Алексей Макеев - Жертва тайги Страница 3

«Да, точно, крякаши! – потихоньку засветилось в его мозгах, снова обретающих способность трезво мыслить. – Именно утки! А я тут, как дурак последний, труса праздную?!»

Антон распахнул веки, огляделся и звучно выдохнул. Ни единой неведомой опасной живой твари в пределах видимости, естественно, не наблюдалось.

«Да и откуда ей, на хрен, взяться в этой тайге, давно исхоженной вдоль и поперек?!» – прикинул он.

– Вот же твою мать!.. – жалко проскулил Чеботарь, все еще тупо, по-детски, подливая маслица в огонь, горевший в его душе. – Показался [13] нам, сучий потрох! Все ж таки вылез!..

– Кто показался? О ком ты говоришь? – перебил его словоизлияния Антон, раздраженно сдирая с себя телефонный кабель. – Да я лично никого и не видел.

– Вот и все! Теперь нам хана! Он ни за что нас не отпустит! – не обратив никакого внимания на его слова, продолжил гнуть свое Чеботарь, выдрал руку из-под провода, вдруг истово троекратно перекрестился и запричитал: – Свят, свят, свят!.. Спаси мя, грешного!

Вышло это у него настолько банально, по-киношному, что Антон отвернулся, пряча едкую усмешку, и подумал: «Дает, блин, мужик! Большой театр тут просто отдыхает!»

Освободившись от провода, поежившись, он торопливо засеменил к костру, только теперь ощутив, как капитально успел продрогнуть за время нелепого театрального действа, навязанного мутным мужиком. Антон посмотрел на давно потухшие, залитые ухою угли, и едва сдержал ядреный матерок.

«Вот же подарочек! Теперь же все опять разжигать придется! Ну и поиграл, придурок!»

– Собирайся быстро! – рявкнул над ухом Чеботарь.

Антон вздрогнул от неожиданности, резко развернулся к нему лицом.

– Да никуда я с тобой не пойду! Никуда! Вали один… – вспылил было он, но оборвал себя, наткнувшись на взгляд чужака, полыхающий злобой.

В горле засвербело.

«А ведь он, похоже, малость не в себе. Вон побелел-то как, что твой покойник. Всю рожу сплошь перекосило. Испуг, наверное, так натурально не сыграешь. Или все же можно?.. – Только теперь Антона наконец осенило, и от нового открытия ему совсем поплохело. – Да он же, похоже, больной на всю голову. Совершенно невменяемый. Вот же угораздило с сумасшедшим в тайге схлестнуться!»

– Пойдешь! – с явной угрозой процедил сквозь зубы Чеботарь, зыркнул исподлобья, и его широкие, заросшие ржавой волосней ноздри затрепетали, прямо как у норовистого коняги. – Куда ты денешься! – Он поднял к груди огромные лапищи, сжатые в кулаки, и снова гаркнул на Антона во всю глотку: – Я кому сказал?! Шустряком! Собирайся мухой!

На сборы у Антона ушло не больше пары минут.

Он решил не ерепениться, здраво рассудив: «Лучше этому придурку сейчас ни в чем не перечить. Не надо обострять обстановку. Потом, попозже, я от него все равно улизну. Выберу момент и ноги сделаю. Ему же за мной по тайге все равно не угнаться. Постарше будет лет на двадцать».

Антон кое-как напялил на себя слипшуюся мокрую одежду, небрежно затолкал всю свою амуницию в рюкзак. Тот теперь представлял собой какой-то бесформенный, почти нетранспортабельный баул.

За все это время Чеботарь не произнес ни слова. Он просто стоял в стороне, беспокойно озираясь, нервно потирая руки.

Антон не выдержал, все-таки задал ему ехидный каверзный вопросик, который уже давно крутился на языке:

– Слушай, а это что вообще-то было? Случайно не?..

– Молчи, дубина! – мгновенно взвился Чеботарь. – Его же нельзя называть по имени! Понял?!

– Да, понял-понял, – поспешил заверить его Антон, теперь уже окончательно сбитый с панталыку.

Он забросил рюкзак за спину и растерянно затоптался на месте, бросая тоскливые косые взгляды на разлапистую старую черемуху, стоящую поодаль, в дупле которой спрятал свою редкую находку.

– И не думай даже!.. – предварил эти поползновения Чеботарь, каким-то непонятным образом прочитав его мысли. – Тут дай-то бог шкуру свою спасти, а он, дурак, со своим панцуем мнется.

Он тронулся с места, постепенно убыстряя шаг.

«Ладно, потом вернусь, – подумал Антон. Место я хорошо приметил».

– Слышь, а мы куда вообще?.. – попытался он на бегу внести ясность, припустив вслед за мужиком. – Поселок же вроде в другой стороне.

– Да он же, чудило, тоже про это знает. Может перехватить нас в кедраче. В тени. Он же света боится, въезжаешь? – не оборачиваясь, ответил Чеботарь. – В сопки потянем. Туда, глядишь, и не сунется. А уж к ночи по-любому надо надежную нору искать. Это уж кровь из носу!

