Аркадий Карасик - Неопознанный взрыв Страница 32

Пересилив себя, он деловито и максимально сухо передал свой разговор с Натальиной. Без ненужных деталей и эмоций - самое главное. Положил на стол список из четырех фамилий,одна из которых вычеркнута черным, траурным фломастером. Две - красным пунктиром.

- Перспективная бабенка, - оживился Аркадий. - Зря ты её вычеркнул. Встречусь,поковыряюсь - авось,достану полезное...

- Уже не поковыряешься, - угрюмо перебил Панкратов. - Натальина погибла...

Ступин озадачено повертел головой. Будто узел слишком туго повязанного пижонистого галстука давил на кадык.

- Значит,убрали?... Ничего не скажешь,профессионально работают стервецы...

Фраза переполненена барским равнодушием. Словно речь идет не о живом человеке и её детях,а о дождевом черве, растоптаном "стервецами". Именно "стервецами",другого названия для преступников, Ступин не подыскал.

- Вот,что,Аркадий, - напряженным тоном перебил его Панкратов. - Пора тебе впрягаться в работу. Не знаю,чем ты сейчас занимаешься и знать не хочу... Раскрути-ка, миляга,любителя денежек. А я займусь дамочкой,сидящей на шее престарелых родителей.

Андрей ожидал возражений,ссылок на крайнюю занятость более важными делами,но Ступин неожиданно легко согласился.

- Не возражаю, - аккуратно переписал он в изящный блокнотик адрес Коврова. - Только сделаю это не сам - Николай Николаевич знает меня от ног до головы и обратно... Помнишь,рассказывал про одного генеральского подхалима?

- Колокольчиков?

- Он самый... Ну,и память же у тебя,дружище - позавидуешь...

- Не жалуюсь, - сдержанно отреагировал на комлимент Панкратов. - И как же ты мыслишь его использовать? Судя по описанию - бездарный болтун, способный все испортить.

- Гавнист до невозможности,даже французские духи,которыми он буквально обливается,не спасают от дерьмового аромата, - согласился Аркадий. - Но парень рвется в бой, мечтает о премиях и наградах,поэтому сделает все,что я скажу... Попрошу генерала - нацелит своего лизоблюда... А ты как собираешься охомутать Ковригину? Знаю,отлично знаю вертлявую дамочку,как бы она сама тебя не охомутала... Танюха далеко,а ты мужик горячий...

Панкратов сдержанно улыбнулся. Дескать,там будет видно,кто кого "охомутает". Упоминание о Тане,будто безжалостно сдернутая с заживающей раны повязка - резкая боль пронизала все тело и добралась до сердца...

* * *

В посольском табели о рангах Гаревич числился невесть каким секретарем не то по культурным связям,не то по экономическим вопросам. Точно он сам не знал,ибо его это мало интересовало. Главное - дипломатическая неприкосновенность,самая надежная "крыша" из всех,какие придуманы для разведчиков его ранга.

Проживал резидент не в посольских домах - в рядовой московской квартире из трех комнат. Но работал только в двенадцатой комнате. Это если говорить про официальную работу. Неофициальная - встречи с нужными людьми проходили дома.

В этот пасмурный вечер помощник ввел к боссу Штыря.

Конечно,встреча с замаранным многими преступлениями уголовником - не самое безопасное занятие для дипломата. Засекут - персона нон грата, и пинком ниже пояса - в двадцать четыре часа покинуть страну.

Рискнул Гаревич пойти на опасную встречу по двум причинам. Первая боссов за океаном интересовало все связанное с портативной русской ракетой системы Иванчишина. Второе - разведчик уверовал в полный развал русской контрразведывательной системы. В случае нежелательных осложнений спасут из-за рубежа грозно прикрикнут на слишком уж придирчивого "друга", прозрачно намекнут на могущий иссякнуть валютный родник. Русские мгновенно наложат в штаны,завиляют облысевшим хвостом и пойдут на попятный. Этим все и закончится.

Поэтому Гаревич спокойно воспринял просьбу бандита выслушать его.

Когда, часто сморкаясь и вздыхая, в кабинете появился Штырь, резидент сидел в кресле,прикрыв глаза безресничными веками,и размышлял о новых шагах,которые необходимо предпринять для поисков генерала Иванчишина.

Третее по счету появление в Москве Боба может завершиться отзывом проштрафившегося разведчика. Степану Витальевичу не улыбается пенсионная перспектива с выращиванием цветов на принадлежащей ему ферме.

- Желаю здравствовать, - с медвежьей грациозностью поклонился Штырь, лихорадочно выискивая в замутненном блатным жаргоном мозгу слова, приличествующие торжественной обстановке. - Как спалось?

- Появился? - не открывая глаз,спросил Гаревич.

Штырь растерялся.

