Елена Арсеньева - Имидж старой девы Страница 29

Возможно, он ждал от меня какого-то поощрения, какого-то сигнала и мгновенно расслышал, как захлопнулись створки моей привычной раковины. Возможно, и сам сообразил, что не стоит строить глазки случайной незнакомке, когда дома ждут жена и дети. Да мало ли что!.. Во всяком случае, мы разом выдали друг другу дружеские прощальные улыбки, пробормотали:

– Оревуар! Бон шанс! [9] – и разошлись, как в море корабли. Мой визави перебежал на другую сторону и поспешил вперед. Я мгновение смотрю ему вслед – он идет, сунув руки в карманы, а мне почему-то безумно нравится, когда мужчины ходят руки в карманы, может, это дурной тон, зато выглядит потрясающе! – потом направляюсь наверх, к бульвару Осман, где находится метро, однако путь мой лежит мимо бесхозных мусорных контейнеров. Я вижу скомканную газету, торчащую из-под крышки, и взгляд мой невольно задерживается на броском заголовке: «…ое убийство антиквара в квартале…»

Начало отъедено моим галантным знакомцем, конец фразы тонет в складках скрученной бумаги. Но я догадываюсь, что там могло быть написано: «Новое убийство антиквара в квартале Друо». Или «второе». Или «очередное»! Неужели это опять случилось?..

Понятно, почему помрачнел прочитавший этот заголовок француз. Удовольствие маленькое… А Морис слышал о новой трагедии? Знал ли он погибшего? Последнее время он молчалив и задумчив, но я думала, это воспоминания о Мигеле не дают ему покоя. А если и еще кто-то из друзей погиб…

Интересно, что за отморозок принялся за антикваров? И вот что удивительно: почему не просто грабежи, но убийства? И неужели этим отморозкам так просто справиться с крепчайшими решетками на окнах и дверях, которыми защищены все лавки, и системой сигнализации, которой здесь все напичкано, с полицейскими патрулями, которые мелькают в этом непростом районе днем и ночью (даже Лизоньку иногда будят, взревывая перед светофором, который находится как раз напротив нашего дома!)?

И тут меня словно что-то толкает в бок. Поворачиваюсь – и вижу вдали своего галантного знакомца, вернее, незнакомца. Он стоит примерно в полуквартале от меня, придерживаясь рукой за полуоткрытую дверь какого-то подъезда, и смотрит очень внимательно.

Мне вдруг становится стыдно торчать перед мусоркой и читать скомканную газету. Хотя, казалось бы, что тут особенного? Но если бы он не заинтересовался этим заголовком тоже…

Отскакиваю от мусорки, поспешно сворачиваю за угол и бегу к метро.

Глупое смущение, конечно. Глупое бегство. Но сколько таких глупостей я проделала в жизни, кто бы знал! Поэтому одной больше или меньше – роли уже не играет.

Лариса Каретникова, 6 октября

200… года, Нижний Новгород

– Какой Русланчик, ты что, не знаем мы никакого Русланчика! – заблажила малость опьяневшая от вкусной еды и пива Алка. А может, она и впрямь уже все забыла, у нее, у счастливицы, была короткая память профессионалки…

Лариска же отнекиваться не стала. Во-первых, не удалось справиться с собой – так и отпрянула испуганно от толстяка, выдав себя этим движением с головой, ручками и ножками. А главное – Лариска сразу поняла, что всякое притворство бесполезно. Вот какой друг расхваливал этому мужику Лариску и Алку, с которыми он якобы имел дело и остался в восторге! Русланчик, тот самый Русланчик… И о Танюшке, конечно, упомянул. Ну конечно, они ублажали «работодателя» со всем старанием, просто-таки из кожи вон лезли, чтобы наилучшим образом себя зарекомендовать перед «зарубежными гастролями». Значит, толстяк – подельник того самого хрена моржового, который вовлек девочек во все эти неприятности, который испортил им на фиг всю жизнь! Из-за него разогнали весь «салон», из-за него не только трое «экспортных шлюх», как ядовито обозвала их тетя Варя, но и все остальные девчонки вынуждены таскаться по дорогам, трахаться под кустами и в подъездах. Уютная явка провалена, весь налаженный, почти семейный бизнес пошел прахом! А этот толстяк, похоже, не чует никакого раскаяния за проделки своего приятеля. Ишь, смотрит волком, как будто намерен устроить Лариске и Алке допрос с пристрастием! Думаешь, напоил-накормил, так теперь можешь в душу лезть?

Лариске очень захотелось выплеснуть ему в морду всю обиду, которая накопилась на этого поганого Русланчика, отшлифовать поток матерщины кусманом жирного сыра, залепленного ему в рот, а потом заорать: «Алка, делай ноги!» – и выскочить из машины. Посмотрим, как он погонится тут за ними, между частоколом деревьев, на своем «жигуле». А без машины он небось и с места не двинется, такой тяжеленький да коротконогий!

