Всеволод Данилов - Банк Страница 29

– Не в вас, не в вас, Виктор Николаевич. Информация больно чрезвычайная. – Забелин не отводил глаз от пунцовеющего Флоровского. – Но не могли вам дезу подсунуть?

– Каждая приводимая цифра опирается на документы, которые я лично перепроверил.

– Мы так вас поняли, Виктор Николаевич, – стеснительный Юлин голос, как и всегда, снизил накопившееся раздражение и далее потек меж стихающих мужских голосов, – что институт в лице Петракова сначала скупил акции, а потом за бесценок перепродал.

– Да и не скупил даже. У меня дальше как раз об этом и говорится. Оформлено отступными.

– Под займы, – догадалась девушка. – Конечно же! Очень знакомый способ. – Она сострадательно отвела взгляд от двух равно отупевших мужских лиц. – Так всегда делают, когда акционерное общество хочет без огласки, без шума провести скупку собственных акций. Владельцам под залог акций выдается кредит. Кредит заведомо невозвратный, и акции через некоторое время…

– Переходят к кредитору. То есть к самому обществу, – блеснул наконец сообразительностью и Забелин.

Поощряющая Юлина улыбка стала ему наградой.

– Но, – Макс оказался самым тупым, – как это могло произойти, без Мельгунова? Без Натальи? Реестр-то она ведет. А залог в реестре должны были зарегистрировать. Стало быть, мимо нее пройти не могли. Да и потом, это ж какая работа? Напечатать, обойти людей, подписать. И притом чтоб никто не знал. Не Петраков же бегал. Ты что, всерьез на Наташку думаешь?

– Остынь. Думать после будем. Сейчас бы факты свести. Просто озвезденеваю от услышанного. Сколько это?

– Прямой убыток институту от сделки – 451 тысяча рублей, – сверился с актом Астахов. И только тогда заметил, что взгляды сосредоточились над манипулирующей над калькулятором Юле.

– Шестьдесят три тысячи акций – это… Господи, почти девять процентов! – она изумленно подняла голову.

– То есть девять плюс сорок – это уже… Сорок девять! Еще каких-то пару процентов – и контрольный пакет! – Забелин замотал головой, отмахиваясь от подступившего наваждения. – Да нас же, как пацанов, водят!

Метнулся к селектору:

– Яна! Подлесного живо. Откуда хочешь!

Селектор саркастически хмыкнул:

– Вячеслав Иванович ждет в приемной.

Теперь Яна была официальна и иронична.

В кабинет вошел и, не дойдя, как всегда, до стола двух метров, остановился выжидательно Подлесный. Точность его была поразительна, Забелин как-то замерил – тютелька в тютельку два метра.

– Так, вопрос на засыпку. По «ФДН консалтинг групп». Когда сможете собрать информацию?

– Вчера, – Подлесный с дружелюбным выражением уже несколько раз кивал на Флоровского.

– Ах да. Максим Юрьевич Флоровский. Новый замдиректора института. Наш союзник. Так что без церемоний.

– Очень, очень приятно. – Подлесный, не выказав удивления, кивнул засветившемуся коротким дружелюбием Максиму, открыл неизменную папку. – Компания организована два года назад. Генеральный директор – некто Белковский.

– Действительно, все договоры подписаны им, – подтвердил Астахов.

– Все?!

– Вы ж не даете доложить. Между институтом и «Консталтинг групп» заключено некое соглашение о совместной деятельности. Удивительное, доложу, соглашение. Просто-таки труба по выкачке институтских денег.

– Эти семь тысяч за акции, что им Петраков продал, они… оплачены? – быстро уточнил Максим.

– Нет. Просто учтены как вклад компании в совместную деятельность. Я уже думал об этом. Можно попытаться признать сделку недействительной, но это долгие суды и без гарантии успеха.

– Но почему Петраков сливает институтские активы в это «ФДН»? В чем его интерес? Вы выяснили наконец, Вячеслав Иванович? – Забелин вернулся к Подлесному.

– Прямых сведений пока нет. Может, там какие-то его родственники числятся? Это проверяем. Хотя вряд ли. Но «ФДН» – это «дочка» банка «Балчуг», а, по уточненной информации, на Петракова в банке действительно положен крупный вклад. Учредители самого «Балчуга» – офшорные западные компании. Кто за ними – пока не докопался. Да и непросто это. То есть за «ФДН» стоит банк «Балчуг».

Забелин заметил, как обозначил движение Астахов, и утвердительно кивнул.

– Акции у сотрудников скупались на кредит, взятый в банке «Балчуг». И кредит этот явно не планируется к возврату – я видел, что на сумму кредита подготовлен проект договора долгосрочной аренды на тысячу квадратных метров.

– Каких еще таких метров? – вскинулся Флоровский. – И так за институтом едва половина площадей осталось.

– И между прочим, все основные счета института тоже в «Балчуге», – напомнил Астахов.

