Лариса Соболева - Месть без права на ошибку Страница 3

Сергей вздохнул с облегчением, когда группа отправилась на выставку живописи, где он чувствовал себя более привычно, так как любил смотреть на полотна талантливых мальчишек, ищущих себя. В завершение гостей с ветерком прокатили по вечернему городу.

На ужине все оживились, теперь не нужно спешить, можно насладиться отдыхом, вкусной едой и престижной компанией. Так думали все, кроме Сергея. Переводчица тараторила без передышки, показывая ровные, белые зубы в улыбке. «Наверное, ни одной пломбы нет», – позавидовал Сергей и пригласил ее на танец. Она вопросительно посмотрела на Павла Сергеевича: можно? Тот с царской снисходительностью кивнул.

Танец. Началось обольщение: о природе-погоде, где учились – где бывали и так далее. При этом он знал, как обнять (в танце!), как прижать, как шептать на ухо ерунду, обжигая горячим дыханием и случайно касаясь губами щеки, уха… Главное, знал, каким образом возбудить в подвыпившей головке желание остаться с ним наедине. Головка оказалась умненькой, понимающе смотрела, значит, не прочь… Он предложил сбежать.

– Не могу. Работа, – ответила она с сожалением.

– Не проблема.

Сергей подозвал Вадима – помощника на фирме и дал задание всех укачать, особенно дорогих гостей, чтоб не переводчицу искали, а кроватку, потом доставить их в гостиницу.

– Вера, ты идешь? – опершись о стол, спросила Лида, блондинка с темными глазами и подвижным лицом. Она лишь на секунду задержалась у стола Веры, все ее тело настроено поскорее протопать вон отсюда. – Вера, ты слышишь?

Вера медленно перевела глаза на Лиду и удивилась, будто увидела ее впервые, та повторила вопрос:

– Ты идешь?

– Нет, еще посижу… поработаю.

– С ума сойти! – Лида даже присела на край стола. – На кой ляд жилы рвать, если нас собираются выгонять, пардон, сокращать? Бросай все к черту и пойдем ко мне, у нас и переночуешь.

Вера отрицательно мотнула головой. Коллеги уходили с некоторым облегчением, что еще один день прошел без каких-либо «сюрпризов» типа угроз директора: сокращение, сократят, сократим, сокращу. Кабинет быстро опустел, только удаляющиеся шаги по лестнице нервно отбивали ритм, а Лидочка все настаивала, уговаривала. Вера не поддавалась.

– Над чем же ты собираешься работать? – Лида уселась поудобней. – Или Шарик халтурку частную тебе подбросил? (Вера усмехнулась.) Тогда на кой хрен ты тут сидишь?

– Что с тобой случилось? Чего кричишь?

– С тех пор, как появилась перспектива стать профессиональной домашней хозяйкой, случилось. Главное, никому не докажешь, что ты есть, что ты специалист…

– Девочки, вы еще здесь?

В дверях появилась круглая, лысая, отшлифованная голова директора. За круглые достоинства и умение «служить» начальству ему дали кличку Шарик ехидные подчиненные. Кабинет к тому времени опустел.

– Мы уходим, – улыбнулась ему Лида.

– Проверьте, все ли закрыто, и выключите свет.

Голова исчезла.

– Тебе никогда не хотелось убить человека? – спросила Лида после небольшой паузы, глядя на закрытую дверь.

– Не помню, – пожала плечами Вера.

– А мне – да. Шарика. И хочется убить его не из пистолета, зачем ему умирать легкой смертью? Нет, надо, чтоб мучился… Если бы знать наверняка, что меня не поймают, клянусь, прикончила бы его собственными руками.

– Лидуся, больше никому этого не рассказывай. Не дай бог в аварию попадет – не отмоешься. Ты же знаешь наших «доброжелателей».

– Клянусь, если этот боров меня сократит, а причины есть: не даю задницу щупать… так вот, я приведу к нему детей, приставлю к его жирной шее кухонный нож и заставлю усыновить, пусть он их кормит.

Подруга рассмеялась, представив ужасающую картину, но Лида тяжело вздохнула, после снова принялась за старое:

– Я не отстану. Костик гуся жарит, ждет нас.

– Нет, Лидок.

– Верка, по городу маньяки бродят, а ты одна попрешься домой?

– Как говорила моя знакомая, – Вера чертила ровные линии, – покажите мне тот фонарь, под которым насилуют, я пойду туда. Правда, ей за семьдесят. (Лида ждала.) Лид, мне надо остаться… подумать.

– Вер, мне не нравится, когда ты думаешь. Случилось что?

– Нет. Просто хочу побыть одна. (Лида с беспокойством всматривалась в лицо Веры.) Лидочка, не ищи скрытого смысла там, где его нет. Ну, хорошо. У меня свидание, времени до него – уйма.

