Джек Кертис - Банджо Страница 34

- Соленый, опусти ветровое стекло, - сказал Гэс немного погодя и увеличил скорость. Они стали догонять "линкольн", упрямо следующий за караваном грузовиков.

Солтц открутил крыльчатые гайки и опустил ветровое стекло. Держась за руль левой рукой, Гэс взял с сиденья автомат и положил его на приборную доску; ствол едва возвышался над капотом.

- А что делать мне, Гэс? - спросил Соленый хрипло.

- Пока ничего. Стрелять еще рано. К тому же, вдруг мы ошибаемся и это не Зирповы ублюдки!

- Лучшего шанса может и не представиться, - заметил Солтц. Они взлетели на холм и понеслись вниз. Гэс резко увеличил скорость и почти вплотную приблизился к большому "линкольну". Приподняв автомат правой рукой, он со словами "была не была!" выпустил очередь по задним шинам идущего впереди автомобиля.

Сидевшие в "линкольне" повернулись и посмотрели назад; мелькнули бледные лица итальянского типа; "линкольн" замедлял ход-Водитель пытался сохранить управление машиной на гравиевой дороге, но это оказалось невозможным. Машину занесло в сторону, она зависла на краю канавы, которая шла вдоль дороги, а потом медленно перевернулась.

Гэс не притормозил, чтобы посмотреть, что произошло с "линкольном". Он мчался вперед на полной скорости, быстро приближаясь к грузовичку, который со скоростью не больше пятидесяти километров в час двигался по направлению к Олафу.

- Бедный мистер Зирп. Похоже, он потерял нескольких своих сторожевых собак, - сказал Соленый, усмехнувшись.

- Как жаль, - отозвался Гэс, прищелкнув языком.

Через полчаса они прибыли в небольшой городок Олаф; головной грузовик свернул к краю дороги. Гэс прибавил газу, и когда они проезжали мимо головного грузовика, крикнул:

- Соленый, передай им, чтоб не останавливались и ехали за нами.

Соленый махнул Лейфу, высунувшемуся из кабины:

- Езжай за нами!

Лейф кивнул головой; мотор взревел, водитель переключил сцепление, и грузовик снова стал набирать скорость.

Проезжая по центральной улице городка, которая не была вымощена даже булыжником, Гэс вынужден был снизить скорость, но как только они выехали за окраину, снова прибавил газу.

- Соленый, я хочу заехать в Болдуин-Сити, - сказал Гэс, глядя на карту. - Боюсь, правда, дорога туда не очень гладкая.

- Я хорошо знаю эти места. Мог бы проехать здесь с завязанными глазами. Не раз возил здесь товар. До поворота на Болдуин-Сити мили три отсюда.

Солтц оказался совершенно прав. Проселочная дорога, свернувшая направо, вообще не заслуживала названия дороги. Гэс решил полагаться на Соленого, который подсказывал, куда ехать. Тяжелые грузовики с трудом взяли крутой поворот; моторы оглушительно ревели. Гэсу пришлось снизить скорость до тридцати километров в час.

- Далеко еще ехать? - спросил Гэс, когда они проезжали ферму, одиноко стоящую посреди широкого поля, засаженного рядами кукурузы.

- Одиннадцать миль по такой дороге, потом будет легче. Дорога там гладкая и ровная, как стрела, - ответил Соленый. - Прямо на запад.

- Прекрасно. Чем дальше мы от Канзас-Сити, тем лучше. Кто догадается, что мы забрались в такую глубинку?

Поля были в прекрасном состоянии; на плодородной почве росла отменная, высокая кукуруза, среди которой они видели фермеров, их жен и детей, занимавшихся своим делом.

Гэс вспомнил о тех временах, когда ему самому приходилось целыми днями, в липкую жару, погонять лошадей, двигаясь по полю из одного конца в другой, из одного в другой. И так до бесконечности, чтобы способствовать "приумножению"; вспомнил о культиваторе, который убил отца, вспомнил... Забудь обо всем этом, сказал он себе, забудь; загони все эти воспоминания в яму и привали каменной плитой...

Когда состояние дороги - как и предсказывал Солтц - улучшилось, Гэс прибавил газу. Пылающий шар солнца, уже начавший скольжение к западу, слепил водителей, но они не снижали скорости, распугивая кур, бродивших в некоторых местах вдоль дороги. А иногда при их приближении с дороги лениво сползали, как отжившие толстые веревки, большие черные змеи.

На одной из развилок Гэс съехал на обочину и остановился. Грузовики, следившие за ним, сделали то же самое. Теперь они напоминали поезд впереди ярко-желтая машина Гэса, словно паровоз, а за ней, чуть ли не впритык, тяжелые, как товарные вагоны, грузовики.

- Отдохните немного. Разомнитесь! - крикнул Гэс водителям. - Левша! Поглядывай вокруг!

Водители и охранники устало выбрались из кабин грузовиков и стали ходить вдоль них, потягиваясь и притоптывая, ударяя ногами по шинам, зажигая трубки и сигареты. Гэс обводил внимательным взглядом дорогу, по которой они приехали.

