По дороге в синий лес - Анна Васильевна Дубчак Страница 31

Ребров заказал кофе. Женю должен был привезти Бронников. Он тоже сегодня утром проснулся рано и сразу же был посвящен в ход событий. Ужасно расстроился, узнав, что Суркова исчезла из хостела. Согласился с тем, что Жене надо как можно быстрее забрать письмо.

– Я просто уверен, что там она сообщила вам, Женечка, что-то важное. Иначе, если бы это было не так, просто потрепалась бы с вами по телефону или договорилась о встрече. Но письмо – это документ, уж можете мне поверить! Знаете, чего я боюсь больше всего?

– Знаю, – ответила ему с каменным лицом Женя, – что она раскусила меня, поняла, что я из полиции, что… Что мы все дураки, вот так.

– Ну да… – Борис задумчиво потер подбородок. – Но вы должны знать, Женечка, что мы с Валерой вам очень благодарны за помощь…

– …И что мне срочно надо отправляться в Москву за письмом. Хорошо, я согласна. Вдруг это полное благодарности письмо, в котором она сообщает мне адрес, где будет прятаться от матери? Да мало ли что может быть в письме!

– Да сейчас никто не пишет писем, – вставил реплику Ребров. – Она могла бы все написать в сообщении.

– Тоже правильно, – согласилась с ним Женя.

Конечно, она не актриса, в душе встревожена, да и вообще устала от всего этого, ей бы оставаться в доме и заниматься мирными делами, а не мотаться в Москву для сомнительных встреч с потенциальной убийцей, однако какой сияющей, расслабленной она вошла в холл хостела. Улыбка, порывистость движений, умиротворение на лице. Она подошла к парню на ресепшене, что-то сказала ему, после чего показала паспорт, и вот он протягивает ей письмо. Конверта нет, где бы ему взяться, вместо конверта сложенный затейливо листок, в котором еще один. Женя делает вид, что ей не терпится поскорее прочесть его. Она отходит в уголок, садится в кресло и начинает читать. На лице замирает улыбка. Что в нем?

И вдруг парень окликает ее, Женя возвращается, и он дает ей… телефон! Вот как. Значит, Суркова сбросила телефон, чтобы ее не могли найти.

Вот Женя снова возвращается в кресло. Читает, потом встает и направляется к выходу. Сейчас важно не помчаться следом за ней. Выдержать паузу.

– Такая симпатичная, – услышал Валерий и очнулся. Повернулся к Никите.

– Говорю, симпатичная эта ваша Женя. Она вообще кто?

– Родственница Бориса Михайловича, – зачем-то солгал он. Он и не помнил, говорил ли он прежде Никите о том, кем приходится Женя Бронникову.

– Да нет, я не про это. Кто она по профессии? Наверное, художница или музыкант? У нее такая пестрая одежда, эта малиновая юбка почти до пола, ботинки желтые, зеленый берет… Класс! Мне нравится, когда девушки одеваются ярко и оригинально.

– Черный берет ей подошел бы куда больше, – зачем-то сказал Валерий. – А так… Она больше похожа на попугая. Ну что, пошли?

В квартале от хостела в машине Бронникова они все и встретились: Борис, Женя, Дмитриев и Ребров. Женя сидела рядом с Борисом. Она молча протянула Реброву письмо. Корявым почерком там было написано (синие каракули просто издевались, срываясь с горизонтальных невидимых линий):

«Женя! Извини, что я не дождалась тебя. Мне надо спрятаться. Вчера я так и не решилась тебе рассказать, в какую историю влипла. Отправилась к подружке домой, а ее дома не оказалось. Позвонила в дверь, открыл ее бывший муж, Николай. Поболтали с ним, и я собралась домой. И тут раздался выстрел. Стрелял кто-то в дверной глазок. Пуля пробила стекло и убила парня. Я повсюду там наследила. И теперь меня ищут. Пожелай мне удачи, чтобы поскорее нашли настоящего убийцу, иначе мне всю жизнь придется прятаться. Все бы ничего, да у меня денег нет. Если захочешь мне помочь, буду очень благодарна. Буду связываться с тобой по телефону, если увидишь чужой номер, возможно, это буду я. Расскажу, куда привезти деньги. Обнимаю. Стася ».

– Ну как вам письмецо? – спросила Женя.

– Отличное письмо, – прокомментировал Борис, нервно постукивая пальцами, обтянутыми кожаными перчатками, по рулю машины. – Я так и думал, что это не она.

– А вы прямо так сразу и поверили? – взвился Никита.

– Да какой ей смысл убивать Врадия?

– А зачем она вообще приходила туда? – поморщился Ребров. – Но одно хорошо – она не заподозрила вас, Женя. И, возможно, уже очень скоро обратится к вам за помощью. Мы потом с вами обговорим детали.

– А вам не кажется, что сейчас надо вплотную заняться поиском настоящего убийцы?! – воскликнула Женя и тут же пожалела о своих словах. Какое право она имеет разговаривать так с представителями закона? Они работают так, как могут. Они профессионалы. А ей вообще пора возвращаться домой. – Извините.

– Все равно ее надо найти, – сказал Никита, игнорируя ее эмоциональный комментарий. – У меня есть и хорошая новость. Нашелся пистолет, выстрелом из которого был убит Врадий.

– И где же? – резко обернулся Борис.

– Там же, в подъезде, на том же этаже, за углом. Вероятно, там был когда-то мусоропровод, но им никогда не пользовались, а небольшая площадка осталась. На некоторых этажах жильцы дома ставят туда коляски или санки, не знаю, какие-нибудь коробки, а на шестом этаже, где, собственно, и произошло убийство, ничего нет. Все чисто выметено, и вот в самом углу, куда свет не проникает, моя свидетельница Людмила Караваева и обнаружила пистолет!

– Что? Свидетельница? – снова не смогла сдержаться Женя. – Вы это серьезно? То есть целая толпа профессионалов, экспертов, оперов и следователей, не нашла пистолет, заметьте, не иголку, а большой и тяжелый пистолет на лестничной площадке, а свидетельница, обыкновенная женщина, жительница этого подъезда, нашла?

– Женечка… – Бронников, к удивлению присутствующих, снял перчатку и положил руку на руку Жени. – Успокойтесь. И такое бывает. В том-то и дело, что никому в голову не пришло искать пистолет прямо там, на лестничной площадке. Осмотрелись, нашли гильзу, я правильно понимаю?

– Да, гильзу нашел я, – буркнул Никита.

– А пистолет… Он же не сам отлетел, понимаете? Его закинули за угол, в темноту, чтобы поскорее избавиться от него. Убийца спешил. Хотя есть и еще один вариант. Неправдоподобный. А если пистолет подкинули уже после того, как там поработала следственная группа? К примеру, та же самая свидетельница?

– Борис Михайлович! Что вы такое говорите? – воскликнул в сердцах Никита. – При чем здесь она?

– Пока мы не