Джон Кризи - Рождер Вест и скаковая лошадь Страница 28

Мейбл обладала красивой фигурой и красивым лицом, но в данный момент она выглядела смертельно бледной, а глаза ее выражали смесь страха и горя. В газете говорилось, что Джорджа Энзелла взяли в полицейское управление для допроса. И рядом была помещена фотография Джорджа, который стоял возле санитарной машины над какой-то бесформенной массой, прикрытой не то простыней, не то одеялом. Это был ее родной брат Сид. На фотографии были и другие люди, но она не видела ничего, кроме этой закрытой фигуры и ужаса на лице Джорджа. Она прекрасно понимала, почему у него такое выражение. Она слышала шаги своего мужа наверху, он что-то громко насвистывал. Скоро он спустится. Она подняла глаза к потолку и закрыла глаза, как будто мысль о том, что ей может сказать Фред и чем он займется, была для нее невыносимой. Ее светлые волосы были в беспорядке, одета она была в костюм свободного покроя из цветастого нейлона, руки у нее были белые и красивые, а ножки весьма стройные.

 Фред торопливо сбежал с лестницы. Теперь она уже не думала, как раньше, сошлась ли бы она с Джорджем, если бы у нее от Фреда были дети. Время подобных бесплодных размышлений миновало.

Сложив газету, она положила ее на стул мужа и задумалась. Фред был безразличен к этой истории, но ее отчаяние он, разумеется, припишет горю по отцу и брату. Ему и в голову не придет, что они с Джорджем…

Сейчас ей был важен только Джордж. Он был жив.

Фред остановился на половине лестницы и снова побежал наверх. Это в его стиле, он вечно что-то забывал. Единственное, о чем он помнил всегда, были его драгоценные лошади. Частенько он подходил к окну спальни и, вытягивая шею, смотрел на огни Арнткоттских конюшен. И, конечно, он куда сильнее переживал из-за гибели Сильвера, чем ее отца. Но вообще-то Сильвер не был его подопечным, так что Фред живенько утешился, сообразив, что ему теперь доверена одна из лучших лошадей конюшни.

Наверху снова раздались чьи-то шаги. И тут зазвонил звонок входной двери.

Мейбл посмотрела через раскрытую переднюю на входную дверь, потом, сообразив, что от нее требуется, поспешила ее открыть.

Мог прийти кто угодно. Люди были так добры и внимательны, не догадываясь, какова была главная причина ее горя: что кто-то может узнать про нее и Джорджа. Каждый раз при этой мысли ее сердце начинало стучать.

Почему-то ей стало особенно страшно, когда она увидела коренастого мужчину в низко надвинутой на глаза шляпе, физиономия которого была плохо видна в тусклом свете, доходящем из холла.

— Миссис Три?

— Да. Кто…

— Я из газеты, миссис Три. И хочу поговорить с вами о ваших взаимоотношениях с Джорджем Энзеллом.

Ей показалось, что он ударил ее ножом. Она утратила способность говорить, просто стояла и глядела на него широко раскрытыми глазами, в то время как мозг предупреждал ее, что нужно торопиться, надо что-то предпринимать, потому что в любую минуту может спуститься вниз Фред, и он спросит, что это за человек…

Каким образом кто-то смог узнать про нее и Джорджа?

— Я понимаю, что вы не можете здесь говорить, — продолжал незнакомец. — Но если, миссис Три, вы поступите так, как я вам скажу, никто ничего об этом не узнает. Я вовсе не заинтересован причинить вам вред. Когда я смогу прийти с вами поговорить?

— Я…

Мейбл начала и вдруг почувствовала, что у нее сжалось горло. Она была слишком перепугана, чтобы сообразить, насколько странные вещи говорил ей этот мужчина. Но человек в панике теряет способность рассуждать.

Так случилось и здесь.

— Кто это, Мейбл? — крикнул сверху муж.

— Я буду у поворота дороги через полчаса, — прошептал ей посетитель. — Но не заставляйте меня ждать. Придумайте какой-нибудь предлог.

Мейбл дрожащим голосом прошептала:

— Олл-райт.

Фред Три сбежал с лестницы в тот момент, когда она уже закрывала за посетителем дверь. Она повернулась к нему лицом, и хотя в комнате было довольно темно, испугалась, как бы он не заметил ее бледности.

— Кто-то… кто-то ошибся домом… Ему нужна — нужна Хилл-стрит.

— Сказала бы ему, чтобы он смотрел глазами, а не… — хмыкнул Дуб. — Послушай, Мейбл, ты не видела розетку красного цвета, которую я получил за победу на Линкольновской ярмарке?

Он вечно беспокоился о своих розетках, жетонах, призах, небольших успехах, которые были у него на счету.

— Полагаю, что она на своем месте, — сказала Мейбл.

— Ее там нет, если бы она была, я бы ее нашел.

