Анна Малышева - Лучше бы я осталась старой девой Страница 34

«Кто-то кричал от боли…– поняла она, снова усаживаясь на постели и поджимая под себя ноги. Дремота прошла, все вспоминалось ясно и отчетливо. – Кто-то кричал от страшной боли или… Кого-то убили? Я ведь глянула в ту комнату, когда мы с Арифом уже выходили из квартиры. Дверь была приоткрыта. Нас никто не задержал, никто даже не вышел посмотреть, что-то сказать… А я так боялась, что кто-то задержит! Потому и оглянулась. Что я видела? Это было правда или я только теперь придумала? Или во сне увидела? Стол, угол стола. Кресло. Все освещено лампой, там под потолком на длинном шнуре висела лампа с желтым абажуром. Помню лампу. А на полу…» Ее пробрала дрожь. «Я увидела руку. Не какую-то тряпку, как мне показалось тогда, а именно руку. Рука была видна, все остальное – нет. Рука лежала вот так!» Она посмотрела на собственную руку и воспроизвела запомнившееся положение – разогнула пальцы, расслабила их, кисть безвольно обмякла… «Вот так рука лежала на полу. Судя по ее положению, человек лежал на спине, рука была закинута за голову… Еще что-то. Точно еще что-то было. Рука была грязная. А чем запачкана? Что-то темное. Грязь? Кровь. Я уверена, что кровь». И она, даже не закрывая глаз, ясно увидела все это – приоткрытую дверь, лампу под желтым абажуром, руку в крови на полу. «Вот откуда кровь в моих снах! Вот откуда ощущение кошмара! Вот откуда труп на полу, который мне приснился! Память просто не выдавала мне этого, а во сне подсовывала подробности! Только зашифровывала все, как и бывает во сне! А я точно тогда видела это все, только не восприняла как что-то реальное. Сонная была, испуганная до предела, боялась за сына, за себя… И вообще старалась не глядеть по сторонам. Значит, они кого-то убили. Ариф в этот миг был с ними. Что меня оскорбили – не верю! Он просто испугался и решил сбежать. Но кто был тот человек? Почему они набросились на него? Как Арифа занесло в тот притон? А как меня занесло в этот? – Тут же спросила она себя. – Мне некуда было податься, ни гроша и долги. И у него тогда была дыра в кармане, и ни одного настоящего документа. Выбирать не приходилось». Впервые за долгое время она ощутила что-то, похожее на сочувствие к мужу. Впрочем, ненадолго – это чувство сменилось страхом и раздражением. «Тут больше нельзя оставаться! Не понимаю, что творится, не знаю, что за люди вокруг, что меня ждет. У меня ребенок, рисковать нельзя! Сегодня же ухожу! Если остаться с Иссой наедине, его можно уломать…»

Но ее надежды не оправдались – сперва вернулся Мухамед, потом пришел еще кто-то, судя по звукам, на кухне готовился большой ужин, Мухамед громко хохотал, Абдулла постучал к ней в комнату, спросил, не хочет ли она выйти, познакомиться с гостями? Она ответила «нет», пожаловалась, что болит голова, попросила привести к ней сына. Сашка прибежал на минуту, она поцеловала его и, придерживая за руки, тихо спросила:

– С кем ты играешь?

– С Иссой, Абдуллой… – Сашка раскраснелся, глаза у него блестели. Судя по всему, он был совершенно счастлив. – И тетя пришла.

– Тетя? Какая тетя?

Сашка только пожал плечами:

– Не знаю. Мама, пойдем кушать!

– Я не хочу.

– Ты злая.

– Я? – Она погладила его по голове, внимательно посмотрела в глаза и спросила: – Кто это тебе сказал? Исса?

– Ты со мной не играешь.

– Ты же играешь с дяденьками. А мне обидно. Ты лучше посиди со мной, не ходи туда.

– Я кушать хочу! – Сашка капризно поморщился. Лена вздохнула и выпустила его руки. «Все равно мне его не увести… – подумала она. – Пусть ест, развлекается, пока не трогают… Ему весело. Господи, что же будет?!» Сашка убежал. А она уселась на постели, расчесала волосы, задумалась. Женщина, о которой упомянул сын, сильно занимала ее. Кто она? Арабка? Русская? Чья-то подруга? Жена? Впервые в эту квартиру пришла женщина.

Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд. Повернулась к двери. На пороге стояла девушка – невысокая, смуглая, худенькая. «Арабка, – сразу поняла Лена. – Своя, значит. Пришла посмотреть на русскую дуру». Она смотрела на девушку враждебно, но не отдавала себе в этом отчета – просто не могла смотреть иначе на любого человека в этой квартире. Гостья молчала, молчала и Лена. «Ну что она на меня уставилась? – думала она. – Дикая совсем. И некрасивая». У девушки было тонкое лицо с неправильными чертами, крючковатый нос, узкие губы без следов помады. На этом лице хороши были только глаза – настороженные, большие, темные… Она смотрела на Лену минуты две, не меньше, та злилась и нервничала: «Что ей сказать? Рассматривает, как в зоопарке! Да и по-русски, наверное, ни слова…» Но тут девушка неожиданно произнесла:

– Вы Лена?

