Юрий Гаврюченков - Ландскнехт Страница 33

*** Мельник сидел на бетонной дорожке под окнами и часто-часто дышал, зажимая руками развороченный жи-вот. Было очень больно, но неопасно. Мягкие свинцовые пули "парабеллум", которыми стреляет "Узи", не проби-ли мощный слой псевдомышц, однако сильно фрагментировались и нанесли обширные поверхностные поврежде-ния. Такая рана будет заживать достаточно долго, но Мельник был согласен потерпеть, лишь бы удалось вы-браться из этой заварухи. Гостя больше нет, и ему никто не помешает. Во дворе хлопнул пистолетный выстрел, торопливо за-строчил автомат, слившись с еще одним щелчком, и смолк. Мельник оперся на руку, в которой сжимал "ПП-90", и подтянул левую ногу, пылающую огнем. Ее тоже прострелили. Пуля прошла насквозь. Тяжелая пуля 7,62 милли-метров, - судя по звуку, это был "АКМ". Мельник осто-рожно выглянул из-за угла. Что у них там происходит? Картина, открывшаяся ему, меньше всего походила на военную хитрость. Рядом с иномаркой пластом валялся хачик, кровь затекала струйкой под переднее колесо. Метрах в пятнадцати от машины у края детской пло-щадки катался, повизгивая от боли, ребенок. Второго киллера не наблюдалось, и Мельник решился на пере-бежку. Он быстро поскакал на одной ноге, благо машина стояла недалеко, и спрятался за ней, торопливо озираясь. Ребенок замолк, и Мельник, на секунду упустивший его из поля зрения, обнаружил, что он исчез. Нияз Мухаммад запыхался, обегая вокруг длинный дом. На порядочном удалении он увидел несколько чело-век, которые шли по своим делам, старательно не обращая внимания на выстрелы. Нияз прокрался вдоль стены и обнаружил в дальнем конце множество кровавых пятен. Баран сидел здесь, и он здорово ранен. Моджахеддина охватил охотничий азарт. Красная полоса заворачивала за угол: он выполз на Мухтара, и тот его добил - вот что означала перестрелка. У неверного кончались патро-ны, и он хлестал одиночными. Несмотря на железную логику, врожденная осмотрительность удержала душмана от быстрого выхода на открытое пространство. "Мудрый человек ступает медленно" - гласит афганская послови-ца, а уж в душе Нияза она была выведена кровью сослу-живцев. - Мухтар, брат, не стреляй, это я, Нияз! - крикнул пуштун на своем племенном диалекте. Он не хотел на-рваться на пулю Амира, в горячке стреляющего по любой движущейся цели. - Хоп! - крикнул Мельник. Он сам не знал, что это значит, но был уверен, что для звериной тарабарщины в качестве отзыва сгодится. Нияз не узнал голос друга, но получил ответ и шагнул вперед. В ту же секунду пуля из "калаша" разнесла ему голову. Как он и предполагал, это был автомат Мухтара. Мельник устало откинулся на сиденье. Непонятный раненый ребенок куда-то пропал, однако это его не забо-тило. Сейчас важно было скрыться. Перестрелка длилась минуты три-четыре, но в спальный район передвижная милицейская группа примчится очень быстро, возможно, прихватит с собой ОМОН. Ключ торчал в замке зажига-ния. Мельник повернул его и выжал здоровой ногой сцепление.

*** Миша проводил взглядом "Понтиак", увозящий объект. Он провалил задание. Сил едва хватило, чтобы побо-роть шок и спрятаться. Его не учили вступать в огневой контакт с противником, поэтому и ранили - в бок и бедро. Миша наложил жгут из ремня, закрутив почти у паха, заткнул носовым платком рану и потому не боялся умереть от потери крови. Он попытался уползти, но тело стало ватным, перед глазами заплясали красные точки, и он вырубился, прижав к груди пистолет.