– Что, скучно было без конкуренции? Теперь завеселеет, – прервал растерянную тишину Забелин. – Девять процентов у них гандикапа. Если еще и сорок на аукционе заглотят, институт, считай, в кармане. Вот вам и разгадка, почему «ФДН» на аукцион рвется. Максим! Надо срочно найти Мельгунова.

– Нет проблем.

– Убеждай как хочешь. Но сегодня же необходимо отстранить Петракова от права подписи, отобрать печать, прошерстить все последние договоры.

– Деньги институтские из «Балчуга» вывести, это самое первое, – вмешался Астахов.

– Вы и выведете. В ближайшее время дезавуируем вас как налоговика и переходите в институт, на финансовый блок. Максим Юрьевич обеспечит. В общем, установка для всех – не вешаем носа. Хоп?

– Хоп. Никогда и не вешал, – Максим поспешно поднялся. – Но все-таки, как с этой скупкой? Кто провернул? Может, все-таки с Натальей сначала переговорить?

Забелин увидел энергичные жесты, что за спиной Флоровского подавал ему Подлесный.

– Нет уж, время не ждет, так что давай разделимся. За тобой – Мельгунов. А с Натальей – доставь мне такое удовольствие.

– То есть ты тоже не веришь, чтоб Натаха против нас чего затевала?..

– Да ты никак опешил? Гони-ка к Мельгунову. Нет сейчас важней задачи, чем Петракова быстренько изолировать.

– Тогда до связи, выдвигаюсь на передовые позиции, – азартно объявил Максим, но двинулся не к выходу, а бесом подскочил к Юле и завладел ее ручкой.

– Никогда не думал, что женский ум может быть столь красив, – томно произнес он.

– Иди, иди, – подтолкнул ловеласа Забелин. – Не порть мне сотрудницу. А вы, Юля, не слушайте. Врет, как всегда.

– Жаль, – весело расстроилась девушка. – Так красиво сказал.

– Истину, истину глаголил! – крикнул выталкиваемый Максим.

Сквозь закрывающуюся за ним дверь слышны были отголоски какого-то утихающего вдали комплимента, обращенного к секретарше.

– Балабошка, – грустно улыбнулась Юля, и Забелин пожалел, что не он награжден этим малопочтенным, казалось бы, прозвищем.

– Я, пожалуй, тоже пошел. Здесь все остальное. – Расстроенный сорвавшимся триумфом Астахов положил акт на стол и вышел вслед за Флоровским.

– Так что означает сия артикуляция? – Забелин живо обратился к выжидающему Подлесному.

– Мы у Петракова в квартире «жучки» установили. Второй день слушаем. И… вот, последняя стенограмма. Там подчеркнуто. – Внимательно вглядывающийся в потемневшее лицо шефа Подлесный поспешно подставил стул. Не отрываясь от чтения, краем сознания Забелин расшифровал этот жест несентиментального подчиненного – за прошедшее время Подлесный докопался до его институтского прошлого.

– Здесь нет ошибки?

– Это стенограмма. Есть еще магнитофонная запись, – бесстрастно подтвердил Подлесный. – Я не стал при Флоровском. Показалось…

– Правильно показалось, – при виде поспешно наливающей минералку Юли Забелин усмехнулся. – Что? Напугал? М-да, совсем разучился в руках себя держать. Прочтите.

Юля неохотно заглянула в донесение. Но брезгливая усмешка сменилась азартом игрока, внезапно подглядевшего чужие карты.

– Судя по сегодняшней информации, этого следовало ожидать, – констатировала она. – Во всяком случае, теперь ясно, что Власова играет за Петракова. И значит, ее тоже срочно надо изолировать. Хотя бы отстранить от ведения реестра.

– И еще, шеф, Руль – это, конечно, ваше. Но скупка-то вся под Флоровского настроена. Компания, куда деньги заводим, под ним. А ну как «кинет»? – продолжая говорить, отметил, что Забелин и Лагацкая быстро переглянулись. – Не то чтоб я утверждаю. Но живой ведь, а деньжищи неслабые. Потом, что ни говорите, – семь лет в Штатах. Опять же с Власовой у них какие-то шуры-муры. А та, в свою очередь, с Петраковым этим завязана…

– Молодцы. Быстро схватываете, – сквозь зубы одобрил Забелин. – Ретиво. Только вот мне, дураку, пока ничего не ясно.

Он подтянул к себе телефон, не глядя, набрал номер, лукаво подмигнул насторожившимся сотрудникам и озарился радостью:

– Натуська! Привет, дорогой человечек. Это Алеша.

С улыбкой выслушал встречный поток слов, не без труда вклинился:

– Ну, извини подлеца. Захлопотался. Столько дел, что жить не успеваешь… Что значит – с кем? Вижу, общение с Максом на тебя дурно действует. Просто жить, Натуля. Вспомнил как раз посиделки наши на Котельниках с портвешком. И так захотелось увидеться. Прямо там же… Можно для первого раза без портвешка. Тем более теперь такого не делают. Но прямо сейчас. А то до вечера просто-таки истеку ожиданием… Что значит «с чего бы»? Отвечаю конкретно и исключительно по существу – соскучился.