И как ни странно, почти без акцента, хотя по двум словам судить было трудно. Лена так удивилась, что ответила довольно приветливо:

– Да.

– Я – Фатиха, сестра Арифа.

– Кто? – Лена бросила щетку, которой расчесывала волосы, и во все глаза уставилась на девушку. Она никогда не слыхала от Арифа, что у него есть сестра, правда, догадывалась, что он у родителей не один… Но как-то не было желания расспрашивать его о доме, о Дамаске. В последнее время у нее вообще редко являлось желание поговорить с ним по душам. И вот является сестра… «А они даже похожи, – отметила про себя Лена. – Такая же некрасивая, нос такой же… Бедняжка, с такой внешностью…» А вслух сказала:

– Ариф никогда не рассказывал о вас. Вы его родная сестра?

– У нас один отец, – Фатиха оглянулась в коридор, вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. – Я посижу с вами, можно?

– Конечно, – Лена подвинулась, давая ей место на постели.

– Моя мать умерла, когда я была маленькой, отец женился снова.

– А я подумала…

– Нет, у отца никогда не было двух жен сразу, – улыбнулась Фатиха. – Я от первого брака. Ариф, наверное, ничего вам не рассказывал о семье? Он, знаете, всегда был чудаком, его не очень-то уважали и любили… Но он добрый. Так он ничего не рассказывал?

– Немного. – Лена внимательно разглядывала ее. Почти правильная русская речь, уверенное произношение, обаятельная улыбка. Сколько ей может быть лет? Она старше Арифа, а ему двадцать восемь… Значит, ей не меньше тридцати! А выглядит девчонкой. И вовсе она не дикая, как показалось сперва. Вполне современная девушка, хорошо одета, правда, не накрашена, но вряд ли это имеет для нее значение…

– Фатиха, а где вы так научились говорить по-русски? У вас почти нет акцента.

– Училась в Москве, – та снова улыбнулась. – Давно, пять лет назад. На филологическом факультете. А сейчас почти забыла язык.

– Вовсе нет! – Лена не переставала удивляться. – А я подумала, вам лет восемнадцать… Так странно, что вы старше Арифа!

Фатиха засмеялась – странно, совсем беззвучно, запрокинув голову. Шея у нее была совсем тоненькая, плечи узкие, грудь крохотная, волосы – пышные, густые, черные как уголь. Отсмеявшись, сказала:

– Все говорят, что я молодо выгляжу. Я как моя мама. Она как раз в тридцать лет умерла. Я вам потом покажу фотографии. У меня с собой нет.

– Фатиха, – осторожно спросила Лена. – А вы что – живете в Москве?

– Только что приехала.

– Правда? – вырвалось у нее. – Вы видели Арифа?

Фатиха как будто не услышала вопроса. Она прошлась по комнате, приоткрыла дверь, выглянула в коридор. Исчезла, не произнеся ни слова, но через минуту вернулась с двумя чашками кофе.

– Это нам, – сказала она, ставя кофе на подоконник. – Только что сварил Мухамед. Не пойдете туда? Они едят.

– Я не хочу… – Лена умоляюще смотрела на нее. – Фатиха, вы женщина, вы меня поймете! Объясните мне, пожалуйста, что творится? Ариф обещал прислать деньги в посольство, а денег нет. Он их явно не посылал. Вы, конечно, думаете, что мне от него только деньги и нужны, я знаю, но… Господи, надо же по-человечески! Везде обман! Целый год ни слуху ни духу о нем! Он обещал скоро приехать, в двадцатых числах. Если вы только что из Дамаска…

– Я там его не видела, – шепотом ответила Фатиха.

– Как же так?

– Говорите тише!

«Кто-то уже просил меня об этом на днях, – подумала Лена. – Сафар. Нас подслушивают?»

– Я не могу говорить… – шептала Фатиха, глядя при этом на дверь. – Их тут восемь человек. Поговорим ночью, если смогу прийти. Я сейчас туда пойду.

– Фатиха, я вас прошу… – Лена уцепилась за рукав ее белой блузки. – Вы же видите, в каком я состоянии, мне все обещал объяснить Сафар, но его убили!

– Сафара убили? – Фатиха замерла, глаза стали похожи на два черных камушка – твердые, острые, непроницаемые. – Вы знали Сафара? Когда его убили? Кто?

– Позавчера, почти при мне, на его складе… А кто – не знаю. Только не Абдулла, он был со мной. Фатиха, не уходите! Я вижу, что вы добрая, вам можно все сказать! Сафар предупредил, чтобы я ушла отсюда, но я не могу! Они следят за мной, никуда одну не пускают, не дают встречаться с теми, с кем я хочу! Если я куда-то иду, то с Абдуллой или Иссой, или даже с Мухамедом! В квартире постоянно незнакомые люди! Сафар хотел меня предупредить об опасности, но я не знаю о какой! Вы знаете?! Я вижу, что знаете!