Пиранья - Марина Крамер Страница 29

– Лена… ну, что ты? Что случилось? Ты плачешь?

Крошина молча кивнула, не отрывая от лица пальцев, сквозь которые действительно капали слезы.

– Так, все! – Юлька встала и взяла Лену за плечи, заставила подняться. – Снимай туфли, мой руки, переодевайся, у меня ужин готов. Потом все расскажешь. Я надеюсь, никто не умер? – Крошина помотала головой. – Уже хорошо. Все можно исправить, кроме этого… ну, Ленка, что ты, в самом деле?

– Андрея задержали.

Воронкова отступила на шаг и заморгала длинными ресницами:

– То есть как это – задержали? Почему?

– Подозревают в нападениях на квартиры бизнесменов.

Глаза Юльки стали похожи на два блюдца:

– Кого?! Паровозникова?! Паровозникова, который последние штаны снимет, чтобы кому-то помочь?! У вас там что, все с ума посходили?

– Да не знаю я… – Лена сбросила туфли и стала меньше ростом и еще несчастнее, как показалось Юльке. – Мне вообще Шмелев сказал, пока это не афишируют… но это такой бред, что я даже думать не могу. Нашли бандита с большой дороги…

– Так, погоди… я вообще перестала соображать, – жалобно проблеяла Юлька, хватаясь рукой за голову. – Идем за стол, мне срочно нужен кофе, а тебе нормальный ужин.

– …И я теперь не знаю, как с этим быть.

Лена сидела за столом, откинувшись на стену и вытянув ноги на подставленную табуретку. Юлька, вся съежившись, ютилась на подоконнике с чашкой давно остывшего кофе в руке.

– Но ты ведь можешь с кем-то поговорить, подробности узнать?

– Вряд ли. Управление собственной безопасности… если только каждый день давить на Шмелева и добывать информацию у него…

– Нет, я не понимаю! – Юлька отставила наконец чашку на подоконник и обхватила себя руками, – не понимаю – это что же, вот из-за такой ерунды, как бейсболка, человека могут упечь в тюрьму?!

– И не за такие мелочи иной раз приходится цепляться. Тут не в этом дело, понимаешь? Мне кажется, Андрей кому-то дорогу перешел, и его элементарно подставили. Больше я ничем это не могу объяснить.

– Ну, так, может, надо подумать, по каким делам он работал в последнее время, вдруг что-то отыщется?

Лена вздохнула:

– Юля, это только у вас в кино все просто – следователь тихонько проникает в архив и находит там неопровержимые доказательства невиновности. В жизни так не бывает. Кто мне позволит лезть в дела, к которым я не имею отношения? И к делу самого Андрея меня на пушечный выстрел не подпустят, и не потому даже, что я с ним в отношениях была. Это Управление собственной безопасности, понимаешь? И есть кто-то, кому Андрей помешал. Единственное, что я могу, это по дружбе примазаться к следователю Егорову и выудить из него сведения по делам о нападениях на эти клятые квартиры. И то только потому, что у одного из потерпевших три ножевых ранения – я могу связать это с необходимостью проверки по своему делу. Но шансов мало.

– Крошина, ты что, совсем дура, да? – вдруг зло спросила Юлька. – А вот если бы ты оказалась на месте Андрея, он бы все шансы использовал, я в этом уверена! Он бы все сделал, чтобы не дать тебе в тюрьму угодить! А ты сидишь тут, пирог ешь и рассуждаешь – мало шансов, много шансов! Да сколько бы ни было – их надо использовать!

Оторопевшая от неожиданности Лена даже рот открыла, шокированная такими нападками подруги.

– Ты бы поаккуратнее, а? – попросила она, но Юлька разошлась не на шутку:

– А как – поаккуратнее? Ты неужели не понимаешь, что по таким обвинениям его упрячут на всю катушку? Ты ведь у нас юрист, а не я, но даже мне это понятно! И даже мне понятно, что нужно использовать все мыслимые и немыслимые средства, чтобы помочь ему! И знаешь, что я думаю? Что если бы это был Кольцов, ты бы уже лоб в кровь разбила, рискнула бы карьерой, но помогла ему!

Юлька спрыгнула с подоконника и метнулась вон из кухни, а через пять минут хлопнула входная дверь. Раздавленная ее отповедью Лена никак не могла прийти в себя, собраться и хотя бы встать из-за стола. То, что сказала подруга, было так больно, что стало трудно дышать. Больно – и справедливо, как вдруг с ужасом поняла Лена.

«Неужели я не хочу даже попытаться, потому что это Андрей, которого я не люблю? Что же я за чудовище тогда? Юлька ведь права – он бы не думал ни секунды. А я бы не думала, если бы это был Никита…»

Она заплакала, пнув ногой табуретку так, что та отлетела и грохнулась о плиту. Слезы катились градом, Лена даже не вытирала их, всхлипывала и подвывала, схватившись ладонями за виски.

«Мне надо что-то сделать, надо! Я никогда себе не прощу… Андрей мой друг, мой лучший друг, самый верный, он бы меня не предал…»

Юлька не пришла ночевать, это Лену очень встревожило – впервые за все время их многолетней дружбы Воронкова вот так вспылила и не отвечала на телефонные звонки, а потом и вовсе отключила мобильный.

Лена стояла у окна и смотрела на темный двор, мучительно перебирая в голове варианты того, где могла сейчас оказаться подруга.

«Мало мне было Андрея, теперь еще и Юлька…»

Утром голова раскалывалась, глаза казались засыпанными песком, не хотелось никуда идти, а выбора не предоставлялось.

Кое-как приняв душ и одевшись, Лена не стала даже варить кофе, на это не оказалось сил. Она вызвала такси, чтобы не идти на трамвайную остановку не садиться за руль самой, и через пятнадцать минут уже была на работе.

По пути к кабинету она увидела Егорова, того самого следователя, что вел дела о нападениях на квартиры бизнесменов, и решила поговорить с ним сразу, не откладывая, но тот свернул в кабинет Шмелева, и Лена разочарованно пошла к лестнице.

Она уже вставила ключ в замок, когда услышала громкие шаги и обернулась. По коридору уверенно шел невысокий широкоплечий мужчина в темно-сером пальто. Вид у него был совершенно хозяйский, словно он осматривал свои владения. За ним семенил второй – полная противоположность, худощавый, высокий, в замызганной стеганой куртке и мятых брюках. В руках у него был портфель, и вот портфель-то выглядел как инородное тело – брендовый, дорогой, из хорошей кожи.

Лена проводила странную парочку взглядом и спросила у стоявшего возле соседнего кабинета следователя:

– А кто это, Сережа, ты не знаешь?

– Да это же Комаров, ты что, не узнала? – удивился коллега.

– Комаров? – удивилась Лена. – А он-то тут что забыл? На его квартиру тоже напали?

– Так он же близкий друг нашего Андрюшки Паровозникова. Говорят, даже квартиру съемную ему оплачивает. На допрос, наверное, вызвали, раз с адвокатом явился.

Лена поморщилась – сплетен она не любила, а когда их начинали собирать и разносить коллеги, становилось еще противнее.