– Да? А с кем?

– Лид, потом. Ты иди… пожалуйста.

– Хорошо, ухожу. А про маньяка я серьезно.

Вера махнула на нее рукой. Огорченной Лидочке придется топать домой в одиночестве, в отличие от Веры, не любила она бывать одной. Энергичная и веселая Лида полная противоположность Вере. Скромная, молчаливая Вера приветлива и доброжелательна с окружающими, но не более того. О себе ничего не рассказывала, сплетни ее не интересовали. Имея очень яркую внешность, к поклонникам относилась равнодушно.

Но Лида… Она появлялась в отделе и – словно ураган врывался. Со всеми успевала переговорить и парировать любые остроты в свой адрес. Флиртовала направо и налево, но серьезных романов не заводила. Она могла быть доброй, злой, глупой, умной – у Веры голова шла кругом от непредсказуемости подруги. Но! Лида оказалась преданным другом, помогла в трудные минуты. О Вере ходили разные слухи, но при Лидочке никто не решался мыть ей кости, зная ее острый язык, предпочитали не трогать и подругу.

Лида ушла и, как всегда, не закрыла дверь. Все. Тишина. Небольшой сквозняк пробегал по спине Веры. Закрыть дверь или форточку – лень встать. Вера смотрела в окно, выходившее во двор, крутила в руках линейку. А за окном становилось все темней и темней. Кроме глухой, ничем не освещаемой стены противоположного дома, не видно ничего. Да и стена постепенно тонула в надвигающейся темноте, образовывая черную дыру. Вот уже нет стены, одно пустое пространство открывало путь в бездну. Казалось, нет и стекла, а только бездонная пропасть, неудержимо манящая к себе… Шаг – и ты уже не тут, а там, где покой… нет ни звезд… ни тепла… ни прошлого… ни будущего…

В машине Ира преобразилась – куда девалась ее чопорность? Рядом с Сергеем сидела рыжеволосая бестия, остроумная и веселая, невероятно притягательная. Он бессознательно стремился к переменам, жизнь казалась ему неимоверно скучной, однообразной, серой. Любое незапланированное событие или случайная встреча немного выводили его из состояния апатии, заставляя встрепенуться. Заканчивалось по-разному, чаще – нарастающей с каждым часом скукой после нескольких дней оживления.

Он искоса взглянул на Иру, прикинул, долго ли придется ее уламывать. И тут ни при чем серые, смелые глаза, хищный рот, торчащая грудь – интересно, как она выглядит без бюстгальтера? И рыжая – не факт, что распутная. Но Сергей решил – недолго. Вечер предстоял многообещающий. Немаловажно и то, что Ирине он не безразличен. А как могло быть иначе? Равнодушных к нему женщин практически не существует. Во-первых, он чертовски привлекательный, почти герой из боевика, с той лишь разницей, что не умеет эффектно драться. Высокий, холеный, атлетического сложения. Есть одно но: начал полнеть, есть другое но: это его не портило. У него красивое лицо (если только не запухшее после пьянки): греческий нос, синие глаза (на похмелье мутные), высокий лоб, темные и волнистые волосы… Вот и третье но: волнистые волосы быстрее покидают голову и уже принялись за это паршивое дело, хотя сокрушаться рано.

Во-вторых, он хорошо образован, спасибо папе и маме – юрфак в Москве плюс два года в Англии, продолжая юридическое образование. Приехал домой, когда отец стал первым человеком в городе и просто не успевал управляться со всем, что упало ему в руки. А упало много. Отец один из первых смекнул в девяностые, что такое приватизация и как с ней «бороться», тогда-то он и окреп, а получив реальную власть, реализовался окончательно. Сергей занялся бизнесом под неусыпным оком папы и поначалу к делам приступил с воодушевлением, но Павел Сергеевич пыл охладил: своими «нельзя» и «будь скромней» часто отбивал желание работать. Тем не менее он принимал самые невероятные проекты сына.

В-третьих, он богат. Какие уж тут комментарии?

Ирину привез домой. Поскольку находился в хорошем расположении духа, решил облагодетельствовать Зосю и предупредить, что сегодня в офисе не появится, а то прождет его до десяти вечера, она девушка исполнительная.

– А где вы будете? (О, Боже!)

– Я решаю важные вопросы, которые повлияют и на твою зарплату (на кой ляд она ей нужна, сидела бы дома). Ты поняла?

– А здесь вас люди ждут…

– Какие? Зачем?

– Насчет спонсорской помощи… Детская организация.

Сергей взглянул на часы: девятый час. Девушка чокнулась.

– Что, дети ждут? – делано ужаснулся он.