальчика на фото видела впервые, о чем сообщила Льву с искренним сожалением.

В здешнем магазине, куда заехал Гуров, к ситуации с поисками пропавшего без вести отнеслись с пониманием и пообещали опросить местных жителей. Взяли и фотографию, чтобы поместить ее у входа в магазин.

Потом были еще несколько сел, дачных поселков, где Лев терпеливо беседовал с грибниками, рыболовами и даже браконьерствующим порубщиком, поговорить с которым шепотком посоветовали его соседи. Никто ничего не мог сказать определенного. Мальчика на фотографии тоже никто не узнавал. Гуров заходил в администрации, магазины, сельские медпункты, побывал даже в деревенском клубе, где шла репетиция местной самодеятельности… Но ни от кого из собеседников ничего определенного услышать ему так и не удалось.

Довольно-таки раздосадованный, Гуров возвращался в Москву, щурясь от все еще слепящих лучей предвечернего солнца, собирающегося уходить за горизонт. Хоть он и был готов к такому результату, где-то в глубине души у него все же теплилась надежда, что вдруг кто-то да даст какую-нибудь зацепку, которая дала бы возможность хоть немного продвинуться в поисках.

Последнюю ложку дегтя в его не самое радужное настроение добавил звонок Амбара. Когда запиликал телефон, Гуров интуитивно ощутил какое-то непонятное внутреннее раздражение, словно кто-то провел железной вилкой по оконному стеклу.

— Але, Лев Иваныч! — Чуть дребезжащий голос Амбара звучал как из бочки. — Так это, проверял я насчет мальчонки… Не, никто ничего такого не слыхивал. Иные, кто этим делом промышлял, сейчас или на зоне парятся, или масть поменяли… Да и как не поменять? Своя братва, и то косо смотрит.

— Да уж ладно, не рисуй мне из братвы благородных графьев. Знаю я ее как облупленную. Хорошо, будем считать, что отрицательный результат — это тоже результат. Но ты имей в виду, что расслабляться не стоит. Пока мальчика не нашли, держи ухо востро — вдруг где что просочится?

— Понял, понял, Лев Иваныч, — зачастил в трубку Амбар, и вдруг, совсем другим тоном, он почти заорал нечто неожиданное: — Ну да, да, водяры привози, пару литров хватит. А закусь у меня завсегда имеется. Так что, ежели надумаешь — швартуйся в нашей гавани — тут не штормит!

Гуров сразу же понял, что, как это случалось уже не раз, в момент их разговора рядом с его информатором появились чужие уши, которым ни к чему было слышать то, о чем на самом деле повествовал ему Константин Бородкин.

Не злоупотребляя возможностями движка автомобиля, Лев двигался по узковатой, извилистой трассе с поблекшим, неведомо когда уложенным асфальтовым полотном. Стрелка спидометра подрагивала то выше, то ниже цифры «90», а иногда и вовсе сползала к отметке «50». Опасаясь, и не без оснований, «поймать» колесом выбоину и повредить подвеску, Гуров старался не увлекаться гонкой по этому, условно говоря, шоссе. Миновав небольшой перелесок, машина вышла на открытый участок дороги, дугой огибающий дачный поселок, где Гуров сегодня уже побывал.

Когда поселок остался позади, Лев неожиданно заметил справа от трассы почти полностью скрытую придорожным кустарником темно-синюю «семерку». Сразу же вспомнилось, что эта машина стояла здесь и несколько часов назад, когда он ехал в другом направлении. Решив, что проверить подозрения никогда не бывает лишним, он проехал еще с полсотни метров и, свернув на обочину, остановился у самодеятельного, неорганизованного съезда с трассы, ведущего в глубь зарослей вяза и шиповника. Прикинув, что странная «семерка» вполне могла проехать к месту своей стоянки именно здесь, он, повинуясь все тому же чувству неясной угрозы, исходившей от этой машины, решил на всякий случай отрезать ей путь к отступлению. Он загнал «Пежо» в глухую чащобу, затем в соседних кустах нашел неведомо как попавший туда обломок бороны с несколькими сохранившимися зубьями и положил его на дорогу меж двух деревьев, привязав к ним кусками жесткой, сталистой проволоки и замаскировав борону пучками сорванной травы.

