Мария Жукова-Гладкова - Ненависть начинается с любви Страница 3

И вот теперь он осматривал «Ангелину», готовую к своему первому плаванию. Над каютами поработал английский дизайнер, над залами – итальянский, бассейнами занималась арабка. Галтовский очень удивился, узнав, что лучшим дизайнером по бассейнам является арабская женщина. Правда, она училась в Лондоне. Бассейны получились очень необычной формы, но они гармонично вписались в окружающее пространство. Это было красиво, стильно и оригинально. Вообще материалы поставлялись чуть ли не со всего света. Отовсюду бралось самое лучшее. Механизмы, конечно, были немецкие. И строительство шло под контролем немецких специалистов. Капитаном Галтовский взял англичанина, который раньше служил в английских ВМС.

В первое плавание Роман Борисович задумал пригласить известных людей, с которыми был знаком лично. Эти люди могли понадобиться ему в будущем, как, впрочем, и он им. К тому же они помогали ему создавать желаемый имидж в массах, а массы требовались для голосования в будущем. Галтовский подумывал пойти в политику, и не просто пойти. Просто – это не для людей его уровня. Он думал занять самый высокий пост в стране. Конечно, не в ближайшее время, не наскоком, а очень аккуратно, не форсируя событий, может даже, тихой сапой…

Галтовский весьма внимательно изучил дело, пожалуй, самой известной в мире российской нефтяной компании и ее бывшего владельца-олигарха, гениального менеджера, который вместо того, чтобы заниматься тем, что у него получалось лучше всего, на протяжении довольно большого количества лет шил рукавицы на благо Родины. Какие ошибки допустил тот человек, которого Галтовский считал гением? Почему он их допустил?

Та нефтяная компания разрослась до таких масштабов, при которых неэффективность правительства стала реально мешать развитию бизнеса. По Конституции получалось (и до сих пор получается), что компания должна подчиняться одновременно и президенту, и премьер-министру (не говоря про тучи более мелких чиновников, которые, ничего не производя и никак не помогая, хотят получать свою долю у людей, которые на самом деле работают). И захотелось олигарху парламентскую республику, ну, например, по типу французской: у президента есть свои полномочия, а правительство формирует парламент. Но что в таком случае получилось у нас? Ограничение полномочий президента и попытка узурпации власти (в особенности в стране, где даже имеется такса на места в парламенте). Ну а кому охота отдавать власть? И требовалось показать силу, чтобы другим бывшим инженерам было неповадно устанавливать свои порядки. Хотя никто из тех граждан (ах, простите, господ), кто украл из бюджета суммы со многими нолями, рукавицы на зоне не шьет. У нас ведь, если украл сто рублей, – посадят, а если сто миллионов или лучше миллиардов – тебе дадут уехать за границу, дело закроют. Главное – правильно откатить и предусмотрительно держаться подальше от политики. Не смешивать бабки и политические мотивы!

Но Галтовскому хотелось установить именно свои порядки. Галтовский никогда не сидел в тюрьме, но «понятия» были ему понятны гораздо лучше, чем то, что прописано в Основном законе Российской Федерации, как, впрочем, и во многих других. «Понятия» в России всегда были более актуальны. И он считал, что способен изменить ситуацию в стране таким образом, чтобы бизнесу стало легче дышать. Люди смогут спокойно заниматься бизнесом – поднимется благосостояние страны в целом. Сократится количество чиновников – можно будет поднять пенсии. И чиновников Галтовский знал, куда пристроить. Мигрантов нужно заменить чиновниками. Люди точно будут довольны «царем», который это сделает.

Но царю нужна свита. Царю нужен имидж. И первое плавание «Ангелины» должно было помочь и формированию свиты, и формированию имиджа.

Глава 3

Я не знаю, сколько времени пролежала без сознания. Когда очнулась, вокруг было темно и накрапывал дождь. А вылетали мы около полудня. Это сколько ж времени я пролежала на голой земле? Это же вредно. Простуда, придатки… Я попробовала пошевелиться. Похоже, простуда и придатки были бы наименьшими из возможных проблем.

С правой ногой однозначно плохо. Еще проблемы… со всем. Болело на самом деле все – лицо, руки, ноги, бок, плечо, то есть оба плеча. Мне казалось, что от меня пахнет паленым. Но ведь дождь? И обожженная кожа не пахнет паленым. Но в воздухе висел запах то ли гари, то ли жареного мяса.

Самолет. Что с ним? То есть как это что? Ведь был же взрыв, я сама видела огонь. Значит?..

