Эрл Гарднер - Дело полусонной жены (= В преступлении обвиняется полусонная жена) Страница 33

Мейсон ответил:

- Важно не то, что вы сказали свидетелю, а то, что данный свидетель сделал. Фактически он явился на судебное заседание и, выполняя ваше указание, оставил важную для разбора дела фотографию у себя в конторе. Следуя вашему совету, он также старательно избегал касаться важных пунктов расследования, и лишь мое прямое требование ответить на вопросы заставило его наконец сказать всю правду.

На основании этого, ваша честь, позволю себе сказать, что всякий свидетель, получивший подобный совет от прокурора, является предубежденным свидетелем, что, несомненно, будет ясно и для присяжных.

- Им и сейчас это ясно, - сказал судья.

- Но это не занесено в протокол заседания, а я прошу, чтобы в отчете было записано, что окружной прокурор пытался оказать давление на свидетеля и свидетель пробовал выполнить его указание.

- В протокол следует занести теорию, изложенную свидетелем в ответ на вопросы, - сказал судья.

- Повторите все точно!

- Хорошо, - произнес Нокси, - окружной прокурор сказал мне, что незачем излагать в суде мою теорию. Если мне зададут прямой вопрос, то, конечно, я должен буду ответить правдиво, но ему было бы нежелательно, чтобы я по собственной инициативе высказал в суде свои соображения. Будет достаточно, сказал он, если я ограничусь ответами на вопросы, а он не будет задавать вопросов, касающихся моих теорий и выводов.

- Сказал ли он вам, чтобы вы добровольно не излагали свою теорию?

- Да, сказал.

- Пока вам не поставят прямой вопрос?

- Да, что-то в этом роде.

- Сказал ил он вам, чтобы вы не приносили в суд фотографию входного отверстия пули?

- Да, он сказал, что нет никакого смысла показывать ее вместе с другими фотографиями.

Мейсон улыбнулся.

- Он не хотел, чтобы она оказалась среди тех, которые вы представите в суд?

- Да.

- Чтобы не получилось, что вы случайно вынете из портфеля эту фотографию вместе с теми, которые вы роздали присяжным, и чтобы я не получил случайно возможность взглянуть именно на нее?

- Я не знаю, что именно он думал. Мне он просто сказал, что нет необходимости приносить в суд именно это фото.

- Точнее сказать, он просил не приносить его? - сказал Мейсон, сделав ударение на отрицании.

- Да.

- Я кончил, - сказал Мейсон.

- Это все, - пробурчал Бюргер.

- Одну минуточку, - заговорил Мейсон, - с разрешения суда я хотел бы задать еще один-два вопроса доктору Стирлингу. Я вижу, что он не ушел из зала, и я прошу его вернуться в свидетельскую ложу. Я понимаю, конечно, что нарушаю общий порядок, но надеюсь, что суд разрешит мне это, принимая во внимание те обстоятельства, которые только что стали известны.

- Хорошо, - сказал судья. - Доктор Стирлинг, будьте добры вернуться в ложу свидетелей. Вы ведь уже приняли присягу. А сейчас вам нужно будет ответить еще на один-два вопроса. Мистер Мейсон, можете приступать.

- Доктор, вы не упомянули о необычной форме входного пулевого отверстия.

- Меня никто об этом не спрашивал, - недовольно ответил врач.

- Правильно. Я не спрашивал вас об этом потому, что мне не разрешили осмотреть труп до вскрытия. Ну, а после вскрытия все было зашито, так что я решительно ничего увидеть не мог. Естественно, что я и не задал вам такого вопроса.

- На все заданные вопросы я отвечал.

- Верно, отвечали и не сказали истину. Теперь я хотел бы узнать у вас: не просил ли вас окружной прокурор не касаться вопроса о входном отверстии пули?

- Ваша честь, я протестую, - вмешался прокурор, - это не относится к перекрестному допросу. Мне кажется это совершенно неуместным. Кроме того, суд вряд ли позволит мне допрашивать адвоката о его личной беседе со своей подзащитной.

- Не знаю, почему вы так считаете. Я думаю, что, если суду станет ясно, что я пытался как-то договориться со свидетелями защиты о том, чтобы они излагали определенные факты и замалчивали другие, вам будет разрешено установить это путем перекрестного допроса моих свидетелей.

- Я не просил умалчивать о чем-либо ни одного из свидетелей, - заявил Бюргер.

- Конечно нет, я говорю о том, что случилось бы, если бы я просил кого-либо из свидетелей умолчать об известных ему фактах? - с улыбкой сказал Мейсон. - Однако я все же прошу занести в протокол, что прокурор позволил себе посоветовать одному из свидетелей не говорить о необычной форме входного отверстия пули, после чего свидетель избегал касаться этой темы.

- Я полагаю, - сказал судья, - что вопрос совершенно законный. Прокурор, со своей стороны, имеет полную возможность уточнить то, что ему кажется искажением истины.

