Татьяна Степанова - Девять воплощений кошки Страница 3

Видимо, уже приехал патруль.

И еще там была девушка – высокая и светловолосая.

Вера Вадимовна протянула к ней руку, приняв за следователя, и прошептала:

– Помогите, прошу вас!

Глава 3

Где-то между девятой и восьмой – на грани. Запах валерьянки

В этот майский солнечный воскресный день, точнее утро, Катя Петровская – криминальный обозреватель пресс-центра ГУВД Московской области, капитан полиции особо работать не рвалась и рассчитывала закончить намеченное быстро. А потом на обратном пути набросать на походном ноутбуке статейку для «Криминального вестника Подмосковья» и благополучно скинуть ее по электронной почте.

«Криминальный вестник» окончательно перешел в электронный формат, и это всех его корреспондентов, в том числе и криминального обозревателя пресс-центра ГУВД Екатерину Петровскую (по мужу Кравченко), до безобразия избаловало. Наколотить материальчик стало делом плевым – главное, чтобы факты были убойными, свежими и сенсационными. Если таковых не возникало, годилась любая новая информация. Вот, например, как сегодняшнее событие – открытие в Красногорске новенького, с иголочки, отделения полиции. Почти что праздничное воскресное мероприятие с последующим скромным банкетом.

Съемочная группа пресс-центра ГУВД и Катя во главе нее отправились на машине из Главка в Красногорск к половине девятого утра. А уже в десять Катя намеревалась накатать наспех помпезный материал об открытии отдела милиции и достижениях в области современных технологий на службе правоохранительных органов и по-тихому смыться.

То есть улимонить оттуда. Во-первых, потому что делать в отделении таким великим профессионалам криминального репортажа, как она (!), просто больше нечего. А во-вторых, потому что ее в Москве ждала подружка Анфиса. Да, они договаривались еще в прошлый четверг – встретиться, как только выпадет свободный денек.

Подружка Анфиса Берг, по профессии художник-фотограф, начинала какой-то новый проект, и ей не терпелось обсудить это с Катей. А Катя просто соскучилась по подружке Анфисе. Так давно не виделись. Ради Анфисы Катя и решила улизнуть с работы.

Однако едва лишь они поймали в машине по рации то самое сообщение, эти ее планы сразу испарились.

Они уже поворачивали с Волоколамского шоссе, как в машине телегруппы сработала рация:

Второй экипаж на маршруте? Поступил вызов с Северной Магистральной, одиннадцать. Массовое убийство животных в зоогостинице при ветеринарной клинике. Проверьте вызов. Участковый туда уже направляется.

Голос дежурного по УВД – строгий, деловитый.

Затем еще голоса в рации:

– Что там еще за дерьмо на Северной Магистральной?

– Боюсь, что опять то же самое, как и в апреле. Тут ведь выставка котов вовсю.

– Да знаю я, что выставка, моя благоверная там дежурила вчера. Кто сообщил?

– Хозяйка гостиницы или нет… эти малахольные кошатники, члены клуба.

– Ладно, я уже спускаюсь, скоро буду. Оборудование взял. И скажите Вовке, как увидите, чтобы он в истерику не впадал. А то получится как в прошлый раз.

Массовое убийство… От этой фразы члены телегруппы в машине сразу притихли. А Катя ухватила рацию. Но все, отбой, больше никаких сообщений и переговоров в эфире.

Из диалога она поняла – патрульные говорят с экспертом-криминалистом, который выезжает со своим оборудованием на место происшествия. И нервным тоном просит «сказать» какому-то Вовке, чтобы тот «не впадал в истерику».

Катя раздумывала лишь пару секунд. Массовое убийство… Этакий противный холодок пополз по позвоночнику.

– Ребята, меня завезите, пожалуйста, на Северную Магистральную.

– А как же открытие отделения? – спросил Катю оператор.

– Вы езжайте туда, все отснимете. Я потом приеду с местными сотрудниками и напишу текст.

– А в этой зоогостинице материал для теленовостей.

– Вот именно, – Катя открыла в планшете «карты». – Что-то у вас с навигатором, тут направо надо сворачивать между во-он теми высотными домами. Отделение новое стоит себе и стоит, никуда не убежит от нас. К тому же с Магистральной все равно потом поедут туда – и эксперт, и участковый.

Что называется – логика железная. Никто и не думал возражать. Телевизионщики! Их бог – сенсация для теленовостей!

Два одноэтажных здания приятного фисташкового цвета под крышей из металлочерепицы на самом краю новой улицы – еще толком не обжитой, со строительными заборами и многоэтажными жилыми корпусами, еще не заселенными. Дальше – поле, еще дальше зеленеет кромка леса. На поле специально огороженная площадка для выгула собак.