Я стала вспоминать все случившееся. Взрыв произошел в кабине пилотов. Что там могло взорваться? Ну откуда я-то знаю? Двигателя в кабине точно нет. Или рвануло под кабиной? Может, летчики перевозили какой-то запрещенный груз? Вообще-то такие самолетики часто используются для незаконных перевозок, для левых грузов. Много «кукурузников» находится в частном владении. Далеко не все граждане способны позволить себе «Сессну». Да и наш старичок, проверенный временем, наверняка будет понадежнее.

Что можно было везти из моих родных мест? В смысле незаконное? От нас сельхозпродукцию возят. Золотодобычи у нас не было и нет. Наркотики не производят. Хотя о чем я думаю?! Мне нужно добраться до людей, и как можно быстрее!

Так, попробуем сориентироваться. Надо бы, конечно, на самолет посмотреть. А вдруг еще кому-то можно помочь? Но я тут же отказалась от этой мысли. Огонь охватил весь салон. Там никто не мог выжить. И я в этой темноте даже не представляю, где самолет. Я же бежала (на четвереньках), куда глаза глядят, только бы подальше.

Предполагаю, что и от самого самолета тоже ничего не осталось, только куски металла. Я непроизвольно сунула руку во внутренний карман куртки. Паспорт на месте, как и деньги. Я привыкла носить документы и деньги на себе. Моя работа не предусматривает дамскую сумочку. Мы на вызовы ездим с весьма внушительным чемоданом. А вещи… Какие там были вещи? Не жалко. Главное – жива сама.

Но мне еще надо выжить… Надо добраться до жилья, до людей.

Вообще-то у нас тут не тайга. Жилье имеется со всех сторон леса. Вот только в какую сторону ближе? Для меня же в моем состоянии каждый километр играет роль, если не метр. Мне же предстоит ползти! Я же не смогу идти, даже цепляясь за деревья. И как я поползу? Здесь же сыро! Но вариантов нет. До людей доползти возможно. И я доползу. Я должна.

Я решила двигаться в ту сторону, в которую смотрела. Я ведь не могла сориентироваться. Я не знала, сколько самолет пролетел над лесом. В общем, как будет, так будет. Эх, если бы тот голос мне еще что-то подсказал… Я попыталась обратиться к маме – безрезультатно. Но она и так спасла мне жизнь, она фактически дважды дала мне жизнь. Значит, я должна жить! И я выживу!

Я поползла. По крайней мере, дважды теряла сознание. Но хоть сотрясения мозга нет, – утешала я себя. Нога срастется, все остальное заживет, на мне все затягивается как на собаке. Только бы поскорее добраться до людей.

Начало светать. Сколько ж я ползу? Но так хоть смогу рассмотреть, где я. Хотя что мне это даст? Лес и лес. Я в лес ходила еще школьницей. Что я тут смогу понять?

Я выползла на полянку – и замерла на месте. Прямо напротив меня, с другой стороны полянки, под деревьями стояла… Баба-яга.

Я моргнула. Баба-яга никуда не исчезла. Это была старуха, которая мне показалась столетней, – сгорбленная, высохшая, опирающаяся на клюку. Вот только костяной ноги у нее не было – я почему-то ожидала увидеть протез. Интересно, почему у меня такой образ отложился в подсознании? То есть образ совпал, кроме костяной ноги – и длинные седые волосы, заплетенные в две косы, сильно растрепанных, с запутавшимися в них сухими листьями, и старые сапоги, в которые были заправлены обвислые на коленях рейтузы, выглядывающие из-под старушечьего застиранного платья. Поверх платья был надет темно-синий тулупчик (хотя вроде бы еще не сезон?), порванный в нескольких местах, с заплатками, с вылезающим кое-где ватином. Вот только жаб, которые всюду должны были сопровождать хозяйку, я не увидела. Вроде бы на той картинке из детской книжки, которую я вспомнила (а где еще я могла видеть Бабу-ягу?), еще был черный кот. И ящерицы? Или змеи?

Лицо старухи было темным, словно покрытым древесной корой, а не кожей. Над верхней губой, справа, привлекала внимание то ли бородавка, то ли родинка, из которой росли длинные волоски. Руки напоминали птичьи лапы, наверное, вороньи, пальцы оказались крючковатыми, ногти – длинными, загнутыми и желтоватыми.

– Ну, что остановилась-то? – донесся до меня громкий и совсем не старушечий голос. Такой молодой голос не мог идти из такого старого тела! – Ты же людей искала? Вот она я. Или не нравлюсь?

Я все еще не решалась продолжить свой путь на четвереньках. Хотя какой у меня выбор? Обратно в лес? Хоть и Баба-яга, но ведь человек же? Может, до других людей доведет? Хоть как-то поможет?