Марина Серова - Особо красив и опасен Страница 29

– Герман, ты займешь, я в тебе тоже не сомневаюсь. Ты такой сильный и целеустремленный, – ответила я в его духе.

– Спасибо! – ответил он так буднично, будто привык к подобным комплиментам. – А знаешь, Татьян, может, это звучит немного глупо, как-то по-мальчишески, но я всегда мечтал стать пилотом.

– Почему же глупо? Большинство мальчишек мечтают стать пилотами.

– Это да, но уже в детстве они и забывают об этой мечте. А настоящими летчиками становятся немногие. А я вот до сих пор мечтаю взлететь в небо.

– А почему ты не стал пилотом? Что тебе помешало?

– Татьян, ну что за риторический вопрос? Мы почти все в детстве мечтаем стать кем-то, а становимся совсем не теми, кем хотели бы. Хотя исключения, конечно, бывают.

– Так почему ты не стал этим исключением? – теперь я на него смотрела веселыми глазами. Ну надо же, летчиком хотел стать! Хотя вот как раз из него он и вышел бы.

– Да вот не сложилось. А знаешь, ничего никогда не поздно сделать в этой жизни. Как только появится возможность, я поеду в Москву и там выучусь, обучение, правда, стоит миллион. Но я пока не думаю о деньгах, думаю о цели.

– Потратить миллион на обучение управлять самолетом?! Да ты отчаянный парень, Герман! И, видимо, действительно этого хочешь. Только это наверняка обучение для пилотов частных небольших самолетов?

– Да. А я и не собираюсь большие авиалайнеры водить. Этот момент уже упущен. А вот частный самолет – это то, что нужно. Возможно, потом и в Москве жить останусь. А вообще так хотелось бы полетать на самолете типа «Биплан», например на «Иглроке». Это самолеты двадцатых годов, выпускались в Америке. И сейчас их можно встретить только в музеях. – Глаза Германа горели, сейчас передо мной сидел мальчишка, с азартом рассказывающий о своей мальчишеской мечте.

– Знаешь, – продолжил он, – я вообще очень люблю старинные самолеты, такие как «Стирмэн», «Вако», «Трэвл-Эйр», «Детройт-Паркс». Эти самолеты были распространены в тридцатых годах. А еще очень интересный экземпляр – «Эйджи-Кэт» – это специализированный сельскохозяйственный самолет.

– Ну надо же, я никогда про такие не слышала, – немного удивленно ответила я.

– Конечно, не услышишь, этим просто надо увлекаться. Кстати, можешь почитать Ричарда Баха, у него как раз есть романы про такие старинные самолеты.

– Буду иметь в виду, как-нибудь почитаю на досуге.

– Кстати, Татьян, а как ты относишься к автогонкам?

– Нормально. А скорее, никак не отношусь, поскольку с этим не сталкивалась. А что, это еще одна твоя мечта?

– Нет, это скорее хобби. Причем не в качестве участника, а в качестве наблюдателя и болельщика. Ты что-нибудь слышала про село Варфоломеевка?

– Варфоломеевка? – я призадумалась. – Если не ошибаюсь, там проходят любительские автогонки.

– Все верно. Вот уже лет десять Варфоломеевка используется местными автолюбителями в качестве полигона для экстремального вождения. Каждый год осенью там проводятся гонки на выживание. Татьяна, это такое зрелище! Специально подготовленные машины для езды по бездорожью соревнуются, кто быстрее пройдет дистанцию. Кто-то вязнет в заполненных водой ямах, кто-то опрокидывается на подъемах. Это так захватывающе, что на гонки приезжают жители из близлежащих городов и даже столичные гости.

– Ну, еще бы! Где еще в наши дни найти такую удивительную трассу, как не в Тарасовской области, – не удержалась я от колкого замечания.

– Да, ты права, такую дорогу еще поискать. Кстати, в этих гонках участвует один мой приятель. Вот он уже весь в предвкушении, до осени-то осталось три месяца. Татьян, давай, если все будет нормально, мы с тобой сходим на гонки, я тебя приглашаю.

– Уже? До осени еще дожить надо. Вот только я не пойму, почему ты сам в гонках не участвуешь? Вот тогда бы я точно пошла поболеть за тебя.

– Не, Татьян, этот момент тоже упущен. И знаешь, что я тебе скажу? Это не для меня, пусть я лучше буду сторонним наблюдателем. Дело не в том, что я боюсь или еще что-то… Дело в ощущениях. Мой друг-автогонщик говорит, что гонки – самое большое в мире удовольствие. Но он забывает добавить – для него. А для меня – небо! Небо – оно для мечтателей. Оно прекрасно, в нем столько простора, столько свободы! Мне кажется, управление самолетом ни с чем сравнить нельзя. – Герман снова перешел на свою любимую тему. – Я не управлял самолетом, но мне кажется, это прекрасно. Представь, впереди препятствие – поднимись над ним, облети его, пролети под ним. А гонщик ничего этого сделать не может. Гонщик должен все время держаться на узкой асфальтовой дороге, каждую секунду, выжимая газ, ему нужно серьезно думать об управлении. А у пилота столько простора, что он может откинуться на сиденье и расслабиться.

