Марина Серова - Надежду убивают первой Страница 29

Все верно. Я нечто подобное и рассчитывала услышать. Ведь Александра вернулась в Тарасов около полугода назад. План Филимонова, наверняка созревший после какой-нибудь случайной встречи с Александрой, не блещет изобретательностью, зато полон жестокости и мести. Но самое страшное, что вряд ли он остановится на одном убийстве. В опасности дочь Александры Ольга, да и сама Александра Семенова. Оля уже не появляется ни в клубе, ни в институте, а около дома Александры каждый вечер дежурят «Жигули».

— Филимонов бывал в клубе? — продолжила я беседу.

— Нет. Не знаю. Я, во всяком случае, его там не видела, — вновь занервничала Катерина.

— Так, значит, ты так и не вспомнила, о чем вы с Олей разговаривали последний раз по телефону?

Катька лишь упрямо мотнула головой.

— Что же, Катя, пожалуй, я пойду. Жаль только, что ничем не смогу помочь твоей подруге. Но знай, если Оля действительно заметила на аэродроме что-то подозрительное и была обнаружена сама, то ей, вероятнее всего, грозит опасность. Наверное, поэтому мы и не можем ее найти. Где искать подругу, как ее предупредить, решать тебе.

Я поднялась со стула и направилась к двери. Упрямая Катька точно изваяние осталась сидеть на месте.

Глава 9

Выйдя на улицу, я первым делом позвонила Александре Семеновой. На душе у меня было тревожно, хотелось убедиться, что с клиенткой все в порядке. Но услышала я лишь длинные гудки.

Так я и знала! Но почему же тебе, Александра, дома не сидится, ведь предупредила вчера! До чего трудно иметь дело с тупыми идиотками. Ну что же, перезвоню клиентке позже. А пока придется еще раз заехать к Филимоновой.

«Оля исчезла», — стоял у меня в голове Катькин шепот. Что-то мне это совсем не нравится! Под таинственным словом «исчезла», намекающим даже на некую трансцендентальность, скрывались, по мнению Катерины, вполне конкретные юридические понятия: похищение, убийство. Этого только не хватало! Однако подсознательно я понимала, что, скорее всего, девчонка права.

До дома Филимоновых я донеслась на одном дыхании. Бежевых «Жигулей» у подъезда не оказалось.

И надо же было тебе, Иванова, уехать! Идея у тебя созрела? А где теперь преступника искать, ты подумала?

Молнией влетев на второй этаж, я позвонила в квартиру. Тишина, никаких признаков присутствия хозяев. Я стукнула кулаком в дверь, она приоткрылась.

Просунув голову за порог, я прислушалась — ни стонов, ни всхлипов. Я осторожно протиснулась в узкий темный коридорчик, медленно обвела взглядом комнату. Она показалась мне неуютной и угрюмой. Окна были почему-то задернуты шторами, стулья небрежно выдвинуты из-за стола, одежда раскидана, на полу следы от мужских ботинок.

По-видимому, у Филимоновых не принято разуваться. Ничего себе — гнездышко новобрачных!

Я потянулась к выключателю и вздрогнула от неожиданности — громко, словно милицейская сирена, зазвонил висящий на стене телефон. Недолго раздумывая, я подняла трубку.

— Оля? Алло, Оля, это ты? — узнала я Катькин голос.

— Нет. Это Татьяна Александровна. Оли дома нет.

— А как же вы попали в квартиру? — помолчав, спросила Катерина.

— Дверь почему-то оказалась открыта. Тебе ни о чем это не говорит?

— Дождитесь меня, пожалуйста, Татьяна Александровна. Я сейчас подъеду и все вам расскажу, — выпалила Катька и повесила трубку.

Очухалась наконец! По-видимому, решила пожертвовать малым ради спасения основного, заглушила кошачье поскребывание совести и решила излить мне свою душу.

Я включила свет и продолжила обследование квартиры. Первым, что бросилось мне в глаза, оказалась огромная пепельница, заваленная окурками и надломленными спичками. Я рухнула в кресло, чувствуя, как к горлу подступает комок. Пошарив в своей сумке, я достала пакетик со спичками, подобранными в ангаре. Так и есть! Дело рук одного человека. Ни те, ни другие спички не использовались по назначению, проще говоря, не были зажжены. Все спички оказались одинаково надломлены — чуть ближе к серной головке.

Я поднялась с кресла, но чуть не упала, наступив на какой-то предмет, лихо выскочивший из-под пяток моих кроссовок, не поленилась нагнуться и подняла с пола укатившуюся под кресло парафиновую свечу.

