Фридрих Незнанский - Тузы и шестерки Страница 3

Грязнов-младший сделал кофе и для Вячеслава Ивановича, и тот, одним глотком осушив чашку, спросил для проформы:

— Чем занимаетесь, гаврики? Штаны свои от кутюр протираете?

Это было не совсем справедливо: на Максе были его традиционные джинсы «ливайс» шестьдесят какого-то размера, Денис же щеголял в льняных светлых брюках, недешевых, правда, но и не так чтобы уж неприлично дорогих. Следовало дать достойный ответ официальному представителю органов правопорядка.

— Чем занимаемся? Обсуждаем текст мемориальной доски, — не моргнув глазом, сообщил Грязнов-младший.

— Какой доски?! — обомлел дядя.

— Гранитной. Но можно и мраморной. Мы еще не определились. Максим, как там у нас начинается?

Макс немедленно включился в игру:

— «Здесь с девятьсот девятого года располагается непревзойденное частное охранное предприятие «Глория». Его основное направление — комплексное обеспечение безопасности…»

— «…Сотрудники фирмы предоставляют также отдельные услуги в области безопасности, — подхватил Денис, — такие как личная охрана, охрана грузов, иногда — инкассация, сбор информации, проведение контрразведывательных мероприятий, проверка помещений на закладки и их чистка, проектирование и установка систем технической защиты…»

Генерал-майор милиции слушал без преувеличения раскрыв рот.

А Денис заливался:

— «…Оказывают также эксклюзивные консалтинговые и маркетинговые услуги. Имеют хорошие рабочие контакты с МВД, ФСБ, налоговой полицией, органами прокуратуры. Пресекают факты вымогательства, производят задержание представителей мафиозных группировок…»

— «…Награждены многочисленными государственными наградами, — добавил Макс, — и почетными президентскими ноутбуками».

Возникла небольшая пауза, правда, не из тех, которые принято считать неприятными. Все-таки со-брались-то близкие люди.

— Разыгрываете, — вздохнул Грязнов-старший и поставил чашку на стол. — Кофе у вас хороший. «Чибо»?

— «Президент».

— Буржуи. А я уж было купился. Особенно когда про гранитную доску услышал…

Тут Денис разглядел что-то новое в его глазах и подался вперед.

— Что-то все-таки случилось?

И Грязнов-старший без обиняков приступил к делу:

— Денис, ты знаком с Толей Бедняковым?

Денис на секунду задумался, потом отрицательно

покачал головой.

Грязнов-старший обвел контору взглядом:

— А… где Голованов, Филипп и прочие пинкертоны?

— Отсыпаются.

— Опять в простое? — нахмурился Вячеслав Иванович.

— Не совсем. Только-только завершили одно дельце, так что мужики законно расслабляются.

— И Алла тоже участвовала?

Алла Снегур была одной из последних сотрудниц, приобретенных «Глорией». Капитан милиции, блестящий муровский опер, у которой одно время назревали неприятности на почве слишком личных отношений с другим работником МУРа. Тогдашний начальник МУРа, то есть Вячеслав Иванович, дальновидно отправил ее от греха подальше в «творческую командировку» — она поработала месяц в «Глории», да так тут и осталась.

— Алла не успела поучаствовать, — с ноткой сожаления в голосе признал Денис. — Она попросилась в отпуск. У нее срочные личные обстоятельства, сам знаешь какие, отказать я не мог.

— Ладно, — вздохнул начальник МУРа. — Что хоть за дело у вас было?

— Бабочек ловили.

— Что?! — не поверил своим ушам Грязнов-старший.

— Точнее, только одну бабочку, — поправился Денис.

— Издеваешься?

— Ничуть.

И Денис рассказал, что к ним через своего московского коллегу обратился коллекционер бабочек швейцарский профессор-энтомолог, крупное ученое светило и прочее и прочее. Швейцарец, которого звали Понтер Фриш, следовал к себе на родину. Он побывал на Суматре, где ловил бабочек, как раз в это время года там предположительно обитал редкий вид. В Москву господин Фриш заехал, чтобы повидаться со своим коллегой и давним приятелем профессором Аркадием Мироновичем Митропольским, а заодно похвастаться тем самым уникальным видом, который ему удалось поймать на Суматре, — мопагсЬ ип§шЪиз.

Собственно, он его и открыл.

— Чего? — переспросил на этом месте Грязнов-старший. — Какой еще монарх?

— Дословно — «монарх с клювом», — объяснил Денис. — У него, у этого монарха, такая штуковина имеется, клюв напоминает или… еще кое-что. Выглядит совершенно жутко. Ну это неважно. Важно, что бабочку у швейцарца сперли. А стоит она несметные деньги.

— Денис, ты ври, да знай меру, — посоветовал дядя.

