Наталья Солнцева - Она читала на ночь Страница 32

– Ну, ты меня достал, сучонок! – орал отчим, надвигаясь на Егорку и дико вращая налитыми кровью глазами. – Я тебя научу, как надо отца уважать!

– Ты мне не отец…

– Ах ты, гад! Сопляк зеленый! Рвань подзаборная…

Отчим набросился на него и стал осыпать ударами, целясь по голове и лицу. Егор был слабее. Телом, но не духом. Он защищался как мог, а потом, когда упал, просто вырубился. Потерял сознание. И пришел в себя на больничной койке. Ему пришлось пролежать в евенской больнице две недели.

– Сильное сотрясение мозга, – сказал матери лечащий врач. – Множественные ушибы. Кто это его так?

– Он сам… – забормотала мать, пряча глаза. – С лестницы свалился. Возраст у него такой. Озорует, не слухается.

Егор все слышал. Он ненавидел мать больше, чем отчима. Тот хоть чужого ребенка избил, а она… В тот самый миг Егор и решил уйти из дому, навсегда. Как только сможет. Ему надо выздороветь, окрепнуть, прочно встать на ноги. И тогда он расквитается за все.

После возвращения Егора из больницы отчим притих. Он смотрел исподлобья и молчал. Старался не замечать парня. Вечерами он уходил пьянствовать с бывшими зэками, являлся домой поздно и сразу укладывался спать. Егор лежал, слушая его раскатистый храп, и обдумывал свой план. Он ничего не собирался прощать.

Та ночь выдалась студеной и лунной. Мать ушла в ночную смену, а Егор прокрался в соседний двор и спрятался в узком пространстве между сараями. Он давно облюбовал это местечко. Тут у него было припасено тяжелое полено.

Егор ни о чем не думал. Он просто ждал. Скрип снега подсказал ему, что отчим возвращается домой. Когда тот поравнялся с Егором, парень коротко вздохнул и обрушил ему на голову свое орудие. Раздался отвратительный хруст, и тело отчима медленно осело на снег.

«Ну вот, теперь мы квиты», – подумал Егор.

Он все предусмотрел заранее. Оглядевшись по сторонам, перевернул безжизненное тело затылком вверх. Вытащил подпиленные колышки, и большая поленница дров, заготовленных соседями на зиму, посыпалась на отчима.

Утром Егорку разбудил громкий крик соседки бабы Дуси, которая вышла за дровами для растопки печи.

– Ой, спасите, помогите, люди добрые! Мертвяк! Мертвяк!..

Сбежавшиеся соседи поохали, поахали и пришли к выводу, что мужик спьяну налетел на поленницу, упал, а его бревнышком-то и ударило по темечку. Участковый милиционер был такого же мнения. Через три дня отчима похоронили. А Егор дал себе слово, что больше никто безнаказанно на него руки не поднимет. И вообще… надоела ему эта бестолковая, темная жизнь в глуши. Еще немного он здесь побалует – и прощай, Евенск!

Егор Шахров ни в чем не раскаивался и ни о чем не жалел. Но мертвое, синее лицо отчима отчего-то стояло у него перед глазами. Иногда даже снилось по ночам.

«Мне тогда было тринадцать, – говорил себе Егор. – Мальчишка еще совсем».

Постепенно отчим стал чудиться ему все реже и реже, а потом окончательно канул в забвение. Егор вычеркнул ту ночь из своей жизни. Не было ее. Не было!

Оказывается, была… Никуда не делась. И снег был, и луна, и мертвец… и русалка…

«Откуда Ксения узнала? – подумал Шахров, и его обдало жаром. – Ведь тогда, зимой, на отчиме были свитер и тулуп. Откуда она узнала про вытатуированную русалку?»

– Вадим! – позвал он охранника. – Принеси коньяка… и лимон захвати.

Через минуту парень вернулся с бутылкой и двумя лимонами. Спросил:

– Может, еще чего?

– Не надо. Садись… Выпить хочешь?

Вадим согласно кивнул. Удивился. Чтобы Шах ему предложил вместе выпить? Невиданные дела творятся в «Вавилоне»!

Глава 17

Хортис со стоном выпрямился и посмотрел на экран внешнего обзора. Тяжесть в затылке не проходила, несмотря на то что назойливый, раздражающий свет Цоуфиса остался далеко позади. «Терр» возвращался на Хонкон.

Командир кортиосцев, преодолевая недомогание, прошелся по кораблю. Все его воины, утомленные не столько боем, сколько средой чужой планеты и массой впечатлений, уснули. Хортиса тоже клонило в сон. Едва коснувшись кресла, командир провалился в забытье. Ему снился тревожный желто-оранжевый свет Цоуфиса, который просачивался сквозь защитные экраны, вызывая слабость во всем теле и головокружение.