Лев достал пистолет и, сняв его с предохранителя, почти бесшумно зашагал в сторону «семерки». Кусты сжимали грунтовую дорогу довольно плотно, и поэтому, прижимаясь к ним, Лев продвигался совершенно незаметно для тех, кто находился в машине. Приблизившись к «семерке» на десяток шагов, Гуров осторожно выглянул из-за кустарника. В машине сидели трое парней, которые что-то горячо обсуждали. Судя по их мимике и жестам, разговор близился к завершению. Вероятнее всего, тема обсуждения была весьма далекой от тимуровских дел — слишком уж агрессивной выглядела жестикуляция. Разговор закончился с появлением бутылки водки и трех рюмок. Но пили всего двое. Третий, сидевший за рулем, пить не стал.

Когда с разговорами и «фуршетом» было покончено, парни натянули на голову одинаковые бейсболки, сунули за пазуху что-то угловатое и увесистое и, выйдя из кабины, решительно направились по еле приметной тропинке в сторону поселка, Лев осторожно двинулся следом, опасаясь наступить на сухую ветку, что могло спугнуть неизвестных, которые скорее всего задумали что-то недоброе. Метров через сто пятьдесят парни вышли из зарослей и направились по уже знакомой Гурову улочке в глубь дачного массива. За парнями Лев теперь уже шел не таясь — они едва ли могли предположить, что он идет именно за ними.

Парни уверенно направились к магазину «Баунти» и, воровато оглядевшись на крыльце, с ловкостью фокусников откуда-то из-под бейсболок выпростали черные маски, которые натянули на лицо и зашли внутрь. Гуров тут же стремительно кинулся следом. Уже подбегая к крыльцу, он услышал приглушенный закрытой дверью хищный возглас:

— Не двигаться! Это ограбление!

Не теряя ни секунды, он ворвался в помещение, жестко скомандовав:

— Не двигаться! Это задержание!

Хорошо запомнив интерьер магазина еще во время своего первого визита, он безошибочно определил, где будут находиться грабители. Как он и представлял себе, парни сгрудились у кассы, схватив продавщицу и требуя у нее дневную выручку. Его появление, которое в их планы явно не входило, эффект произвело ошеломляющий. Грабители на мгновение замерли, затем один из них резко развернулся к Гурову в надежде успеть выстрелить первым, но тут же жестоко поплатился за свою недальновидность. Оглушительно грянул выстрел «штейра», и налетчик с воплем повалился на пол, схватившись за простреленное плечо. Второй безропотно разжал пальцы, и его пистолет с громким стуком упал на пол.

Насмерть перепуганная продавщица с трудом узнала в своем грозном спасителе того самого незнакомца, которому столь неосмотрительно нахамила всего несколько часов назад. Связав куском шнура второго налетчика и забрав пистолеты — раритетный экземпляр «ПК» — пистолет Коровина довоенного выпуска — и столь же раритетный «парабеллум», он вызвал наряд из местного райотдела и машину «Скорой».

И милиция, и медики прибыли почти одновременно. К этому моменту у магазина собралась целая толпа тех, кто шел сюда за покупками, и просто любопытствующих. По завершении лечебных мероприятий и положенных протокольных формальностей всех троих бандитов (был взят и водитель «семерки», который пытался скрыться, но сел передними колесами на установленную Гуровым борону и предпочел сдаться без сопротивления) увезли на милицейском «уазике». Двоим из них теперь предстояло отправиться в СИЗО, а раненому — в охраняемую палату районной больницы.

Продавщица, понимая двусмысленность сложившейся ситуации, изо всех сил старалась не смотреть в сторону Гурова. Когда же милиция и «Скорая» отбыли, а Лев, не сказав ей ни слова упрека или поддержки, неспешно зашагал в сторону шоссе, она, не выдержав, выбежала на крыльцо.