Да, искушение дать деру было велико. Но деньги-то за работу они, сплоховав, не взяли вперед. То есть что – просто за жратву столько времени сгубили? Может, если повести себя по-умному, то с него удастся слупить какие-никакие деньжата? И сыр все-таки такой вкусный, а его еще до фига осталось…

– Я тоже хотела бы знать, где твой Русланчик! – бросила Лариска вызывающе. – У меня к нему парочка вопросиков еще осталась!

Толстяк, похоже, не ждал, что она вот так сразу признается, что знала его приятеля. На какой-то миг он даже опешил.

– Да что ты говоришь?! – наконец процедил с издевкой. – Неужели не знаешь, где он?

– Думаю, что в ментовке, – откровенно признала Лариска. – А где ему еще быть? Нас когда брали у паспортного контроля, одновременно и его заломали, я сама видела.

– Это и я видел! – хмыкнул толстяк. – Я тоже в аэропорту был.

– Был?! В аэропорту?! – ахнула Алка. – Значит, ты нас еще там приметил?! Чего же кобенился, как неизвестно кто? «Ищу Лариску, ищу Алку!» – зло передразнила она. – Ты ж нас небось сразу узнал, так зачем спрашивал, как зовут?

– Спрашивал, потому что не больно-то я на вас пялился, у меня там другие дела были, – буркнул толстяк. – И вот что я вам скажу, девульки. Странно все это выглядело, вот что! Очень странно!

– В каком смысле?

– А в таком. Вы уже зарегистрировали билеты, прошли через таможню, в очереди на паспортный контроль стояли, так? А Руслан оставался в том зале ожидания, где провожающие толкутся. И вдруг ни с того ни с сего выскакивают три охранника, хватают его, заламывают руки и на пинках гонят в свою СБ. После этого к вам вежливенько подходит аэропортовский начальник СБ, выводит из очереди и просит пройти к администратору. Так дело было?

– Погоди, – вздернула брови простодушная Алка, – а как ты все это умудрился увидеть? Сам говоришь, что стоял в зале для пассажиров, а там же стенки пластиковые, непрозрачные, так как ты мог видеть, что в другом зале происходит?

– А я щелку нашел, подумаешь, большое дело! – с торжествующим видом повернулся к ней толстяк. – Там плакат какой-то висел, а за ним обыкновенный прозрачный кусок пластика вставлен. Вот я к нему и пристроился. И все видел, все… А теперь объясните мне, в чем было дело? Руслана замели, на полусогнутых вытащили из зала, вас тоже вроде задержали. И вот он сгинул, не появляется, ничего о нем не известно, я только чудом, за большие бабки узнал, что его держат в предвариловке. А вы разгуливаете как ни в чем не бывало, снова работаете…

– Как ни в чем не бывало?! Снова работаете?! – возмущенно выкрикнула Алка. – Ах ты суслик кастрированный! Ах ты…

– Заткнись, Алик! – рявкнула Лариска на темпераментную подружку. – Дай я скажу. – И, зло сузив глаза, повернулась к толстяку: – Да мы из-за твоего Русланчика как раз и вылетели с работы. Знаешь, как нас там шерстили? Не передать никакими словами! Все из-за того, что он нам такие хреновые документы подсунул.

– Нормальные были документы! – окрысился толстяк. – Я сам ими занимался. И не в первый раз! Сколько баб мы сбагрили за рубеж – и все было шито-крыто, а с вами…

– Ты-ы?! – пренебрежительно фыркнула Лариска. – Тоже мне, фальшивобумажник нашелся. Этот парень из паспортного контроля только поглядел на них – и сразу на кнопочку нажал, охранника вызвал. С первого взгляда просек подделку. Тут нас и взяли!

– Взяли вас, взяли… – ехидно кивая, повторил толстяк. – Взяли за руки, за ноги, в койку отнесли, – вдруг пропел он тоненьким противным голоском, но через минуту заговорил нормально – только очень яростно: – Если вас взяли, так почему вы сейчас здесь сидите, а? Почему не в предвариловке? Что вы меня за дурака держите? Я же понимаю: вас могли отпустить только потому, что вы сдали им Русланчика! Вся эта хреновина была устроена для того, чтобы его подловить! Вы заранее с ментовней спелись, подставу в аэропорту устроили, лягавки, твари продажные, вы…

Он задохнулся от злости, весь покраснел, Лариска даже решила: вот сейчас, не дай бог, лопнет! – однако толстяк справился с дыханием и выпалил:

– А ну, отдавайте деньги!

Лариска мельком поймала в зеркальце заднего вида ошарашенный взгляд Алки. И они хором воскликнули:

– Какие деньги?!

– Как это – какие? Те, которые вам Русланчик на дорогу выдал. По сто баксов на каждую, итого триста. Давайте быстро, ну!