Детективная весна - Татьяна Александровна Бочарова Страница 33

— Так ты продемонстрируй нам его, а мы оценим…

Он был неплохим актером, так, во всяком случае, казалось Любе.

Аля ушла в спальню и вернулась через некоторое время в платье — черном, узком, украшенном двумя асимметричными красными розочками — у ворота и на талии… Черные чулки, черные туфли на шпильках. Она настолько преобразилась, что в этой элегантной девушке было сложно узнать кассиршу Алю из супермаркета.

— Шикарно, — развела руками Люба. — Да ты просто красавица…

— Супер! — Саша резким движением поднял вверх большой палец правой руки. — Просто супер! И сколько же, интересно, стоит такое платье?

Он действительно вел себя естественно, как может вести себя грубоватый и невоспитанный парень, далекий от таких понятий, как такт…

— Дорого, — вздохнула Аля. — Четыреста у.е.

— Ну что, подарим ей платье? — Саша вдруг обнял Любу за плечи и потряс ее. — А, Любаша?

— Не знаю…

— А я знаю!

С этими словами он полез в карман, достал свернутую в тугую трубку пачку евро, стянутую розовой резинкой, развернул ее, отсчитал пять купюр и протянул Але:

— Вот, подружка, бери… нам с Любашей не жалко…

Люба ничего не понимала… Если с самого начала он вел себя нормально, почти естественно, как если бы он был ее парнем, то теперь он явно перегнул палку… Возможно, ему нельзя пить? Тем более слегка разбавленный спирт.

Аля от денег отказалась. Сказала, что не может принять такой подарок. Что у нее тоже есть парень и он сам решил ее финансовые проблемы…

Саша пожал плечами, но деньги обратно не взял.

— Я тебе дал, а уж возьмешь ты или нет — твое дело.

Аля засобиралась домой. Вспомнила, что у нее еще полно дел дома…

До двери ее провожал Саша. Люба лишь успела помахать ей рукой. Сказать уж тем более ей не получилось.

Аля ушла, Саша, мрачный, вернулся за стол и опрокинул в себя еще полстакана разбавленного спирта.

— Как ты думаешь, она ничего такого не подумала? Не догадалась?

— Откуда ей что-то знать… Она-то здесь не живет… Мусор не выбрасывает…

— Странно все это… Столько часов прошло… неужели никто не заметил? Не позвонил в милицию?

…Спать она постелила ему в большой комнате. На продавленном диване. Он не возражал.

— Учти, пистолет мой под подушкой… не глупи… Будешь умницей, я и тебе отстегну…

— Послушай, а если придут ночью… Ты можешь не разобраться, что к чему. Начнешь пальбу, пристрелишь меня… Что делать мне, если позвонят?

— Разбудишь меня, я переберусь к тебе на кровать, вроде мы вместе спим, понимаешь?

— Ладно…

— А вообще-то, было бы лучше, если бы прямо сейчас вместе легли…

Он уснул, так и не договорив. У Любы сна не было. Она отправилась на кухню мыть посуду. Часть времени уже прошло, осталось совсем немного, каких-нибудь тридцать шесть часов… Главное, чтобы пришли из милиции, поговорили с ней и ушли. И тогда он успокоится…

И все же она уснула под монотонное звучанье телевизора. Ей снилось, будто бы она идет по улице в шубе, и снова все оборачиваются на нее, тычут пальцами, смеются ей в спину… А потом ей навстречу вылетел трамвай, он становился все больше и больше и грозился уже раздавить ее, как вдруг раздался характерный травмайный звонок, словно водитель только заметил ее… Он звонил, звонил до тех самых пор, пока она не пришла в себя… Открыла глаза. Рядом с ней стоял бледный, трясущийся Саша. В руках его была свернутая постель.

— Звонят. В дверь… Открывай… А я лягу… — Он спрятал постель под кровать и лег. — Послушай, я скажу тебе только, что эти деньги ему достались легко и он вполне мог бы ими поделиться, все-таки не чужой он мне…

— Это ты о том парне, который там… наверху?

В дверь продолжали настойчиво звонить.

— Нет, я про того, кого мы… там, в машине, рядом с банком… Это на соседней улице… Это был мой сводный брат… Ему вообще везло в жизни, а меня по его вине отправили на зону. Я его девчонку спас… А сам попался… Пока я сидел, он поднялся, а мне помочь не захотел, он стыдился меня… его люди один раз даже выставили меня из его офиса… Но это уже наши, так сказать, семейные дела…

— А тот? Которого ты застрелил у лифта? Он кто тебе?

— Никто. Вместе сидели. Напарник мой. Как деньги взял, так деру… Я его здесь и догнал. Сука… Он что, не знал, что у меня тоже ствол имеется? Ладно, открывай…

Она подошла к двери, заглянула в «глазок». Мужчина. Высокий, крепкий. В штатском. Вероятно, следователь.

— Борисенко Любовь Александровна? — спросил он, когда она открыла дверь.

Однако они хорошо осведомлены, эти следователи-милиционеры. Откуда им известна ее фамилия?

Она услышала, как сзади послышалось шлепанье босых ног — из спальни вышел Саша.

— В чем, собственно, дело? Ты чего это открываешь кому ни попадя? — спросил он нарочито развязным, недовольным тоном разбуженного мужа, любовника, сожителя…

— Ваш муж, Борисенко Сергей Николаевич, попал в автокатастрофу, сейчас находится в больнице и очень просил вас приехать к нему… — сказал человек очень тихо, так, что его могла слышать только Люба.

— Не может быть…

— Вы о чем шепчетесь? — Саша придвинулся к ней сзади вплотную и грубо схватил за руку, дернул… — Сука…

Она обернулась, чтобы сказать ему, что ей надо срочно уйти, что ее ждут, как тут же почувствовала слева, пониже ребер, острую жгучую боль… Когда на лестнице послышался шум и грохот — это группа людей, одетых в камуфляжную форму, рассыпалась по лестничной клетке, некоторые из которых ворвались в квартиру, — она уже ничего не слышала, ее подхватили на руки, истекающую кровью, с ножом в боку… Телохранитель Сергея Борисенко, опустив ее на пол, в шоке от всего происходящего уже набирал номер «Скорой помощи»…

— Его подстрелили, я думаю, когда он находился в воздухе… Он же рванул к балкону, хотел то ли выпрыгнуть, то ли найти пожарную лестницу, чтобы спуститься, словом, он растерялся, — тараторила возбужденная Аля, теребя носовой платок. Она сидела на узком больничном стуле и держала руку Любы в своей руке. — Представляю, какого ужаса ты натерпелась. Надо же, оказаться в одной квартире с таким матерым убийцей… Да ты знаешь, что он застрелил сначала того бизнесмена, который вышел из банка с кейсом, набитым деньгами… потом своего напарника… Он — настоящий зверь… Я когда только увидела его, так сразу поняла, что случилось… У нас в супермаркете только и говорят