Марина Серова - Пустячок с десятью нулями Страница 3

— У тебя потрясающее чувство юмора, — отреагировала я. — Но подрабатывать извозом мне пока, слава богу, не приходится. Просто помогла опаздывающему человеку.

— Я тебе не верю! — вдруг заявил Папазян.

— Ну и ради бога, — отмахнулась я. — Не мешай!

Но от Гарика не так-то просто было отделаться.

— Что ты там такое пытаешься найти? — вопрошал он. — Если на обложке нет имени владельца, то вряд ли он будет его вписывать на общих основаниях в алфавитном порядке вместе со своими данными. Если он, конечно, не страдает амнезией. Так что, милая моя, твои старания тщетны и смешны.

— Посмотрим, — пробурчала я.

— А для него невелика потеря, — констатировал капитан. — Купит себе новую. А то и на органайзер разорится.

В рассуждениях Гарика был, конечно, здравый смысл. Я долистала книжку до конца, и опять мне попался заткнутый за край коричневой обложки из кожи неизвестного науке зверя листок, сложенный в несколько раз.

— Ну-ка, ну-ка, — нетерпеливо, по-деловому обеспокоенно произнесла я негромко, будто только что обнаружила нечто важное.

Я зацепила край бумажки и, вытянув, развернула ее. Это была квитанция, разлинованная и разбитая на какие-то столбики. Вверху значился отпечатанный номер. Все остальное было заполнено от руки через копирку и представляло собой какую-то тайнопись.

— Дай-ка взгляну, — проявил очередное любопытство наблюдавший за мной Папазян, скептически, судя по всему, отнесшийся к возникшей у меня идее. Просмотрев квитанцию, он авторитетно заключил: — Филькина грамота.

— Дай сюда, лингвист! — Я потянула листок к себе.

— Да ради бога, забери свои иероглифы, — Гарик разжал пальцы.

— Не упоминай имя господа всуе! Что-то ты сегодня чересчур набожный. Небось потому, что сам грешен с головы до пят.

Я повертела квитанцию в руках. Нет, тщетно. Ничего не разобрать — ни откуда, ни на что.

— А вот тут, кажется, нашла, — неожиданно воспряла я духом. — Слева вверху — это, наверное, фамилия. Ге-ди… Ге-ри… — пыталась я расшифровать плоды чужой стенографии. — Да и фамилия какая-то длинная.

— Тези… — попытался со своей стороны Папазян, но тоже осекся, не добравшись до конца слова. — Фамилия длинная. Наверное, еврейская…

Я посмотрела на этого специалиста по фамилиям и расхохоталась.

— Фамилия «Кац», по-твоему, очень длинная?

— Нет, — обиделся Папазян. — Зато Рабинович длинная. Длиннее, чем у меня.

— Ну вот что, ваши национальные комплексы к делу мы пришивать не будем. И спорить о благозвучности армянских и еврейских фамилий тоже.

И, торжествующе наблюдая за тем, как эмоциональный Папазян вскинул руки вверх и состроил сокрушенную физиономию, я открыла записную книжку в начале, на первой попавшейся странице, и нашла фамилию со значащимся под ней телефонным номером «Стекольников Владимир Алексеевич». Я еще подумала, что странно, что эта фамилия идет в начале книжки — буква «с» вообще-то стоит во второй половине алфавита. Видимо, либо ее владелец не очень-то аккуратен, либо это номер важного для него человека. Что ж, тем лучше. Я сняла трубку телефона и, недолго думая, набрала указанный номер.

— Алло, добрый день, — произнесла я, как только трубку взяли.

— Да, — отозвался мужской голос с другой стороны провода.

— Могу я поговорить со Стекольниковым Владимиром Алексеевичем? — поинтересовалась я.

— Да, я вас слушаю.

— Понимаете, тут такая история. Как бы вам это объяснить… — я сделала паузу. — Вчера некто оставил у меня в машине записную книжку, а в ней квитанция. Возможно, надо бы вернуть владельцу, вот только я не знаю, ни как зовут человека, ни где его искать.

— И что? — не понял собеседник.

— А у него в книжке я нашла ваш телефон. Возможно, вы мне подскажете, кто это был? Такой среднего роста, темно-русый, с усами, карие глаза.

— Темно-русый с усами? — переспросил Владимир Алексеевич.

— Ах, да, он еще говорил, что работает в фирме по продаже газового оборудования, — вспомнила я.

— А-а, можете дальше не трудиться, кажется, я знаю, кто вам нужен, — сказал Стекольников. — Это, наверное, Герасименко.

— Как вы сказали? — переспросила я.

— Герасименко Валерий Васильевич.

Я еще раз посмотрела на квитанцию. Да, наверное, это действительно мой вчерашний пассажир. Наконец-то я с чужой помощью смогла разобрать хоть одно слово на этой кальке с шифрограммой.

