Последняя шутка Наполеона - Григорий Александрович Шепелев Страница 28

– Нет, нет, нет! – размахивала руками Света, – я не согласна! Идите в жопу вы все!

– Заткнись! – отвечала Рита, – ты мне вообще уже не нужна, чёртова тварюга!

При появлении Тани заткнулись обе.

– Он – некрофил? – спросила последняя, примостившись на подлокотник дивана. Света хихикнула, затянулась во всю свою роскошную грудь, и, томно прищурившись, погасила окурок об угол гроба.

– Нет. Он – мужчина, могущий довести до оргазма даже покойницу второй свежести. Чёрт! Опять я забыла подсинить губы тушью! Как хорошо, что он не заметил…

– И сколько стоит такой спектакль?

– Такой – недорого. Некоторые арендуют на всю ночь церковь с попами, хором и проституткой. Вот там – реальные деньги! А Петька платит только девчонкам. Ну, этим, воют которые. Я работаю за спасибо. Он – мой начальник.

– Следователь, – пояснила Рита, – Светочка у нас служит теперь кофеподавалкой на Большой Дмитровке.

– В Генеральной прокуратуре? – хмыкнула Танечка.

– Именно. Её папочка – прокурор на пенсии, много лет ей с бизнесом помогал. А когда она, несмотря на это, в глубокой заднице оказалась из-за своей нереальной тупости, сказал: "Дочка! С таким умом ты сможешь занять достойное место в наших рядах!" И лично повёз её к генеральному. Тот, когда ещё генеральным не был, с ним корешился.

– Какая подлая тварь! – возмутилась Света, и, свесив ноги из гроба, спрыгнула на пол. Кроме чулок и лифчика, на ней были узкие трусики с кружевами.

– Тебе идёт, – похвалила Танечка. Не ответив, Света села на стул, закинула ногу на ногу. Ей действительно шло абсолютно всё, что было на ней, включая гримасу царственного презрения.

– Слушай, Танька, – снова заговорила Рита, гася окурок, – есть у меня информация про подпольные казино с большим оборотом, крышуемые сама догадайся кем. Скотобазе, где так успешно трудится эта дура, которая тут сидит и рожу кривит, заинтересоваться бы, но у этой овцы мозгов не хватает всё организовать. Она до сих пор ничего не сделала, хоть прошло уже семь часов с той минуты, как я дала ей наводку.

– Шесть часов, шесть! – заорала Света, топнув ногой, – у нас был корпоратив! Там все поголовно пили, как идиоты! Что я могла организовать? Тебе всегда хочется, чтобы все плясали под твою дудку! Не будет этого никогда!

– Ты видишь, она беспомощна абсолютно, – вновь обратилась Рита к радиожурналистке, – когда у неё был бизнес, администраторы за голову хватались от её тупости! Ты представь, это – человек с двумя факультетами МГУ! Я очень жалею, что позвонила ей. Ведь из-за неё нас всех могут грохнуть!

– Можно мне кофе? – спросила Танечка, закурив. Света быстро встала и побежала на кухню, располагавшуюся поблизости. До тех пор, пока она не вернулась с бокалом крепкого кофе и не уселась опять на стул, между журналисткой и Ритой не было произнесено ни одного слова. Обе как будто ждали чего-то.

– Грохнуть? – переспросила Таня, сделав глоток. Рита разозлилась.

– Конечно! Запросто! Речь идёт о больших деньгах. Об очень больших. Возможно, о миллиардах.

– И сколько вас, кого могут грохнуть?

– Да уже четверо: Я, она, Наташка и ты. Без тебя нельзя, риск слишком велик. Ты можешь его уменьшить, создав угрозу большой эфирной шумихи. Теперь ведь придётся действовать напрямую, без прокурорских!

– Ты на какую сумму, вообще, рассчитываешь?

– Не знаю. С прокуратуры я рассчитывала потребовать три лимона. Без неё больше можно урвать.

– Я правильно понимаю, что упомянутая тобой Наташка – твой информатор?

– Да, разумеется.

– Кто она?

– Наталья Лиховская. В интернет зайди и погугли.

Света внезапно будто окаменела. Но это длилось недолго. Она и Таня одновременно взяли мобильники и погуглили. У обеих брови вскинулись домиками.

– Ого! – воскликнула Танечка, – бронзовая призёрка Олимпиады в Атланте?

– Именно так. После окончания спортивной карьеры она чем только не занималась – и наркотой, и рэкетом, и разборками с конкурентами.

– С чьими?

– На Березовского, в основном, работала. Когда он эмигрировал, попыталась вписаться в чекистский тренд. Чекисты ей не понравились, и она решила их кинуть.

Таня задумалась. Допив кофе, она сказала:

– То, за что вы берётесь, девки – самоубийство.

– Да, – согласилась Рита, – так ты участвуешь? Или нет?

– О, Боже мой! В чём? В шантаже главной силовой структуры страны, который затеяла полоумная наркоманка с отшибленными ещё в Атланте мозгами?

– Именно так.

Танечка взглянула на Свету. Та продолжала что-то смотреть в интернете, судя по всему – видео. Да, там было на что смотреть. Как великолепно рыжеволосая босоногая девушка в кимоно клала на татами своих соперниц, часто превосходивших её и ростом, и статусом! Только пятки сверкали в воздухе. Интересно, какая она сейчас, спустя много лет? По-прежнему ли уверенно улыбается? Так ли зубки её блестят? Так ли ярок взгляд раскосых зелёных глаз, похожих на Танечкины? Едва ли. Семнадцать лет – срок большой.

– Мне нужно подумать, – сказала Танечка, – я, конечно, сошла с ума, но не говорю сразу "нет". Знаешь, почему?

– Разумеется, – пробубнила Рита, зевая, – разве я мало знаю тебя? Или твои утренние эфиры не слушала? Ах, в аду проповедовать смысла нет, хоть мы этим занимаемся ради славы и денег, но воровать у чертей дровишки – святое дело!

– Я хочу "Мерс", – произнесла Таня, вдруг расхотев откровенничать, – да притом нулёвый, C-класса. Мне уже почти тридцать, а "Мерседеса" до сих пор не было. Разве это нормальная ситуация?

– Спроси Светку, стоит ли он того, чтоб ради него воровать дрова у чертей. Она ведь катается на C-классе. Светка, а Светка!

– Девочки! – закричала Света, не отрывая глаз от смартфона, – смотрите, новость! "Лихо Москвы" сообщает: "Имело место новое нападение на участниц группы "Бунтующие малышки", а также на Дмитрия Бликова и арбатскую поэтессу Риту Дроздову! На этот раз нападавшим был дан отпор, и они сбежали, чудом друг друга не раздавив. Репортаж из кафе "Ватрушки", где это произошло, вела Таня Шельгенгауэр, видео предоставлено ею же…" А, вот видео! Ой! Какой ужас! Какой кошмар! Нет, я не могу на это смотреть! Ой, мать моя женщина!

– Ну, спасибо тебе, – поблагодарила Рита Танечку под свой хохот, который загрохотал из смартфона после того, как загремел стол, – значит, ты, …, пока я была в отключке, состряпала репортаж и скинула видео! А тебе не пришло в башку, что это паскудство мне причинит моральную боль?

– Журналист обязан предоставлять информацию, не задумываясь о пользе или вреде её, – возразила Таня, – любая информация может кому-то причинить боль и даже убить кого-то. Любая, не исключая прогноз погоды! И если об этом думать, то вся планета погрузится в информационный вакуум. Нужно ли объяснять, что это такое? Через неделю после Чернобыля весь пятимиллионный Киев