Уилл Адамс - Шифр Александра Страница 33

Джип качнулся. Мужчина слез с капота. Шаги. Тишина. Нокс подождал на всякий случай еще пару минут, потом выбрался из машины и стянул тент. Времени в обрез. Надо еще сделать несколько звонков.

3

Как ни всматривалась Гейл в надпись, прошло минут пять — семь, прежде чем она поняла, что именно не так. Проблема заключалась в том, что нижняя строчка осталась незаконченной, а написана она была слева направо. Хотя на демотическом, как и на арабском, писали справа налево.

Надпись в македонской гробнице на греческом. В тексте из первого зала — несколько слов на греческом. Посвящение на архитраве — на греческом. Щитоносцы были греками. Боги, к которым они обращались, были греческими. Текст, который перед ней на экране, похож на демотический, но не читается, по крайней мере пока. Странно. Зачем переключаться на демотический ради всего лишь одного посвящения? Может быть, в нем заключено нечто такое, что стоило замаскировать? Может быть, автор использовал демотический вместо греческого? В конце концов, древние нередко использовали шифры и коды. Не брезговал ими и сам Александр. В Предостережениях Сынов Заката, одном из свитков Мертвого моря, некоторые особенно важные слова тоже зашифрованы. Валерий Фоб написал целый трактат по шифрам замены. Обычно они были достаточно просты, потому что люди считали их не поддающимися расшифровке. А вот Гейл так не считала.

Переписав текст в блокнот, она приступила к работе, обращая внимание в первую очередь на повторяющиеся группы знаков. Шифр был простой и строился на транслитерации. Через несколько минут Гейл отыскала первую последовательность, потом вторую, третью. Третья выглядела особенно обнадеживающей: десятизначная последовательность встречалась четыре раза. Наверняка какое-то слово. Причем важное. Но что оно могло означать? Скорее всего имя. Она мысленно перебрала имена, с которыми они уже сталкивались в других надписях в верхнем зале. Акил? Слишком коротко. Келоним и Апеллес не подходили по той же причине. Как и Билип и Тимолей. Гейл попыталась подставить «Александр», но и здесь букв не хватило. Настроение упало. Она поднялась. Прошлась по комнате, чувствуя, что разгадка есть, что нужно лишь напрячься, подтолкнуть мозг…

Когда ответ пришел, Гейл даже вспыхнула от стыда и воровато, как школьница, оглянулась — не заметил ли кто ее детской ошибки. Имя македонского царя, под которым его знал весь мир — Александр, — было латинским. Греки же знали его как Александроса. Она села и занялась перестановкой, меняя демотические знаки на уже известные греческие буквы. Вскоре проступило и слово, примыкающее к имени в первом случае, — Македония. Теперь, расшифровав половину алфавита, работа пошла много быстрее. Древнегреческий был ее коньком. Она так увлеклась, что потеряла счет времени и вздрогнула, когда кто-то окликнул ее по имени, вернув в реальный мир. Гейл подняла голову — Ибрагим, Николай, Мансур и Елена с надеждой, словно ожидали ответа на какой-то важный вопрос, смотрели на нее, встав полукругом у двери.

Ибрагим вздохнул.

— Я только что объяснял Николаю, насколько труден бывает демотический. Мы не хотим, чтобы информация распространилась дальше, так что придется корпеть самим. Как по-вашему, сколько времени понадобится? День? Два? Неделя?

Для Гейл настал момент профессионального триумфа.

— Вообще-то, — беспечно сказала она, помахав блокнотом, — я уже закончила.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

1

В номере отеля Нессим обсуждал планы со своими помощниками — Хосни, Ратибом и Сами. Большого воодушевления не чувствовалось. Нокс исчез бесследно буквально из-под носа, и предпринятые к его поиску меры результатов не давали.

День уже клонился к вечеру, когда зазвонил телефон. На связь вышел Бадр, знакомый Нессима из телефонной компании, перед которым стояла задача отслеживать возможные звонки Нокса по мобильному.

— Он его включил, — взволнованно сообщил Бадр. — Звонит…

— Кому?

— Никому. То есть посылает картинки на электронный адрес.

— Откуда?

— Из района железнодорожного вокзала.

— Оставайся на линии, — распорядился Нессим. — Скажешь, если сменит дислокацию. — Хосни, Ратиб и Сами уже поднялись в ожидании распоряжений. — У нас след. Двигаем.

2

— Ну? — не выдержал Ибрагим. — Не томите же нас.