7 Высокий грузный мужчина в черной куртке и полоса-той футболке купил билет до Джанкоя и, прихрамывая, зашел в привокзальный бар. До отправления поезда оста-валось четыре часа. Мужчина выпивал и закусывал в свое удовольствие, а в дорогу, чтобы не скучать, взял литровик водки. Мельник ехал к своей любимой в двухместном спаль-ном купе. Сосед ему попался толстый непьющий яз-венник в очках, ужасный зануда, поэтому "белоглазую" пришлось душить в одиночку. Что Мельник и сделал, а его довольные ухмылки сосед воспринял как последствия принятой водки. Однако Мельник смеялся не по этой причине. От воспоминаний о последних днях в Петербур-ге ему делалось легко и приятно. Потому что все закончилось. Сосед молчал всю дорогу. Он побаивался жутковатой бандитской хари, под завязку накачанной алкоголем, но бандит только лежал и смеялся, вероятно, наслаждаясь своей безнаказанностью. Сосед вовсе не был язвенником, как сразу отрекомендовался при виде бутылки, просто он испугался, что в пьяной беседе он ляпнет что-то не то и его побьют, ограбят и, возможно, навешают огромных долгов, за которые придется пахать весь остаток жизни. Но бандит его не тронул, а все остальное сосед безропотно перенес. Не впервой. А Мельник ехал домой. И он действительно наслаждал-ся безнаказанностью, только не той, какую предполагал сосед. Если бы тот узнал, чего удалось избежать его спут-нику, то язва до конца пути была бы обеспечена. Но он ничего не узнал. Мельник счастливо улыбался, прокручивая в голове киноленту предшествующих распи-тию водки событий. Он благополучно добрался до ведомственного дома на простреленном "Понтиаке", и Бог миловал его от патруля ГАИ. Во всем городе было лишь одно место, где он мог рассчитывать на помощь, и, когда израненный Мельник среди ночи ввалился в квартиру Бурцевых, эта помощь была немедленно оказана. До замужества Антонина успела проучиться три года в медицинском, и кое-какие навыки у нее сохранились. В качестве наркоза Мельник дерябнул двести грамм наливочки, и старший лейтенант Бурцев смог подробно ознакомиться с достижениями отечественной ме-дицины в области имплантации органически совместимых материалов, ибо, ассистировать жене выпало на его долю. Антонина извлекла пулевые осколки, наложила швы и обработала рану на ноге, а утром мужчины вместе вышли из дома. Так было удобнее обоим: Мельник не волновался, что его сдадут, а Бурцев - что семью не возьмут в залож-ники. У подъезда бывшие коллеги с облегчением попро-щались и разошлись, каждый в свою сторону. Зная методы работы уголовного розыска, Мельник без опаски вернулся в свое жилище, собрал шмотки и дернул на Московское шоссе. Два снулых оперуполномоченных бродили по квартирам, проводя опрос населения, и более никакой работы по этому делу не велось. Подумаешь, пару "черных" замочили?! Опера, работавшие "на зем-ле", видали в своей практике и не такое. Поэтому Мельник беспрепятственно выбрался за черту города и сел на автобус, смененный затем на попутку. Потом у него поднялась температура, и он остановился в кемпинге. Организм, как мог, сопротивлялся попавшей в рану инфекции и в конечном итоге победил. К утру на поврежденном участке появилась соединительная ткань и закончилось выделение гноя. Регенерация могла быть ускорена, доведись Мельнику попасть в клинику ФСБ, но туда дорога ему была заказана. Двигательные функции полному восстановлению не подлежали, поскольку нити "МАС-70" сами по себе не срастались, а соединить их могли только опытные специалисты с соответствующим обору-дованием. Так что с некоторыми неудобствами в дальней-шей жизни пришлось смириться. Мельник провел в кем-пинге еще сутки и на попутном "КамАЗе" добрался до столицы. Затеряться в большом городе не было пробле-мой. Мельник снял за пятьсот долларов меблированную квартиру, владелец которой зарабатывал деньги, не зада-вая глупых вопросов, и отлежался до полного выздоров-ления. Воссоединяться с женой он предпочитал в хорошей спортивной форме. Он сошел в Джанкое - узловой перевалочной станции полуострова Крым.