Ощутив странный внутренний толчок, Хортис проснулся. Он все так же сидел в кресле, перед ним лежала звездная карта. Цоуфис был помечен кортиосским знаком победы. Движимый внутренним беспокойством, Хортис вышел из своего отсека.

Воины спали беспробудным сном. Их безучастные лица казались застывшими масками. Хортис прошел мимо, направляясь в кабину пилота. Тот тоже спал. Удар Хортиса привел его в чувство. Пилот смотрел на командира блуждающим, туманным взглядом.

– Ты уснул! – заорал Хортис. – Где мы находимся?

– Я… я не знаю, командир.

– Скажи еще, что ты не спал!

– Я не спал.

Если бы Хортис не знал, что кортиосцы не лгут даже под страхом смерти, он убил бы пилота на месте. В конце концов, у него есть еще три запасных навигатора. Однако пилот смотрел прямо в глаза Хортису, уверенный в собственной правоте.

– Я только что разбудил тебя, – с холодным бешенством произнес командир. – Ты мог погубить всех нас. Этому нет прощения.

Лицо пилота дрогнуло.

– Убирайся! – приказал Хортис.

Он вызвал второго пилота. Тот явился, сонно моргая глазами. И вдруг… Хортис отчетливо вспомнил, что сам оставил его на Цоуфисе старшим.

– Перед нами Хонкон, – спокойно отметил второй пилот, которого здесь не должно было быть. – Но…

– Что, пропасть тебя забери?! – вне себя от злости гаркнул командир.

Растерянность на лице пилота сменилась ужасом.

– Я… я сейчас должен быть на Цоуфисе… – пораженно добавил он. – А где группа наблюдателей? Они остались там? Кого же я только что видел?..

«Кольцо Аллоиса заманило нас в ловушку, – понял Хортис. – Но каким образом? Что они сделали?»

– Ты будешь выполнять посадку на Хонкон, – невозмутимо распорядился командир «Терра», обращаясь ко второму пилоту.

Он сделал вид, что не обратил никакого внимания на его беспокойство и растерянность. Он еще вернется к этому, но сначала надо хорошенько подумать.

Хортис вышел из кабины управления кораблем. В большом полукруглом отсеке негромко переговаривались проснувшиеся воины. Командир окинул их внимательным взглядом.

– Кортиосцы! – без особого пафоса сказал он. – Я хочу поведать нашим соратникам на Хонконе о покорении Цоуфиса. Пусть молодые воины восхищаются нами. Вы должны рассказать все, что запомнили. – И Хортис заставил каждого участника экспедиции повторить все подробности высадки на Цоуфис.

Они были единодушны в своем порыве и говорили одно и то же. Хортис и сам мог подтвердить их рассказ. Все окончательно запуталось. По мере того как воины делились впечатлениями, у них возникло несколько вопросов.

– Эй, а вы почему здесь?! – воскликнул один из ветеранов. Он подошел к тем, кто «остался» на Цоуфисе, и подозрительно уставился на них. – Как вы оказались на «Терре»?

Члены группы наблюдения в недоумении переглядывались, усиленно пытаясь сообразить, в чем дело. Действительно, как получилось, что они возвращаются вместе со всеми? Все столпились у экранов обзора, в которых была видна их огромная, мрачная планета. Командир кортиосцев мучился сомнениями. Он не знал, что скажет великому Аттоку. Может ли он утверждать, что Цоуфис завоеван, а его хозяин мертв?

– Он чудовище, этот Фарий, – беззвучно прошептал Хортис. – Хитрое, изощренное чудовище.

Пилот объявил посадку на Хонкон.

Соллей оглушительно хохотал.

– Фарий! Ты представляешь, как Хортис теперь ломает себе голову?

– Да, вполне, – Фарий вздохнул. – Интересно, что он доложит повелителю Хонкона?

Соллей просто сиял от удовольствия.

– Ну почему, почему ты не радуешься?! Я не понимаю! Все получили то, что хотели. Кортиосцы думают, что завоевали Цоуфис! Они должны быть счастливы. А мы устроили им ловушку, в которую они попались! Всем хорошо. – От приятного волнения Соллей так разросся, что занял собой весь круглый зал.

Фарий невольно рассмеялся:

– Полагаешь, они останутся довольны своим «великим походом»?

– Я подумаю, как им помочь, – глубокомысленно заявил Соллей.

– О, я, кажется, знаю, как ты собираешься им помочь! Подсунешь им иллюзорный мир, где они каждый день будут что-то завоевывать, захватывать трофеи, пленных и командовать множеством послушных рабов. Я прав?