Гейл кивнула и, откашлявшись, начала читать вслух.

Я, Келоним, сын Гермиаса, брат Акила, строитель, писец, архитектор, скульптор, искатель знаний, путник, прошедший много стран, заверяю вас в почтении, Великие Боги, и благодарю за то, что позволили мне доставить в сие место под землей этих щитоносцев числом тридцать два человека, героев Великого Победителя, Александра Македонского, Сына Амона. Сим я исполняю данный обет похоронить вместе тех тридцать трех воинов, что умерли, исполняя последнюю волю Александра, пожелавшего, дабы построили для него гробницу рядом с местом отца его. Во исполнение сей воли Акил и эти тридцать два построили таковую гробницу и снабдили дарами, достойными Сына Амона.

Занятая переводом, Гейл не успела осмыслить текст, но впервые читая его полностью и вслух, она поняла, какой важности документ оказался в их распоряжении. Оторвавшись от блокнота, девушка мельком взглянула на слушателей — их лица выражали то же изумление, что испытывала и она сама.

— Продолжайте, — подтолкнула ее Елена.

Во исполнение его воли они взяли тело из Белой Стены, дабы перенести его через красную землю великой пустоши к подножию места, приготовленного для него под землей. И возле того места Птолемей, назвавший себя Спасителем, заманил их в ловушку, где они предпочли лишить себя жизни, дабы не подвергнуться его пыткам. В отместку Птолемей распял их и оставил распятых падальщикам. Акил и тридцать два отдали жизнь, чтя завещание Александра, Сына Амона, и не желая подчиняться Птолемею, сыну ничтожества. Я, Келоним, македонец, брат Акила, прошу вас, Великие Боги, принять сих героев в свое царство столь же любезно, как приняли вы Александра.

Она снова подняла голову, показывая, что закончила. Нетерпеливо-взволнованное выражение на лицах слушателей сменилось растерянностью и сомнением. Добрых пять секунд никто не подавал голоса.

Наконец молчание нарушил Николай Драгумис.

— Означает ли это… — нерешительно начал он. — Означает ли это то, что я думаю?

— Да, — кивнул Ибрагим. — Похоже, что означает.

3

Едва отослав фотографии, Нокс удалил их из памяти мобильного и умчался, прежде чем Нессим успел перехватить его. Правда, он собирался сделать еще один звонок. Нокс припарковался неподалеку от Колонны Помпея, купил билет и вошел. Памятник занимал примерно один гектар и был со всех сторон окружен жилыми домами. Сама колонна стояла на почетном месте, на небольшом возвышении в центре, но исторической считалась вся огороженная территория, поскольку когда-то здесь располагался знаменитый храм Сераписа.

Нокс всегда питал слабость к Серапису, милостивому и мудрому божеству, некогда спаявшему в единую веру религиозные мифы египтян, греков и азиатов. Согласно одной теорий, он впервые вошел в сознание греков в то время, когда Александр лежал при смерти в Вавилоне. Делегация приближенных македонского царя отправилась в храм Сераписа за советом: должно ли доставить Александра в храм или его следует оставить на месте. Серапис ответил, что царя лучше оставить там, где он находится. Посланники так и сделали, и Александр вскоре умер, что и было для него лучше всего. Другие исследователи, однако, утверждали, что культ Сераписа зародился в черноморском городе Синопе, тогда как третьи стояли на том, что Серапис — египетский бог. В подтверждение своей версии они приводили факт жертвоприношения и захоронения быков Аписа в громадных склепах, известных грекам под названием Сарапейон, произошедшим от сокращения «Озирис-Апис» или «мертвый бык Аписа».

Оглядевшись и убедившись, что за ним никто не наблюдает, Нокс спрятался за основанием Колонны Помпея, сверился с часами, глубоко вздохнул и начал набирать номер.

4

— Что значит, ты его потерял? — орал Нессим.

— Он выключил телефон.

Нессим так врезал кулаком по приборной панели, что содрал кожу с костяшек пальцев.

— Где он находился в последний раз?

— Там, где я и сказал. Возле железнодорожного вокзала.

— Оставайся на связи, — приказал Нессим, сворачивая в переулок. — Будет звонить, сообщай сразу.

Еще через пять минут они подъехали к железнодорожному вокзалу. Нессим объехал здание, но ни джипа, ни самого Нокса нигде видно не было.

И тут снова заговорил Бадр:

— Он включился. Звонит кому-то.