— Хорошо. Я сама посмотрю.

С этими словами Мейбл прошла мимо него. По крайней мере, она спрячет от него свое лицо. Он не пошел следом за ней, так что она чуть ли не бегом поднялась на второй этаж, подгоняемая таким страхом, которого до сей поры не знала. Под каким же предлогом ей выйти из дома? Каким образом объяснить Фреду, что ей внезапно понадобилось уйти? Ее задача была бы гораздо проще, если бы она подготовила его, как только он спустится вниз. А теперь придется что-то «вспоминать».

Ее начало так сильно трясти, что прошло несколько минут, прежде чем она успокоилась и заставила себя просмотреть ящик со всеми трофеями и сувенирами мужа. Розетку, разумеется, она нашла и повернулась к дверям, крепко зажав ее в руке.

Это было ужасно, хотя она совершенно не любила Фреда. Да, это было ужасно.

Раздался новый звонок у входной двери. Сердце у нее болезненно сжалось, она с трудом удержалась от крика:

— Не входите! Не входите!

И вдруг ей пришло в голову, что если дверь откроет Фред, то незнакомец сможет с ним заговорить. Она не сомневалась, что явился тот же самый человек. Впрочем, у нее нет причин для беспокойства, Фред не любил себя утруждать и предоставлял всякого рода разговоры жене.

Даже сегодня.

Мейбл бегом спустилась вниз, отворила с трудом дверь и буквально перестала дышать, потому что на пороге стоял полицейский в форме. Она отступила назад.

— Извините, что мне приходится вас беспокоить, миссис Три, — сказал полицейский, — но дома ли мистер Три?

— Он — он — он да, он дома…

— Нам необходима его помощь в управлении, мы пытаемся привести в ясность события вчерашнего вечера и сегодняшнего утра, как прошел день в конюшнях. Мы не задержим его на долгое время, снаружи ожидает машина. Как вы считаете, он на нас не будет в претензии?

— Ох… хорошо, я… я скажу ему…

И только тут Мейбл почувствовала, что ее муж стоит в проеме кухни. Он даже окликнул ее:

— Кто там? Только не говори, что кому-то еще нужно приобретать очки!

— Это… — начала Мейбл.

— …это — констебль Вульф, — подхватил полицейский, оставаясь стоять возле двери. Он невозмутимо выслушал все кислые замечания Фреда о том, что «честному человеку» не дают покоя даже в его собственном доме, что это не порядок и при желании он мог бы отказаться на совершенно законном основании… и т. д. Прошло минут пять-шесть, прежде чем Дуб был готов отправиться.

Таким образом, Мейбл оставалось каких-то десять минут, чтобы одеться, выскочить в сад и дойти по дорожке до поворота.

Слава богу, ей повезло, можно было предположить, что фортуна — на ее стороне!

Пробежав снова наверх, она надела свою шляпку, и уже через две минуты ее сборы были закончены. Она придет на условленное место встречи на пять минут раньше.

Она не стала выключать свет, решив, что вернется минут через двадцать и никто не узнает, что она вообще уходила из дома.

Дверь закрылась совершенно бесшумно. Мейбл посмотрела в обе стороны и торопливо зашагала к повороту. Приближаясь к углу, она удивилась, что никого не было видно. Но вот слева показался человек. Закрывая дверь за своим незваным гостем, она заметила, что он пошел направо. Этот шел с противоположной стороны, не обращая на нее никакого внимания.

Поблизости стояла машина, ее боковые огни не были выключены.

Мейбл ждала, дрожа не то от страха, не то от холода. Скорее всего, от того и другого…

ГЛАВА 14

ТРЕТЬЯ ЖЕРТВА

Ряд маленьких домишек, примыкающих к вересковой пустоши на окраине Арнткотта, освещался одним единственным фонарем, да и тот не горел, когда Роджер завернул на улицу. Он попал сюда с другой стороны улицы, подлиннее и поблагоустроеннее, где горели несколько фонарей, и, кроме того, темнота прерывалась светлыми прямоугольниками окон домов.

Завернув за угол, Роджер увидел неподалеку оставленную кем-то машину. Сигнальные огни в ней не были выключены.

Любой работник транспортной полиции непременно сделал бы соответствующее внушение ее владельцу и наложил бы на него штраф, потому что всякая машина, выскочившая из-за поворота, непременно врезалась бы в этот автомобиль, и как бы ни старался ее водитель, он бы не сумел избежать аварии!

Почему некоторые автомобилисты бывают такими беспечными?

В одном из домов отворилась дверь, в ее прямоугольнике на секунду мелькнул силуэт не то мужчины, не то женщины. Дверь быстро закрылась, и сумерки поглотили человека. У Роджера не было никаких оснований предполагать, что этот человек вышел из дома 17, куда он сам направлялся.