— Я не вру, — ничуть не обиделся Денис. — Фриш сам точно не знает, сколько это насекомое стоит, потому что таких еще никто до него встречал. Монарх вообще редкий вид, а с этим самым клювом… Кстати, это Фриш ей такое название и. дал. Короче, он ее не заспиртовывал, а привез в специальном террариуме, проще говоря, в банке. Чтобы она отложила яйца и размножилась.

— В Москве?

— В Швейцарии. В Москве у него коллега — профессор Митропольский.

— Ясно, — оборвал Грязнов-старший. — Значит, эту банку в столице у заморского академика и сперли?

— Он не заморский и не академик. Он швейцарский профессор.

— Неважно. Сперли или нет?

— Сперли.

— А вы ее нашли?

— Да.

— И вам хорошо заплатили?

— Да! — улыбнувшись, подтвердил Денис.

— Вот и закончим на этом твои зоологические похождения. Меня сейчас интересует только финансовая сторона. Выходит, с деньгами в «Глории» пока что все в порядке? — уточнил Грязнов-старший.

— Не бедствуем, дядя Слава, — заверил племянник.

— Ладно, — вздохнул Грязнов-старший. — Это все хорошо, конечно… Я спросил про твоих сотрудников, потому что уж они-то с Толей Бедняковым точно были знакомы. И Голованов, и Щербак, и Демидыч, и Алла. Бедняков работал у нас в МУРе несколько лет. А с Филей Агеевым он вообще дружил, между прочим, да и вообще, Толя был парень что надо.

— Был? — уточнил Денис, наконец понимая причину минорного дядиного настроя.

— Вот именно, — сумрачно кивнул Грязнов-старший. — Какие-то сволочи… Подожди, так не пойдет, нужно обо всем подробно. Ты уверен, что с финансами все в порядке? За это дело тебе никто платить не станет, как ты понимаешь, напротив, могут быть непредвиденные расходы.

Денис сказал, не колеблясь:

— Если наши мужики с этим человеком работали, они меня не поймут, узнав, что я отказался

Грязнов-старший одобрительно кивнул:

— Верно, я об этом не подумал. Значит, предыстория такая. Полгода назад Толя Бедняков, где-то слегка подгуляв, вечером возвращался домой на своих «Жигулях» — у него, кажется, «восьмерка» была, — попал в ДТП. Проще говоря, столкнулся с иномаркой.

— Он был пьян? — уточнил Денис.

— Выпил две кружки пива. И все. Толя не алкаш, заруби себе на носу, он был парень что надо. Окуджаву наизусть читал.

— Серьезное достоинство для мента, — кивнул Денис, — особенно муровского опера.

— Ты не ерничай, а дальше слушай. Его, напоминаю, уже в живых нет.

— Ладно, считай, я не прав.

— Так вот, на свою беду, столкнулся он с тачкой, в которой ехал господин Чепцов — заместитель директора ФСБ…

— Минуточку, — перебил Денис, — он же вроде бы депутат Госдумы.

— Верно. Это сейчас он депутат, а тогда был фээсбэшник номер 2. Словом, из первой десятки. Точнее, сейчас он даже зампредседателя думского комитета по безопасности. Ты, кстати, слышал когда-нибудь его речи?

— Один или два раза, — припомнил Денис. — По-моему, косноязычный и недалекий. Как карьеру сделал, вообще непонятно. Хотя он же ее не языком делал.

— Откуда ты знаешь? Может, как раз языком. Ладно, это неважно. Вернемся к ДТП. Короче, историю тогда раздули — не приведи бог: мол, пьяные, вооруженные до зубов сотрудники уголовного розыска раскатывают по городу, просто бандиты батьки Махно. Такого нагородили! В общем, пришлось нам Толю из МУРа по-тихому убрать. Пристроил я его участковым в том районе, где он жил, — в Западном Дегунине. Замначальника ОВД там майор Звягинцев, Николай Михайлович, мой знакомый, я его лично попросил давать Беднякову время от времени какие-нибудь оперативные задания, чтобы не зачах парень. Насколько я знаю, незадолго до гибели Бедняков довольно успешно распутал одно мутное дело. Имеет оно отношение к тому, что с ним случилось, или нет, я не знаю. Полгодика Бедняков там кое-как проработал, тут в ФСБ руководство поменялось, про Толину историю, наверно, забыли вообще, и я уж собрался было его назад вернуть, потому что опер он был отличный, но тут вышло это самое мутное дельце, и он попросил меня чуть повременить с переводом в МУР. Добром, как тебе уже известно, оно не кончилось.

— Так что за мутное дело, дядя Слава?

— Кажется, на его участке было какое-то странное самоубийство. Это тебе Гордеев лучше расскажет.