*** Пятый этаж ИВС на задворках Литейного проспекта был погружен в свою затхлую тюремную тишину. Миша сидел в любимой камере у выхода и делал массаж шиацу. Он был почти здоров, во всяком случае так считал сле-дователь, вернувший его из больницы С. Ф. Гааза обратно в изолятор. Мишу взял ОМОН, вызванный жильцами, воз-мущенными шумом после двадцати трех часов. Все очень удивились, когда нашли у него экспериментальный писто-лет. Из-за оружия в основном и поднялся хай. "Гюрза" была похищена у руководителя секретной научной про-граммы, и главной задачей вставших на уши сыскарей было найти загадочного вора. На следователя давил про-курор, на которого тоже давили, а следак жал на маль-чишку, но добиться чего-либо стоящего от него было невозможно. Происхождение пистолета и свое участие в перестрелке Миша объяснял тем, что нашел оружие на помойке и ре-шил свести счеты с "черными", не заплатившими за уборку мусора на рынке. Связь с Семагиным отрицал, пояснив, что убежал от него сразу, как только оказался за стенами ИВС. У следователя на этот счет было свое мнение, но маленький киллер пошел в отказ, а доказать без прямых улик сыскарь ничего не мог. Выбить показания тоже не получалось. Посаженный на ночь в пресс-хату, Миша встретил утро с неизменным спокойствием и в полном здра-вии, а пара ссучившихся боксеров надолго отошла от своих грязных дел. Поэтому мальчик до сих пор оставался за-гадкой. Миша как следует размял раненую ногу. Дело шло на поправку. Временами, особенно после сна на жестком угловатом лежаке, нога немела - видимо, было нарушено кровообращение, но усиленный массаж давал положитель-ные результаты. Миша ждал, когда его заберут. Он вы-полнил свою часть негласного договора о полном молча-нии и вполне обоснованно полагал, что Семагин выполнит свою, приложив все усилия для его скорейшего освобождения. Миша старательно приводил себя в форму. Такой совершенный инструмент, как он, всегда должен быть готов к работе. Однако Семагин не торопился. Миша продолжал на-ивно считать, что его услуги необходимы той части Сис-темы, которую представляет полковник, но в последние дни его уверенность сильно поколебалась. Семагин мог его вытащить, но почему-то медлил. За дверью послышались шаги, лязгнул замок. Миша прекратил шиацу и поднял голову. Дверь открылась. - Пошли, - хмыкнул цирик. Почему-то ему было весело. "Опять развлекать", - подумал Миша. Став местной знаменитостью, он был частенько извле-каем к корпусному, чтобы повеселить ментов поразитель-ными, как им казалось, фокусами с метанием гвоздей в стул или работе с веревкой. За это его кормили фрук-тами и шоколадом, а вкусности Миша любил чисто по детски. - С вещами, - добавил сержант. - Куда это? - спросил Миша. - К следователю. Тебя вроде нагнать собираются. Следователь городской прокуратуры Смирнов хмуро прислушивался к шагам на галере. С похмелья ему меньше всего хотелось покидать свой прокуренный кабинет и тащиться в изолятор, однако по-мощника прокурора города это не волновало. - Садись, - буркнул он, когда ввели Мишу. - Благодарю, я лучше присяду, - в тюремной больни-це Миша набрался арестантских приколов и предложения "сесть" ни в коем случае не принимал. "Остряк сопливый", - подумал Смирнов и повернул-ся к корпусному: - Давай распишусь. Оформив передачу заключенного, он с неприязнью посмотрел на мальчика. Вся его кропотливая работа све-лась к нулю, а сраному киллеру опять удалось выйти сухим из воды. - Прощайте, - сказал Миша корпусному. - Прощай, - капитан задумчиво кивнул. Интуиция подсказывала ему, что мальчика он больше не увидит. Миша и сопровождающий его следак прошли по под-земному переходу, соединяющему ИВС и корпус ГУВД, и поднялись на второй этаж, где знакомый опер предо-ставил Смирнову на время свой кабинет. - Я вас оставлю, - буркнул юрист, введя мальчика в комнату. - Идите, - разрешил человек, расположившийся за столом опера. Он внимательно изучал мальчика сквозь толстые стекла очков. Возглавив руководство научной программой "Ландс-кнехт", Николай Петрович Мальцев стал проводить свою политику, позволяющую избежать допущенных Семагиным ошибок. На мальчика он вышел благодаря отыскавшемуся каким-то чудом оружию, бесследно исчезнувшему из его сейфа. Об этом инциденте Мальцев не стал докла-дывать наверх и приложил все усилия, чтобы пистолет незаметно вернулся на свое место. Заодно он выяснил, каким образом опытный экземпляр мог попасть к мальчи-ку, и был немало удручен, узнав о его связи с Семагиным. Как он и предполагал, кража оружия была делом рук старого недруга. Выяснив по своим каналам, которыми он обзавелся за полтора десятка лет работы главным техно-логом в секретной государственной программе, любопыт-ную предысторию ребенка, Николай Петрович понял, что судьба благосклонно отнеслась к нему. Он постарался прекратить уголовное дело в отношении Миши, в результате чего следователь городской прокуратуры под-чистил несколько протоколов и заменил акты трасологической и баллистической экспертиз, увязав дырку в голове неопознанного джигита с россыпью гильз Макарова, благо "Гюрза" и ПП-90 имели одинаковый калибр, а участие мальчика в перестрелке объяснил досадной для него слу-чайностью - озверевший преступник не пощадил прохо-дившего мимо ребенка. Николай Петрович имел свои виды на Мишу. Ему были не нужны рефлексирующие милиционеры, обреме-ненные семьей и денежными заботами. - Ну что, молодой человек, - первым делом спросил он, внимательно разглядывая мальчика, - кем вы хотите стать? - Терминатором, - ответил Миша.