- А как же - появился... Аж с лица сбледнул,как прислали вашу маляву. Пехом пер от самого Митино...

Гаревич с изумлением поглядел на существо,присвоившее право именоваться человеком. Обычная горилла,только со значительно уменьшенным мозгом.

- Я не о тебе... Посланец Пуделя появился?

Облегченная улыбка осветила звероподобное лицо Штыря. Оказывается речь шла не о нем.

- Не,ничего не знаю... Я по другому пришел...По важному...

Поминутно запинаясь,стараясь избегать блатных выражений,Штырь поведал о сыскаре,похоже,расколовшем лярву из института. Как бы она не навела ментов на нужного Гаревичу фрайера. Станут пасти - беда

- Кто - сыскарь?

- Мент дерьмовый - Панкратов... Его ещё Пузан хотел замочить... Жаль не получилось,вывернулся,падло...Базарил с бабой на Савеловском,моя шестерка подслушала...

- Что за баба?

Лицо Штыря расплылось в довольной улыбке.

- Не штормуй,босс,нет бабы...

- Как это нет? Уехала?

- Ага,уехала... Замочили мои парни,сбросили с этажа башни... Ништяк,и до мента доберемся,помомнит сявка Пузана...

Гаревич медленно поднялся. Вид его был страшен: лицо покрылось красными пятнами,скрюченные пальцы рук потянулись к горлу уголовника.

Штырь отшатнулся.

- Бандюга! Убийца! Да как ты посмел без моего разрешения? Понимаешь, обезьяна,что наделал? Уголовка вцепится в нас своими клешнями - не вырваться... Знаешь,что я с тобой сделаю,пень гнилой?

Гаревич сам никогда никого не убивал лично - подсылал убийц,это было,и не раз,но себя не кровавил. Не потому, что трусил,нет, - просто считал: в разведке у каждого - свои обязанности. Убийство - не только крайняя мера, но и мера опасная. Выйдет на резидента уголовный розыск - конец карьере, не спасут ни грозные окрики из-за рубежа,ни дипломатическая "крыша". Ни одно правительство не вступится за разведчика,уличенного в причастности к уголовному преступлению,там более - к убийству.

Остается надеяться,что Штырь пришел незамеченным - за ним не идут агенты уголовного розыска.

Успокоившись, резидент бросил в рот таблетку,занял прежнее место в уютном кресле.

- Сидеть! - выдохнул,будто обращаясь к выдрессированной овчарке. Кому сказано?

Штырь сел на краешек стула. Он ничего не понимал. Напросился на прием к боссу,надеясь на благодарность и "премию". А что получилось?

Гаревич снял трубку телефона и набрал номер офиса Кавказца. Личный, минуя секретарей и помощников.

- Господин Годенко? Здравствуйте, - говорил четко, но быстро,не допуская возможности ответов. Кавказец успевал только мемекать. - Прошу срочно,очень срочно прибыть ко мне. Адрес вам известен. Жду.

Аккуратно положил трубку и опустил на глаза безресничные веки.

Никуда не денется - приедет. Бросит все свои бандитские дела и делишки - примчится к хозяину,будто провинившаяся собака. Сейчас,небось,мучается головной болью,выискивая причину вызова.

Действительно,не прошло и получаса,как глава торговой фирмы вошел в кабинет и остановился напротив письменного стола.

Резидент пренебрежительно махнул рукой в сторону сидящего на стуле Штыря.

- Наш общий друг проявил недисциплинированность. Это если сказать мягко... Внушите ему правила хорошего поведения.

- Замочить?

- Откуда у русских подпольных бизнесменов такая кровожадность? Ну, скажите,зачем мне труп,какой бизнес я на нем сделаю... Поучите малыша так, чтобы он мог ходить, действовать руками и более или менее мыслить. Методы "воспитания" - на ваше усмотрение... После соответствующего наказания привезите обратно...

Видимо,Кавказец решил,что такая мелкая сошка,как Штырь, не заслуживает того,чтобы раскатыозили по Москве в шикарном "мерседесе". Его вывели на лестничную площадку, заткнули тряпкой рот и так отвозили кулаками и ногами, что в утробе проштрафившегося бандита что-то гулко булькало,а из глаз катились крупные слезы.

- Надеюсь,уразумел? - по отечески спросил Гаревич, когда наказанного представили ему для обозрения.

Штырь кивнул - говорить он был не в силах. Грязное лицо избороздили следы от слез,стоял он скособочившись, тихо ойкал. Кавказец смотрел на результаты "работы" своих телохзранителей и удовлетворенно улыбался.

- Еще раз посамовольничаешь - не буду защищать,пусть разделаются с тобой... по высшей мере. Слушай внимательно. Затаись,из дому - ни ногой, будто тебя уже нет на белом свете. Появится посланец от Пуделя - позвонишь.