- Что сказал вам прокурор относительно входного пулевого отверстия, доктор? - спросил Мейсон.

- Он сказал, что незачем об этом говорить, если никто не задаст мне прямого вопроса.

- Однако вы заметили, что форма отверстия необычна?

- Нет, сэр, я не заметил.

- В ней не было ничего необычного?

- Ничего. Раны в форме замочной скважины встречаются достаточно часто.

- В самом деле? Чем объясняете вы такую своеобразную форму?

- Чаше всего они образуются в тех случаях, когда либо в пуле, либо в стволе оружия имеются какие-нибудь дефекты. Причины могут быть самые разные.

- Много ли таких ран видели вы лично, доктор?

- Несколько дюжин.

- Сколько пулевых ранений вы видели, скажем, за последние два года?

- Пожалуй, несколько сотен.

- Среди всех этих случаев можете ли вы припомнить входное пулевое отверстие в форме замочной скважины?

- Да. Я помню убитого негра. Это произошло около двух лет тому назад, и фамилию его я уже не помню.

- Хорошо, не будем спорить по поводу этого случая. Какие еще случаи вы помните?

- За последние два года? Не могу вспомнить.

- Ну, за последние четыре года?

- Точно не помню, но мне кажется, что был еще один случай.

- Итак, когда вы сказали, что видели такие пулевые ранения дюжинами, вы допустили явное преувеличение.

- Не знаю. Возможно, что и так.

- Но все же рана в форме замочной скважины необычна?

- Да, как правило, рана имеет другую форму.

- Возможно ли, что такое входное отверстие получилось из-за того, что пуля мягко скользнула, а не прямо врезалась в тело жертвы?

- Если угодно, то это можно допустить.

- Вопрос не в том, что мне угодно или что мне не угодно. Я пытаюсь с вашей помощью выяснить причину необычной формы раны.

- Возможно, что пуля действительно рикошетировала, но я не вижу, какая разница в этом для вас.

- А между тем здесь есть большая разница: в одном случае напрашивается вывод, что убийца целился и попал в Шелби с определенным намерением, а в другом, что цель у него была иная, а пуля попала в Шелби лишь случайно, рикошетом.

- Я не собираюсь спорить с вами по этому вопросу,- ответил врач.

Бюргер с ледяной улыбкой сказал:

- Благодарю вас, доктор. Думаю, что, когда защитник попытается убедить в правильности своей теории присяжных, ему придется столкнуться с решительным противодействием с их стороны, и это, быть может, научит его не тратить свое и чужое время на пустые и никчемные споры.

- Хватит, - проворчал судья, - присяжные, безусловно, не желают выслушивать ваши личные выпады. Есть ли еще вопросы к свидетелю?

- Нет, - ответил Бюргер.

- У меня больше нет вопросов, ваша честь, - сказал Мейсон.

- Я объявляю десятиминутный перерыв, во время которого прошу присяжных не обсуждать процесс между собой, не разрешать никому обсуждать его в их присутствии и не выражать своего мнения по поводу виновности или невиновности ответчика.

Глава 20

Выйдя из плотной толпы, Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк зашли в один из уголков холла и принялись шепотом беседовать друг с другом.

Дрейк сказал:

- Перри, до сих пор всегда советы и указания давал ты мне и всегда оказывался прав, ну, а теперь тот случай, когда надо поменяться ролями и тебе принять мой совет. Сейчас самое подходящее время для отступления.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Ты прекрасно понимаешь меня. Мы влипли. Ты взял на себя защиту заведомо виновной женщины. И как только суд вынесет обвинительный приговор, Эллен Кэшинг немедленно вызовет в суд и тебя, и меня. Сейчас, как мне кажется, самый благоприятный момент для отступления.

- Когда выступаешь на суде в качестве защитника, нельзя отказаться от дела.

- Перри, но ведь она, безусловно, убила мужа!

- Не думаю.

- В таком случае, что ты скажешь о пуле, извлеченной из тела Шелби?

Погруженный в задумчивость, медленно покуривая, Мейсон ответил:

- Пока ничего, Пол.

- И никогда не скажешь. Ты не хуже меня знаешь, что подделать такую совмещенную микрофотографию невозможно. Пуля вылетела именно из этого револьвера.

- Да, - кивнул Мейсон, - с этим я согласен.

- Бесспорно, ты превосходно провел перекрестный допрос, и сейчас тебе кажется, что поле боя осталось за тобой. Но пройдет короткое время, и аудитория вернется к здравому смыслу. Миссис Шелби - по ее собственным словам - лежала в кровати и спала, а рядом с ней на столике лежал револьвер, из которого был произведен роковой выстрел. Тут якобы раздался телефонный звонок - муж звонил ей из телефонной будки, находящейся на носу яхты. В суде однозначно доказано, что это невозможно. Следовательно, она солгала.