– Герман, ну ты же сам не летал! Откуда ты можешь это знать?

– Я это чувствую, и я это знаю из прочитанных книг.

– Ты правда мечтатель и немного философ, – я мило ему улыбнулась.

– Кстати, в Варфоломеевке у меня есть домик, старенький, правда, от бабки достался. Там я и обитаю, когда проходят гонки.

– Понятно, – ответила я и глянула на часы. Меня почему-то стало клонить в сон, хотя время еще было совсем не позднее.

– Татьяна, если хочешь, можем еще куда-нибудь сходить. В ночной клуб, например. Потанцуем, выпьем парочку коктейлей.

– Герман, тебе завтра разве не надо на работу? – спросила я, так как идти в ночной клуб у меня особого желания не было.

– Мне к двум на работу. Так что поспать успею. А ты, насколько я понимаю, можешь вообще распоряжаться своим временем, как хочешь?

– Ну, не совсем как хочу. Бывает, дела обязывают вставать ни свет ни заря, а порой вообще сутками не спать.

– Я понял, в ночной клуб ты идти не хочешь?

– Не хочу, извини, – ответила я и тут же зачем-то добавила: – Я на машине, могу подвезти, могу на чашечку кофе пригласить.

– Хорошая идея, – подхватил он.

Мы прогулочным шагом дошли до моей «девятки», сиротливо оставленной возле городского парка. Сев в машину, я негромко включила радио. Герман сел рядом, я мельком глянула на него. Этот парень мне нравился. Совсем еще в душе мальчишка, мечтатель и философ. Но и сила и уверенность в нем чувствовались за версту. Я ощущала себя немного глупо и неуютно. Наверное, я не первая, кто вот так сажает его к себе в машину и приглашает на ночь глядя домой на чашечку кофе. Парень, видимо, привык к этому и воспринимал как само собой разумеющееся.

Я такой тип женщины, которая привыкла, что ее обхаживают, приглашают на свидания и, если хотят получить приглашение на кофе, то сами на это намекают. От этого парня подобных намеков не дождешься. Тогда, может, взять и отпустить его просто так, без всякого кофе и продолжения? Ведь намекать на все остальное тоже, наверное, придется мне. Или я ошибаюсь? Может, приглашения выпить кофе у меня дома вполне достаточно, чтобы дать понять, что я не против повиноваться его сильным рукам и чувственным губам.

Но он, судя по всему, не понял. Или просто не захотел. А я на этом остановилась. Он нахваливал мой кофе «Куба лавадо», бросал ничего не значащие фразы, иногда совсем неуместно шутил и поглядывал на свое отражение в окне. Нарцисс хренов. А потом переключился на свой телефон и стал писать кому-то сообщения. Может, у него встреча с девушкой, а я тут распинаюсь. Хотя совсем не распинаюсь, просто сделала намек, а парень этого не понял. Или просто не захотел понять и сделал вид, что ничего не заметил. Потом сослался на то, что его уже ждут в клубе и ему надо отчаливать. Мальчишка! Глуповатый, сексуальный, спортивный, самодовольный мальчишка. Избалованный женским вниманием. Еще раз поблагодарив меня за кофе и чмокнув напоследок в щечку, он вызвал такси и убежал.

Вот так вот, Танюша, но расстраиваться не стоит. Ты совсем забыла, что для подобных ситуаций у тебя есть «экстренная кнопка». Такой «кнопкой» был Гриша. Я поняла, что мы давно не виделись и сейчас Гриша – как раз то, что мне нужно. Он снял трубку почти сразу и не стал долго меня слушать. Мы знакомы не первый день, и Гриша понимал меня с полуслова. Поэтому уже через час он был у меня.

Григорий стоял на пороге. Только увидев его воочию, я поняла, как давно мы не виделись и как я соскучилась. Мельком взглянув в зеркало, увидела сумасшедший взор своих зеленых глаз, растрепанные и еще влажные после душа волосы, а также халатик, небрежно завязанный на поясе.

– С какой-то страшной, непреодолимой силой захотелось тебя увидеть, – произнесла я и улыбнулась.

– Очень рад, – улыбнулся мне Григорий в ответ и протянул шампанское и торт.

Григорий прошел по коридору до ванной комнаты, чтобы помыть руки, а я поставила на стол шампанское и торт, а из холодильника вынула наспех приготовленные бутерброды с красной икрой и сыром.