- Ты думаешь, что ребята Мики могут и сюда добраться? - спросил Малютка Мадкэмп. - Я видел, как ты их классно перекинул. Чтоб очухаться и отправить кого-нибудь другого, им и недели не хватит.

- Лучше поостеречься, - сказал Гэс. - Я всегда настороже. Пускай мистер Мики Зирп прибудет сам, собственной персоной. Мы с ним поговорим. Думаю, что после нашего разговора беспокоить он нас больше не будет.

- Ты его когда-нибудь видел? - спросил Соленый.

- Нет, а ты?

- Видел раз. Как вспомню - мурашки по коже! Соедини самое худшее, что есть в ирландцах, итальяшках и жидах - и получишь Зирпа. Нос как у вороны, сам рыжий, патлатый. Глазки как у ящерицы. Он выше Малютки и такой какой-то скособоченный. С пером творит чудеса, пушку выхватывает - моргнуть не успеешь. И все время чего-то там думает, соображает, мозги сушит, как бы какую-нибудь пакость устроить!

- Говорят, у него бзик такой есть - людей резать, - сказал Левша. Доставляет ему большое удовольствие. Метит всегда в низ живота. Говорят, подпускать его к себе и на три метра нельзя. Не успеешь рукой двинуть, а его железка у тебя уже в кишках. А еще говорят, что он многим яйца пообрезал, так, просто со зла.

- Со зла?

Левша утвердительно кивнул.

- Говорят, он как жеребец-производитель, которого взяли и выхолостили. Когда-то он своими яйцами пулю поймал. Поэтому он стал таким сволочным. Его ничего не трогает, кроме сына - сделал этого выродка, пока яйца были еще целы.

- И как это ему еще не пустили пулю между глаз? - спросил Потрох.

- Ха, его не раз накачивали свинцом, но ему всегда везло. Говорят, его возьмет только серебряная пуля.

- Всади в него заряд медвежьей дроби, а ему хоть бы хны, - добавил Крекер Зак.

- Ладно, поехали дальше, - сказал Гэс. - Поедим на следующей остановке.

Гэс размышлял о долгоносом, рыжем скопце, замышляющем очередное нападение; может быть, он уже где-то рядом. И нельзя подпускать его к себе близко - а не то действительно всадит в тебя свой кривой нож так быстро, что и моргнуть не успеешь. Но рано или поздно встретиться им придется Мики Зирп должен расплатиться за смерть Джима.

Не открывая дверцы, Гэс перелез через борт своей машины и сел за руль. Махнул рукой - поехали!

Рев моторов нарушил предвечернюю тишину полей, и огромные грузовики, один за другим, двинулись вперед.

Темнота быстро сгущалась. И это беспокоило Гэса. В темноте что увидишь? Разве разглядишь, есть ли в руках людей в подъезжающей машине оружие? Или ящик с гранатами на сиденье? Увидишь фары - и все. А что прячется за фарами?

Мимо них проехало несколько машин, двигавшихся с запада, и каждый раз Гэс хватался за автомат. Но это были просто фермеры, возвращавшиеся домой на своих стареньких "фордах".

Через час караван грузовиков подъехал к какой-то маленькой деревушке. Гэс не увидел никакого щита, на котором было бы написано название и приглашение посетить ее, но Солтц сказал, что она называется Овербрук.

На главной и единственной улице, где не стояло ни единой машины, ни единой телеги, горела одна лампочка, висевшая над вывеской "Столовая".

- Вроде тихо, - сказал Гэс. - Если тут открыто, то можно и поесть чего-нибудь.

Он свернул к бордюру и поставил машину параллельно тротуару так, чтобы не тратить лишнего времени на выруливание, если понадобится отъезжать немедленно, хотя знал, что в этих местах сохраняется правило: транспортное средство нужно ставить носом к тротуару, под углом - и привязывать лошадь к поручню.

- Соленый, пойди принеси мне бутерброд или что-нибудь такое, - сказал Гэс. - Накупи бутербродов и для остальных, но пива не бери.

- А как же ты? Один посидишь пока?

- Ничего. И я буду не один, а со своим "банджо".

Соленый криво усмехнулся и отправился в столовую. Она была открыта, и он, собрав водителей и охранников, повел их толпой, которая выглядела весьма необычно, в пустую, заспанную столовую.

В самом начале улицы и в самом ее конце горели два тусклых фонаря. Гэс прошелся вдоль грузовиков, проверяя, плотно ли брезент покрывает ящики, не ослабли ли веревки. Ему бы очень не хотелось, чтобы грузовики привлекли чье-либо внимание, но это было невыполнимо: всякий оказавшийся на улице в это время обязательно бы подивился веренице огромных черных машин, стоящих у края тротуара. Такое не спрячешь. Все равно, что попытаться спрятать на улице слона. Что тогда остается делать? Вести себя так, будто все это в порядке вещей.