— Да, да, похоже, это тот, кто мне нужен. А не будете вы любезны, не подскажете, как мне его найти?

— Буду, — согласился Стекольников. — Записывайте телефон.

Я зафиксировала на обложке первого попавшегося под руку журнала продиктованные цифры, извинилась за беспокойство и попрощалась.

— Герасименко. Вот видишь, я хоть одну букву угадала, — отметила я свое превосходство, обращаясь к Гарику.

— И что? — скептически ответствовал Папазян. — Ты собираешься звонить ему? Но ты же сама сказала, что он спешил на вокзал! Значит, его нет в городе!

— Он спешил на вокзал, чтобы проводить свою жену, — ответила я.

Это заявление повергло Гарика прямо-таки в ступор.

— Это что, значит, он один дома? — глупо спросил он.

— Ты потрясающе догадлив, — усмехнулась я. — Хотя, возможно, что не один, а с двумя или тремя детьми.

— Но это просто неприлично — звонить мужчине в отсутствие его жены! — Гарик аж слюной брызнул. — Ты-то должна это понимать! И вообще… У нас на Кавказе женщина никогда не станет первая звонить мужчине! За это мы женщин и уважаем! Пускай сам звонит, если ему нужно!

— Во-первых, мы не на Кавказе, — парировала я. — К тому же насчет уважения к женщине на Кавказе у меня есть своя теория, но не станем ее обсуждать. В-третьих, куда, интересно, он станет мне звонить, если у него нет моего номера телефона?

Последний аргумент, кажется, оказал наиболее благотворное влияние на свихнувшегося, кажется, всерьез Гарика. Во всяком случае, он замолк. Я тут же, следуя своим записям, набрала номер вчерашнего спасенного от гнева жены незнакомца.

— Алло, Валерий Васильевич? — спросила я, как только мне ответил мужской знакомый голос.

— Да. А кто это?

— Это я, ваша вчерашняя знакомая, — нарочно для Гарика чуть кокетливо напомнила я. — Ну, помните, я вас еще до вокзала подвезла, когда вы опаздывали?

— А, да-да, помню, — в голосе господина Герасименко слышалась изрядная доля удивления. Похоже, он явно не понимал ни цели моего звонка, ни того, собственно, откуда я узнала его номер.

— Вы у меня кое-что оставили в машине, — поспешила я разъяснить ситуацию.

— Записную книжку? — В голосе Герасименко прозвучала глубокая надежда, граничащая с уверенностью в правоте своих выводов.

— Да, не беспокойтесь, она у меня, — поторопилась я подтвердить угаданное.

— Ну, просто камень с души, — выдохнул облегченно Герасименко. — А я уже, можно сказать, с ней простился. Как бы мне у вас ее забрать? Скажите, где вы живете, и я подъеду.

— Давайте я сама вам ее завезу. Мне нетрудно, — предложила я.

Гарик, все время ревниво прислушивавшийся к разговору, прямо-таки ахнул.

— Ну, если нетрудно, то… записывайте адрес, — согласился Валерий Васильевич.

Он подробно рассказал мне, как его разыскать, и сообщил, что в ближайшие часы никуда не намерен отлучаться.

— Договорились, я скоро подъеду, — пообещала я и положила трубку.

Рассудив, что вроде как дело можно считать почти сделанным, я не стала суетиться и неторопливо принялась собираться. «Что ж, придется еще раз выручить господина Герасименко и… может быть, продолжить знакомство», — заключила мысленно я.

— Куда это ты собралась? — мрачно спросил Гарик.

— У тебя свои пункты взлета и посадки, у меня — свои, — ответила я. — Сегодня у меня летная погода. Так что будь добр, покинь мои владения.

Папазян раскрыл было рот, чтобы выразить свое недовольство и еще раз прочитать мне лекцию о восточных нравах, но я решительно указала ему на дверь. Сделав вид, что оскорбился до глубины души, незадачливый капитан все-таки ушел. Я поскорее захлопнула дверь и направилась в свою комнату переодеваться. Переодевшись, я уже двинулась к двери, но остановилась на полпути. Я решила все-таки перед поездкой обратиться к своим помощникам — двенадцатигранным костям, толкование которых наверняка отразит точное положение вещей. Я достала замшевый мешочек, который постоянно ношу с собой, и кинула кости прямо на тумбочку в прихожей. На сей раз они сообщили следующее:

1+20+25 — Вы используете свою привлекательность в эгоистических целях, с равнодушной легкостью разбивая мужское сердце.

Что ж, речь наверняка идет о Гарике. И это меня еще больше развеселило! Пускай с моей помощью кружатся мужские головы и разбиваются их сердца! Это значит, что я молода, привлекательна и желанна! А что еще может радовать женщину?