— Черт бы побрал этого Филимонова! Спички, свечки! К ковру прилепились какие-то колючки. Так и без ног недолго остаться. Где же он сам? Натворил дел и…

Я не закончила мысль, уставившись на фотографию молодоженов, стоявшую на полке книжного шкафа. Рядом с Ольгой Филимоновой я увидела сына Прохоровны Юрия — круглое лицо, широкий приплюснутый нос…

Тихонько скрипнула входная дверь. В комнату вползла запыхавшаяся Катерина.

— Бегом с остановки бежала, боялась вас не застать. Вы, Татьяна Александровна, уж извините меня за хамское поведение, просто я не хотела навредить подруге, а потом подумала, что своим молчанием сделаю всем только хуже. Вы ведь извините меня?

— Конечно.

— Я хотела сказать, что Оля ни в чем не виновата.

— Я знаю.

— Знаете?

— Даже догадываюсь, кто задумал и совершил преступление.

Катька подошла к столу.

— Вы видите? — указала она на спички. — Он всегда их ломает, когда нервничает. Оля рассказывала, что эта привычка у мужа с детства. Однажды его дед пришел домой пьяный, никак не мог найти спички, чтобы затопить печь, и со злости ударил вертевшегося под ногами мальчишку кочергой по затылку. Ребенок, которому и так немало попадало от старших, выразил протест и, спрятавшись от деда, переломал и выкинул все спички. Потом это вошло в привычку, от которой он так и не смог избавиться.

Я живо представила картину: спрятавшийся за ящиком в ангаре мужчина нервно надламывает и отбрасывает спичку за спичкой.

— Теперь мне понятно, что делала Оля на аэродроме.

— Ольга ехала в автобусе с соревнований и вдруг увидела из окна своего мужа. В принципе, ничего особенного в том, что он шел по улице, не было. Но Оле показалось странным, что одет ее муж в форму обслуживающего персонала аэродрома. Этой формы раньше она у него не видела, да и никакого отношения к летчикам или аэродрому он не имел. Ольга остановила автобус и поспешила за мужем, но к тому времени он уже успел скрыться из вида. Интуитивно Оля направилась к клубу и чуть не столкнулась с ним около аэродрома. Филимонов странно себя вел: озирался по сторонам, прятался за стенами эскадрильных домиков, а потом прошмыгнул в ангар. Никто этого не заметил, кроме Оли.

— Я так и подумала. И случилось это в тот самый момент, когда к Брянскому пришла Александра. Влюбленные были слишком заняты друг другом, чтобы заметить постороннего человека, проникшего в ангар. Я права?

— Со слов Оли получается, что именно так все и было. Подруга прибежала ко мне взволнованная. Она так и не дождалась, когда ее муж выйдет из ангара, и Брянский запер его внутри. Ольга мучилась угрызениями совести из-за того, что не сообщила обо всем Вениамину, упрекала себя за нерешительность. Но тогда она предала бы своего мужа! А еще Оля долго не могла понять, что ему было нужно в ангаре. Она все поняла лишь в середине следующего дня, когда она узнала от меня о смерти Брянского. В клуб Ольга обычно приходила к концу тренировок, ведь занятия в институте заканчиваются не раньше пятнадцати часов. Но в злосчастную субботу Оля хотела не выходить на работу. Муж, естественно, ночевать домой не пришел, и Ольга хотела дождаться его и обо всем расспросить. После того разговора я больше Олю не видела. Вы думаете, она попала в беду?

— Наверняка, — ответила я, почти уже не слушая Катьку.

Мысли мои закрутились, точно взбесившийся электросчетчик, наматывая полученную информацию и отбрасывая прочь переработанный материал: рассказ Александры Семеновой, Залесье, детский дом, институт, сторожка, колючки… на ковре.

Я подняла и покрутила в руках покрытый шипами плод растения. Дурман — лекарственное и в то же время ядовитое растение, не слишком часто встречающееся в Тарасовской области. А ведь я совсем недавно где-то видела этот дурман. В памяти вдруг всплыла вчерашняя поездка в Залесье, вечернее солнце, узкая тропинка к дому Прохоровны и колючие кустарники.

— Ой! — воскликнула вдруг Катерина. — А вдруг он ее убьет?!

Легкой птичкой Катька перепорхнула через комнату.

— Подождите секундочку!

Девчонка запрыгнула на стул и принялась энергично шарить руками на верху шкафа. Юбка у Катьки была короткая и соблазнительно обтягивала округлые бедра. Охотно верилось, что юной амазонке легко удается подцепить очередного богатенького ухажера. И вместе с тем в Катьке уживалась бескорыстная дружба и болезненная преданность подруге. Такая, как Катерина, может быть стервой, разлучницей или даже авантюристкой, но друга не предаст никогда!

Катька тем временем достала со шкафа маленькую жестяную коробочку, в каких продавались леденцы в послевоенные времена. Открыв крышку, она очумело уставилась на дно пустой банки.