Клинок новой веры - Ярослав Ивлев Страница 3

— Кому жертва?

— Жертва Праматери. А принести эту жертву должен был ты. Ты это и сделал.

— …

— Расскажу немного подробнее. Тебе знакомо понятие бога, религии? В церковь водили тебя? Там говорят много лжи, но самая основа ухвачена верно. У всего сущего в этом мире есть начало, есть и сила, которая питает этот мир собою. Она в разные времена называлась по-разному, мы же дали ей имя — Праматерь.

— Вы приносите людей ей в жертву?

— Так мы показываем ей свою приверженность. Мы. И ты тоже. Ты один из нас. И даже больше, ты послан нам Праматерью, чтобы преобразить этот мир.

— Я?

— За прошедшее столетие из мира почти ушли все жизненные силы. Люди живут размеренно, по правилам, всего боятся. “Общество модерна”, “делегирование собственной воли государству взамен на безопасность” — всякие там философы, да социологи рассказывают именно эти байки. Вижу ты не понимаешь о чем я. Тебе никогда не казалось, что живем условиях ужасной несвободы?

— Вы про свободу прессы? — неуверенно спросил Коля.

— Какая к черту пресса, Коленька? Промыватели мозгов из позапрошлого столетия. Да посади их всех по тюрьмам, людям только лучше дышаться будет. Я про свободу в целом. Вот скажи ты можешь переходить дорогу в неположенном месте?

— В принципе могу. За этим особо не смотрят.

— А станешь переходить так?

— Ну если ГАИшников нет.

— А теперь представь, что ты крепостной в XVIII столетии. Бесправный, барину оброк платишь, секут тебя периодически. Представил? А теперь скажи, ты в каком месте имеешь право дорогу переходить, будучи ужасно бесправным крепостным?

— В любом, скорее всего.

— У тебя и вопроса бы такого не возникло. Если дело касается ПДД, любой крепостной свободнее нас сегодняшних. Ну и не только ПДД. Пить, например, крепостной может в общественном месте? Да он в любом месте пить может! Ему даже положено, в некотором смысле. Куда там свободе слова? Современный человек по дорогам ходит, сверяясь с правилами. Ты вдумайся, ходит по правилам! Нам на всё нужно разрешение, а то вдруг не положено. Мы же глянуть не туда боимся. Почему так?

— Почему?

— У людей иссяк источник силы, от того они и утратили способность действовать по своему произволу. Праматерь послала нам тебя, чтобы вдохнуть в людей новые жизненные силы. Ты должен изменить этот мир. Ты и тебе подобные.

— Но у меня нет какой-то особенной силы. По физкультуре выше четверки никогда не получал, — сказал Коля и нервно усмехнулся.

— Ты обычный человек? Ты час назад совершил убийство. Впервые в своей жизни. А сейчас мирно разговариваешь со мной о философии, сидя в теплой машине. Стресс хоть какой-то ощущаешь?

— Нуу, — протянул Коля.

— А вот и сам подумай теперь о том, какая сила в тебе спрятана. Ты наделен даром преступать запреты. Убить, ограбить, поступить по своему желанию и произволу — вот что ты можешь. Ты — свободный человек, и именно свободе ты должен научить всех остальных. Сейчас ни о чем не беспокойся. От трупа уже наверняка избавились верные люди. Я отвезу тебя домой. Матери скажешь, что зачислен на психфак, а мы тут просто с документами до ночи возились. Все твои вещи в багажнике, сейчас остановимся, переоденешься. Завтра на пары можешь не ходить, а вот вечером в десять часов приходи на собрание. Держи студенческий, там бумажка, на ней написано куда идти. Послушаешь, что я людям объясняю, посмотришь на единоверцев и соискателей, там и однокурсники некоторые будут.

VII

Интереснейшая биография была у этого гражданина Калюжного. По молодости в психушке работал, в военкомате контакты имеет в медкомиссии, чем периодически по мелочи зарабатывает. "Ну это нам не сильно интересно”, — думал про себя Ворончук.

Интереснее было другое. Солдатиков-то можно отмазывать с его связями, но такой ли это сильный гешефт? У человека загородный дом по соседству с ректором университета. А ректор СУФУ — это, простите, не преподавателишка какой, он был вице-губернатором. Ворончук ездил смотреть на эти хоромы. У Калюжного дворец не хуже ректорского, бассейн крытый, фонтан посреди участка. Деньги откуда? Психиатр, психолог и глава секты.

Как бы тот самый ректор в эту секту не входил каким боком, ни то проблемы могут быть с начальством. Ректор хоть и не вице-губернатор нынче, а на областное МВД выходы имеет. Глядишь, так самому на работе стул заменят на бутылку из под шампанского, и, дай Бог, пустую ещё.

А слежка за квартирой-то что показала! (И да, квартира у него уровня: “для солидных господ”, башня Февральской революции). Пришел к нему сначала какой-то мужичок с бородой как у Карла Маркса, а через час паренек стройненький с наивными глазами. Жаль в маске шёл. Чертова эпидемия ковида, хрен кого идентифицируешь. Ну да там, наверное, вскрытие покажет. Спустя какое-то время Калюжный вместе с Карлом Марксом этого паренька, наряженного аки древний грек, ни то спящего, ни то мертвого, тащили в машину.

На педофилию вроде не тянет, парню так на глаз лет не много, щупловат, но вроде не дитё. Увезли непонятно куда. За машиной слежку не устанавливали. Ох, развеселая секта.

VIII

Яна и Юля на очередном собрании в конференц-зале, на которое (всё-таки, решили сходить) обнаружили Колю. Сидел какой-то потерянный, смотрел в пустоту. Не здоровался, не подходил, вообще не замечал даже Яну, что для застенчивого, но упорного парня было нетипично.

И правда знаком с Борисом Александровичем, по окончании мероприятия разговаривал с ним, ушли вместе. “Вот тебе и мальчик с голой сракой на морозе”, — подумала Яна.

Девушки сидели на задних рядах. Недалеко от них сидел полный мужчина лет сорока с небольшой камерой в руке. Точно не студент. Фанат-преподаватель? Нанятый оператор? Про оператора тоже отметалось, больно камера стремная. Значит какой-то любитель этих сборищ снимает для архива. Когда мероприятие закончилось даже поговорить хотел, от того он им и запомнился, только девушки разговора не поддержали. Поснимал их только. Было как-то неприятно. Вроде не приставал, спросил что-то такое невинное, но глядел на них как волк на добычу. Из-за него Яна с Юлей ретировались сразу как только Калюжный поблагодарил за внимание.

Через пару дней Юля встретила Колю на парах, он был таким же загруженным. Обменялись парой фраз, ничего необычного, только беспокойство