Северная сторона сердца - Долорес Редондо Страница 34

и страха… Он знал, что недостаточно крепок, чтобы увидеть это на самом деле, что подобное зрелище навсегда изменит его жизнь. Но, готов он был или нет, ему предстояло это сделать. Тот самый сосед, который пожаловался на его младшего брата, разорившего клумбу, а потом обнаружил тела, оказался неплохим парнем. Как только полиция дала разрешение, он вызвал рабочих, которые забили разбитые окна деревянными панелями, и позаботился о том, чтобы внутри все убрали. Сосед попытался объяснить это Джозефу, провожая его до двери.

На удивление, Джозеф не почувствовал ужаса, к которому пытался себя подготовить. Вместо этого его охватило недоумение. Он слушал объяснения доброго самаритянина, высматривал на полу пятна крови, искал запах смерти, свидетельства происшедшего, но ничего не находил. Никаких следов недавнего кошмара. Зато Джозеф увидел рюкзак, висящий на вешалке у входа, с которым братишка ходил в школу. Он зачарованно вдыхал тонкий аромат белых орхидей, которые мать расставила по всей гостиной и которые будто заменяли ее. Привезенная из Сакраменто абстрактная картина в голубых тонах — ее нарисовала сестра год назад на уроке живописи — подчеркивала белизну стен. Огромный экран телевизора — купив его, отец пообещал, что они будут вместе смотреть футбол, а мать закатила глаза, изображая раздражение. Джозеф практически чувствовал их присутствие. Как будто они просто ушли в кино или отправились по магазинам и вернутся в любую минуту. Джозеф чувствовал себя измученным; он был всего лишь мальчиком, который приехал домой и скучал по своей семье. Он попросил доброго соседа уйти. Тот упирался как мог, не желая оставлять его одного, но в конце концов ушел, и Джозеф закрыл за ним дверь. После этого он вдруг ощутил прилив сил, словно в этих стенах его окружала энергия близких. И тогда Джозеф решил: это был его дом, и он останется здесь, где обитают души его родных. Это было возможно, он по-прежнему числился в здешнем университете; он привезет бабушку, и они будут жить вместе.

Часто, когда кто-то умирает, оставшиеся думают о том, чего бы хотел этот человек, если б все еще был жив. Хотели бы они, чтобы их сын и брат остался в доме после всего, что произошло? Он не мог ответить на этот вопрос. Потому что в это мгновение увидел скрипку. Инструмент из темного дерева, такой безобидный на первый взгляд… Кто-то прислонил его к железному камину, который мать уставила белыми свечами. И присутствие этой скрипки было столь же выразительно, словно убийца написал кровью на стене имена своих жертв.

Джозеф замер, неподвижно глядя на скрипку, завороженный ужасным осознанием того, что означало ее появление в этом доме. И вдруг на него навалилось ощущение, что он на кладбище, что он — единственное живое существо в этом месте. Не сводя глаз с инструмента, Джозеф попятился ко входу и открыл дверь. Ворвавшийся с улицы морской бриз избавил его от наваждения, и он понял, что дрожит. Он ошибался: это больше не его дом и его близкие никогда не вернутся, потому что их убил незнакомец, а этот проклятый полицейский — идиот, не способный увидеть того, что у него под носом.

Глава 16

Гладить хищника

Новый Орлеан, штат Луизиана

Детектив Джейсон Булл вел машину по пустеющим улицам, оживленно болтая с напарником, а сидевшие позади Джонсон и Амайя молча смотрели каждый в свое окно. Джейсон был уверен, что эти двое повздорили. Впрочем, со стороны было сложно понять, насколько серьезно. Джонсон догнал Амайю у машины и высказал ей что-то, на что та ответила с неожиданным хладнокровием. Эти люди из Вашингтона были воспитаны и вели себя безукоризненно: за всю дорогу от кампуса Тулейнского университета до отеля «Дофин» они едва обменялись двумя-тремя фразами.

Джонсон заметил, что Булл изучает его через зеркало заднего вида, и отвел взгляд. Булл считал его хорошим парнем; терпимым к различиям, легким в общении, без проблем признающим чужой талант, и было очевидно, почему Дюпри включил его в команду. Будучи человеком простым, он мог понять ревность Эмерсона, которую они в какой-то мере разделяли. Разница между Эмерсоном и Джонсоном заключалась в том, что первый был идиотом, а Джонсон достаточно долго проработал на своем месте, чтобы знать, что общее дело важнее чьих-то личных амбиций. Вот почему Эмерсон был с Такер во Флориде, а он — с Дюпри в Новом Орлеане.

Когда они с Амайей шли по коридорам университета, Джонсон безуспешно попытался дозвониться до Дюпри, но в ответ слышал лишь бесконечные гудки. После каждой неудачной попытки он нажимал отбой и устало косился на свою спутницу. Он не понимал ее. Видит бог, он старался, но рядом с ней ему постоянно казалось, что он имеет дело с тигром. Ее грациозное и обманчивое спокойствие представлялось ему лишь красивым полосатым узором на шкуре коварного хищника. Прежде чем войти в кабинет ректора, Джонсон подумал, что из-за молодости Джозефу Эндрюсу проще будет разговаривать с Саласар, чем с ним. Он не ошибся. Джонсон отступил и не вмешивался, позволив ей самостоятельно вести допрос. И Саласар хорошо справилась. Она продемонстрировала смесь силы и мягкости, которая сразу же возымела эффект. За мгновение до того, как Джозеф заговорил, Джонсону показалось, что парень вот-вот замкнется в себе. Он видел, как Джозеф поставил локти на колени и спрятал лицо в ладонях, как будто его сейчас стошнит. Амайя подвинула стул, так что их колени почти соприкасались, и, повторив его позу, наклонилась, пока их головы не оказались чуть ли не вплотную друг к другу. И только тогда он заговорил. Джозеф рассказал, как вернулся домой, как обнаружил скрипку, как в тот же миг понял, что ее оставил убийца, и как детектив Нельсон не придал значения его уверенности, считая ее слишком слабым оправданием для того, что оправдать невозможно.

Казалось, этот рассказ отнял у него последние силы.

Джонсон подошел к Амайе, наклонился и прошептал:

— Насчет Нельсона я согласен. Но при чем тут скрипка?

Она повернулась к нему: глаза горят, мышцы напряжены. Вся начеку.

— Я видела скрипку на ферме Алленов.

— Это может быть совпадением… — начал возражать Джонсон.

Амайя не дала ему закончить, поднялась с места и подошла почти вплотную, чтобы парень не мог их услышать.

— Я уверена, что похожий инструмент был и на фотографиях с места убийства Мейсонов в Техасе; я видела его в комнате, где были обнаружены тела. На одном из снимков была видна часть изогнутой деки и подбородник, только я не поняла, была ли это скрипка или альт…

— Серьезно? Сперва Композитор, а теперь и скрипка? — спросил Джонсон, чуть повысив голос.