Светлана Алешина - Подарок от нечистого сердца (сборник) Страница 29

«Но неужели он полностью превратился в типичного твердолобого мента, для которого главное только закрыть дело и получить свою премию, а как закрыть – неважно?» – думала она, сидя с чашкой кофе за своим столом в кабинете «Чайки».

Конечно, понятно, что Карташов повидал на своем веку немало дел, что большинство из них были банальными и что каждый раз он получал втык, если задерживал сроки. Понятно, что у него уже пропал азарт и интерес непременно докопаться до самых-самых подробностей преступления, что у него уже нет горячего запала юности и желания выделиться своей смекалкой, свойственного молодым лейтенантам. Но… Ведь нельзя же совсем забывать о справедливости!

Нельзя сказать, что Фунин был ей особенно симпатичен. По правде говоря, он вообще не был ей симпатичен. Но отправлять в тюрьму невиновного в преступлении человека? Для себя Лариса считала это недопустимым. Однако факт оставался фактом – Фунин находился в камере следственного изолятора, где из него выбивали признание, а она больше не должна заниматься расследованием.

В первый момент Лариса была так огорошена приказом Карташова, что, посокрушавшись, махнула на все рукой.

«Провались они там со своими ментовскими порядками! – зло подумала она. – Пускай крутят как хотят, не мое это дело! С Вадимом Макаровым я объяснюсь, и пусть сам решает, как поступить. В конце концов, я не ради гонорара бралась за это дело».

Остановившись на этом, Лариса решительно окунулась в рабочие дела. Она почти все время, с утра до вечера, проводила в ресторане, занимаясь проверками, учетами, разработкой новых планов по улучшению обстановки в ресторане, а вечера проводила с мужем и дочерью. Тем самым она старалась наполнить время, чтобы его не оставалось на мысли о «свадебном деле».

Но мысли эти так или иначе постоянно крутились в подсознании. И на третий день Лариса не выдержала: собралась ехать к Вадиму Макарову. Евгений, который все эти дни наблюдал за супругой, взял ее за руку, когда она уже хотела выходить из дома.

– Лара, извини, куда ты собралась?

– К Вадиму Макарову, – не пытаясь кривить душой, ответила Лариса. – Я понимаю, что ты сейчас начнешь злиться, что я снова занялась расследованием, но, уверяю тебя, это не так. Расследование мое закончилось, и, увы, впервые в практике неудачно.

Евгений внимательно посмотрел на супругу и вдруг сказал:

– Давай-ка я поеду с тобой.

– Зачем? – удивленно подняла на него глаза Лариса.

– Я же вижу, что ты не удовлетворена исходом дела. Мне, конечно, очень нравится, когда ты занимаешься рестораном, а свободное время проводишь со мной и Настей, но я вижу, что ты неспокойна и постоянно думаешь о своем. Ты где-то далеко в мыслях. Так что давай, поехали вместе.

У Макаровых дома обстановка была нервной. Александра, открывшая Ларисе с Евгением дверь, успела шепнуть по дороге в кухню, что Вадим ходит мрачнее тучи и постоянно срывается то на нее, то на детей. Сама Саша выглядела расстроенной и уставшей.

Вскоре на кухне появился и сам глава семейства. Он выглядел как-то помято и вяло поприветствовал вошедших взмахом руки. Он даже не стал ни о чем спрашивать Котова, которого не видел долгое время. Потом, закурив сигарету и мрачно повздыхав, он вдруг изрек:

– Вот такие вот дела…

– Какие дела? – не поняла Лариса.

– А ты не рассказала, что ли? – удивился Вадим, обращаясь к жене.

– Насчет чего? – с нажимом спросила Саша.

– Насчет всего! – ответил Вадим.

– Что случилось-то? – спросила Лариса.

– Да ничего особенного, – махнул рукой Вадим. – Молодые разводятся. Я тоже подумываю… – он скосился на жену. – Фунина вон скоро расстреляют.

– Как расстреляют? – всерьез удивился Котов, видимо, отвыкший от манеры старого приятеля.

– А вот так! Чтоб не выпендривался! Хотя, по-моему, не он это совсем…

Вадим протяжно вздохнул и стряхнул пепел в цветочный горшок.

– Ты что, другого места не можешь найти? – гневно накинулась на него Александра.

– А ты вообще молчи! – вытаращил глаза Макаров. – Я тебе уже говорил – иди и детьми занимайся, раз ничего другого не можешь!

– Ах вот как! – взбеленилась Александра. – Кто только, интересно, у нас все может?! Тебя до вечера дома нет – кто у нас все делает?

Макаров, закатив глаза, молча докурил сигарету, не отвечая на упреки жены, а потом, затушив окурок, подошел к столу и сел вместе с Котовыми.

– А что с молодыми-то? – спросила Лариса.

– Да… там, – Вадим снова флегматично взмахнул рукой, показывая, что его в жизни и так все достало, а проблемы, возникшие у сына после свадьбы, просто очередное логическое дополнение к остальным напастям.