«В сопки так в сопки, – подумалось Антону. – Это даже очень хорошо, что в сопки. Только побыстрее! Этот лешак припадочный из силенок выбьется, и тогда уж ему определенно не до гонок будет. Да и куда пердуну старому вообще со мной тягаться?»

Но получилось-то все как раз с точностью до наоборот. Очень скоро все его надежды буквально прахом пошли.

Антон в тайге, конечно, гостем не был, немало сотен верст по дебрям намотал, закалку имел вполне приличную, но дикого темпа, предложенного Чеботарем, все-таки не выдержал. Уже через пару километров по чащобе да бурелому он сорвал дыхалку и начал понемногу отставать. Когда они полезли на крутую сопку, Антон и совсем притормозил. Он едва перебирал ногами, то и дело оскальзывался на камнях, спрятанных в густой траве. Цеплялся за кусты, стараясь удержать равновесие, и в голос матерился, когда под руку попадалась колючая аралия.

Чеботарь поначалу молча презрительно косился на него через плечо, а потом это ему, по-видимому, надоело. Он дождался, когда Антон его догонит, и снова взъярился как цепной барбос, вошедший в раж.

– Рюкзак на землю! Спальник и прочее барахло – к едрене фене!.. – Чеботарь чуть помолчал, оглядел насупившегося, побагровевшего от обиды попутчика и уже совсем покладистым, каким-то даже просительным тоном прибавил: – И подберись, Антоха. Будь ты мужиком. У нас же, паря, времени в обрез.

Солнце так и не выбралось из серой пасмурной дымки. Оно стыло на небосводе мутным, едва различимым пятном, не радуя ни светом, ни теплом, пялилось на землю тупо и равнодушно. В воздухе висела и нудно сеялась мелкая водяная пыль, что было совсем непривычным для середины сентября.

– Так что делать будем? – прервал затянувшееся молчание Антон.

Вот уже с полчаса Чеботарь сидел, насупившись, на гранитном валуне и задумчиво катал в прокуренных до желтизны пальцах давно потухший чинарик.

– Подожди, Антоха, не гони, – вяло откликнулся он. – Дай обмозговать как следует.

– Ладно, думай давай, Чапай. Только не забудь потом со мной поделиться, – недовольно, едва слышно пробурчал себе под нос Антон.

Его снова начала доставать эта глупая, до предела абсурдная ситуация и их затянувшееся бездействие. Он отошел в сторону, в который уже раз вытащил из кармана сотик и включил его. Естественно, ничего не вышло. Какая, к лешему, связь в тайге, когда кругом сплошные каменные хребты, до ближайшего ретранслятора не меньше полусотни километров!

Антон сразу отключил мобильник, чтобы поберечь зарядку. Был в рюкзаке, правда, еще один запасной аккумулятор, но кто его знает, как там сложится в дальнейшем вся эта замутень. А вдруг придется на выходе долго висеть на телефоне?

Он давно уже успел пожалеть о том, что не прихватил в лес свой надежный, тщательно пристрелянный «Барс». Ему не хотелось лишний раз напрягать егерей в период запрета на охоту.

«А то я уже в два счета отделался бы от этого долбанутого мужичка и шагал бы себе спокойно к дому, насвистывая под нос, – вертелось в его голове. – Нет, стрелять я в него, конечно, не стал бы. Я же не душегуб какой-то. Но припугнул бы запросто. Врезал бы под ноги пару-тройку раз, и он от меня вмиг отцепился бы. Осел бы на все четыре кости как миленький. Не совсем же он безмозглый. Башка-то у него еще, наверно, хоть чуть-чуть, но варит?..

А если вдруг нет? Может же и такое быть. Вдруг он шизик конченый? Я же не психиатр, чтобы это сразу определить. Тогда, наверное, и от оружия мало толку было бы. Или, может, еще хуже сложилось бы?» – подумал Антон и вдруг зримо представил себе жутковатую ситуацию.

Он лупит из карабина Чеботарю под ноги, а тот все равно прет на него буром, как настоящий танк, хватает за ствол своей огромной лапищей и диким рывком тянет его на себя. От этой картинки у него неприятно закололо под ложечкой.

«Ладно. Хватит уже дурью маяться. Хорош фантазировать. Все равно никакого оружия с собой нет. Надо же, блин! Как же от него избавиться? Что сделать, чтобы он от меня отвязался? Надо, наверное, хотя бы попробовать уговорить его повернуть в сторону поселка. Тут всего-то осталась какая-то половина дневного перехода. За пару километров от околицы вполне могут и люди встретиться. Мало ли сейчас народа по лесу шарится – и по грибы, и по ягоды. Лимонника в этом году навалом. А что? Надо попробовать. Подыграть ему аккуратненько, а? Только так, чтобы в очередной раз его из себя не вывести».