У зданий фисташковго цвета – несколько машин, в том числе и патрульный «Форд» полиции. Возле него и припарковались.

Катя прочла вывеску: «Ветклиника. Зооотель «Приют любви».

Дверь сбоку открылась, и она увидела патрульных в полицейской форме и услышала громкие рыдания.

Женщина плакала так, словно у нее разрывалось сердце от горя.

Оставив телегруппу объясняться с патрульными, Катя тут же просочилась, ввинтилась буквально внутрь и…

Едва не задохнулась от едкой вони, что ударила в нос, – запах кошачьей мочи, еще какой-то гадости и что-то приторное, разлитое в воздухе, очень знакомое, но в сочетании с запахом смерти бесконечно гадкое.

– Что здесь произошло?

– Вы хозяйка питомника?

Катя в эту минуту даже не поняла, кто ее спросил. В узком коридоре, куда она попала с улицы, толпился народ – в основном женщины, и все они плакали, голосили как по покойнику. На стуле под разноцветными плакатами сидела женщина в ярком желтом плаще – немолодая крашеная брюнетка, явно в обморочном состоянии. Вокруг нее суетились, подносили к носу пузырек с нашатырем, пытаясь привести в чувство.

От нашатыря она вздрогнула, открыла глаза и внезапно протянула к Кате руку, что-то бессвязно бормоча.

– Вы хозяйка? Боюсь, что вы уже не хозяйка. Они там все мертвы. Ни одного живого, – раздался позади мужской голос.

Катя оглянулась. За ее спиной стоял молоденький, хрупкий, как тростинка, участковый. Фуражка на нем – гигантских размеров, как такую только выдали на складе обмундирования, прямо генеральская фуражка. Паренек рыжий и с веснушками. Но сейчас все веснушки словно полиняли, такой он был бледный.

– Я капитан Петровская Екатерина, мы со съемочной группой приехали из Главка на открытие вашего отделения и поймали сообщение о происшествии.

– Лейтенант Миронов. Участковый уполномоченный.

– Лейтенант, что тут случилось?

– Сейчас сами увидите. Если нервы у вас крепкие.

Они пошли по коридору, идеальной чистоты, открыли стеклянную дверь и попали в просторное помещение с высоким потолком, заставленное небольшими клетками, в которых размещались круглые домики для кошек.

А потом Катя увидела самих кошек.

На полу каждой клетки – скорченный труп.

Кошки, коты, взрослые особи и совсем молодые котята. В каждой клетке – мертвец. Катя сбилась со счета.

– Ой, мамочка, да что же это… Может, это вирус какой-то? Чумка?

Участковый Миронов присел на корточки перед одной из клеток с розовым домиком внутри.

На полу клетки валялся труп крупного дымчатого кота в темных полосках и пятнах.

В уголке клетки Катя увидела какие-то красные ошметки. Ей стало дурно.

Она закрыла рот рукой.

Сзади послышался энергичный громкий голос:

– Пропустите, попрошу не мешать!

В зал с клетками вошел еще один рыжий паренек постарше, в полицейской форме, с веснушками, без фуражки, зато с увесистым криминалистическим чемоданом на ремне – походной кримлабораторией.

– Вовка, не сходи с ума! – бросил он участковому с ходу. – И не вздумай сразу к нему ехать. Все равно толку не будет, пока у нас нет прямых доказательств.

Катя поняла – это тот самый эксперт-криминалист из рации. А участковый – тот самый Вовка. Лейтенант Миронов. Мальчик-одуванчик.

– Убью его! Убью эту гадину.

Мальчик-одуванчик вскочил, точно подброшенный пружиной, и схватился за кобуру.

Он ринулся назад к выходу.

– Вы кто по званию? – гаркнул эксперт опешившей от неожиданности Кате.

– Я? Я к-капитан.

– Так скомандуйте ему, меня он не послушает! Остановите его, не видите, он на все готов, сейчас рванет к нему и пулю в лоб!

– Лейтенант Миронов! – закричала Катя во всю мощь своих легких. – Вы что себе позволяете! Спрячьте оружие.

Участковый обернулся. Оружие табельное, впрочем, он так и не достал.

– Остынь, братишка.

Сказал эксперт мягко, и тут Катя поняла, что участковый и криминалист – братья: младший и старший.

В кошачью мертвецкую с розовыми домиками вошел патрульный.

– По какой статье? – спросил он. – Опять как в тот раз? Жестокое обращение с животными и уничтожение имущества?

– Других статей для этого пока не изобрели, – ответил участковый Миронов, он взял себя руки – бледный, тоненький, как былинка. – Сколько кошек погибло? Успели опросить?