– Ну все же, что?

– Выкидыш у Юли, – поджав губы и нахмурив брови, сказала Саша, ставя на стол перед гостями чашки с кофе и блюдо с пирожными.

– Так дело молодое, еще будут дети, – сказал Котов, махнув рукой. – Неприятно, конечно, но что делать? Главное, чтобы свадьбу эту побыстрее забыли, и все. Вернее, не свадьбу саму, а то, что там случилось.

– Мне кажется, не будут они жить, – вздохнул Макаров.

– Ты всегда был пессимистом, – посмотрела с укоризной Александра.

– А ты всегда была знаешь кем… – Вадим не договорил и, чтобы перевести разговор на другую тему, обратился к Ларисе: – Как там, с Фуниным, не в курсе?

– Колют, – мрачно ответила Котова.

– Он ведь сбежал сначала, – усмехнулся Макаров. – Как только Тамарка психбригаду вызвала, его как ветром сдуло из дома. Менты потом его от любовницы вытаскивали, он был пьянющий в дым! А теперь, говорят, почти сознался. Короче, что с Козловым раньше был знаком, сознался, и со дня на день признается, что это он его грохнул. Вот и все… Такие вот пирожки с котятами.

– Сознался, что был знаком? – потрясенная, переспросила Лариса.

– Ну да… Только я думаю, это все туфта. Там в чем угодно признаешься, тем более такой слабый человек, как Фунин. Я же говорю, со дня на день скажет, что это он и убил. М-да.

– До брось ты, какой Фунин убийца… – недоверчиво начал было Котов, но Вадим тут же перебил его:

– А я о чем говорю, Женек? О чем говорю? Что он сам себе этот геморрой нажил! Взял и убегать кинулся! А менты сразу решили, что это он специально от них и слинял. И потом, когда его у любовницы засекли, он сдернуть пытался, сопротивление оказывал.

– Так он же пьяный был!

– Ну вот, а пьяный же он еще дурнее, чем трезвый. Хотя я трезвым-то его уже и не помню, – вздохнул Макаров.

– Послушайте, нужно что-то делать, – вмешалась Лариса. – А то его так точно посадят.

– Посадят – не посадят, мне уже все равно! – раздраженно махнул рукой Вадим. – Мне своих проблем хватает! Не будет напиваться в дым и в туалете засыпать, придурок!

– Теперь уже точно не будет, если его посадят, – заметил Котов. – Да, чем больше живу, тем больше убеждаюсь, что пить вредно.

– Да ну? – усмехнулся Вадим.

Лариса не стала вмешиваться в дискуссию. Она лихорадочно думала над тем, что ей делать. Пойти по второму кругу и опросить опять всех действующих лиц, тех, кто был на свадьбе? Но какой в этом смысл? Даже если кто-то солгал ей в прошлый раз, где гарантия, что теперь скажет правду? И потом, она же не знает, кто именно солгал и в чем, так что даже надавить не сможет ни на кого!

Попробовать поговорить с молодыми? Что у них там за нелады? Не просто же так они ссорятся! Может быть, выяснилось что-то, и теперь они переживают из-за этого? Но что могло выясниться? Если только это кто-то из круга их друзей…

Ладно, придется все-таки навестить Антона с Юлей хотя бы для очистки совести. Ну, и сочувствие там выразить по поводу потери ребенка…

– …А я тебе говорю, что ничего страшного, даже полезно! Если, конечно, пить в меру, а не так, как вы с Фуниным! – донесся тем временем до Ларисы голос Вадима Макарова. – Я вот пью периодически, но не спиваюсь же! По туалетам не валяюсь и про работу не забываю.

– Ты сильный человек, Вадик, – со вздохом польстил старому другу Евгений, непонятно, притворно или нет.

– Просто я не такой дурак, как Боря! – хмыкнул Вадим.

– А у меня вот, знаешь, другая проблема, – пожаловался Котов. – Я всегда когда пить начинаю, то думаю, что пару рюмок выпью – и все! А потом пару выпью, и мне уже еще хочется. И уже до тех пор, пока не рухну.

– Тормозов нет, – прокомментировал Вадим. – А ты волю тренируй.

– Пробовал, – отмахнулся Котов. – Я даже как-то у Стаса брал восточные методики, перед зеркалом там кривлялся… Медитировал на тему «алкоголь – это зло».

Внезапно Вадим заржал. Смех его продолжался довольно долго. Он откинулся на стуле, потом вообще встал, прошелся по кухне и наконец, глядя на недоумевавшего Котова, спросил:

– Ну и что, помогло?

– Да не очень, – нахмурился Евгений. – А ты что ржешь-то вообще?

– А ты знаешь, что эти методики у Асташевского появились от Фунина? Что он их сам изобрел во время одного из своих запоев? Добавил туда своей любимой буддистской бурды, мистики там навел – и вперед. Он даже хотел объявление давать, мол, «Борис Фунин – народный целитель. Прерывание запоев на дому по старинной методике тибетских лам».