Олег Рой - Банкротство мнимых ценностей Страница 35

В салоне ее обслуживал ее любимый Степан, немного мягкотелый, но в целом талантливый парикмахер. «Да и с клиентками умеет общий язык найти, далеко пойдет. Зверевым, конечно, не станет, да Зверев у нас один», – думала Карина, пока его ножницы порхали над ее затылком. Он быстро управился, правда, казался сегодня каким-то грустным, как будто думал о чем-то неприятном. Карина даже хотела задать вопрос, но потом раздумала. В конце концов, если у него есть проблемы, пусть сам их и решает. На то она и платит такую зарплату, а в ее салоне так престижно работать, чтобы все свои проблемы персонал оставлял за порогом.

Затем Карина приказала Максу отвезти ее в элитный гипермаркет и долго, придирчиво выбирала вино к предстоящему вечеру, дорогой сыр, закуски, суши, мясо для горячего. Потом забрала из пекарни эксклюзивный торт, который заказала за неделю. На нем была изображена пара голубок, нежно приникших друг к дружке.

«Для любимого человека совершенно не напрягает заботиться о глупых и, казалось бы, незначительных мелочах», – думала Карина, возвращаясь в машину.

До назначенного времени еще было несколько часов…

С тех пор, как она начала встречаться с Мариной, казалось, прошла вечность, а всего-то, если рассудить, несколько месяцев. За это время так кардинально поменялась ее жизнь. В ней появился смысл.

Наконец-то Карина смогла избавиться от призраков прошлого. Ни Лора, ни Фреда больше не мучили ее, они отмерли, как отмирает надломанная ветка молодого сильного дерева. Что там Фреда? Жалкое ученичество, предвестник настоящей страсти. А уж Лора тем более… Но Карина была благодарна им обеим – без Фреды и Лоры, без этой сладкой и мучительной инициации не было бы этого волшебства.

Теперь ее жизнью, ее будущим стала Марина. Подумать, какая ирония судьбы! Она хочет отбить новую жену своего бывшего мужа. И ни страха, ни ревности к нему, только к ней. Представлять, как он обнимает ее, как целует, подчас было невыносимо, Карина старалась тут же избавляться от этих мыслей.

Это ненадолго. Она что-нибудь придумает. А пока она радовалась тем немногим минутам, которые им доводилось проводить вместе. Время и правда останавливалось в такие моменты.

Затренькал телефон. Карина, погруженная в свои мысли, вздрогнула и инстинктивно дернулась к аппарату, но чуть осадила себя, нажала на кнопку только через несколько секунд и спокойным, хорошо поставленным голосом проговорила:

– Слушаю.

– Зайчик? – раздался воркующий, чуть капризный тоненький голосок. – Я тут в пробке застряла, опоздаю чуток, ок?

«Ну как же, в пробке, наверняка еще даже не вышла из дома, все глазки красит», – подумала Карина скорее с нежностью, чем с раздражением.

– Да, я жду тебя, приезжай поскорей.

Она повесила трубку. Ни разу не было случая, чтобы Марина не опоздала. Ну, хоть предупреждает, и то хлеб. Ничего, времени у нее много. Карина налила себе еще немного ликера (она уже порядком опьянела) и внезапно расхохоталась.

В последнее время с ней стали происходить совсем уж необычные вещи. Она никогда не отличалась особой страстью к литературе, не интересовалась книгами и вообще считала себя человеком, далеким от лирики, но вдруг она начала писать стихи.

Это стало потребностью – изливать на бумагу свою боль, которая теперь так, неважно, удачно или нет, облекалась в строчки.

Сначала она писала для себя, потом Марина как-то нашла обрывки неосторожно брошенной бумажки и, удивленно подняв брови, спросила:

– Что это? Ты пишешь стихи?

Карина вдруг замялась, покраснела, как школьница, но все-таки призналась:

– Да…

– И о чем тут?

– О тебе.

Со временем это стало частью их любовной игры. Карина отсылала стихи на электронный ящик своей подруги или передавала в конверте после свидания, и Марина, тоже никогда не имевшая дела с поэзией, приходила в восторг от этих безыскусных нескладных строчек.

И сейчас Карину снова накрыло вдохновение, она легко, как кошка, вскочила со стула и подошла к столу, быстро заскользила ручкой по бумаге. И сама не заметила, как прошло полчаса.

Раздался зуммер домофона, чуть позже – звонок в дверь. Карина быстро оглядела себя в зеркале и, оставшись на все сто довольной увиденным, открыла дверь.

– Любимая, – выдохнула она и зарылась лицом в волосы Марины.

– Привет! Есть травка? – поинтересовалась та, снимая куртку. – Так давно не курила…

После плотских утех любовницы лежали на широкой кровати, лениво потягивая уже согревшееся шампанское.

– Эх, Каринка, Каринка, как я тебе завидую, – Марина потянулась всем телом. – У тебя такая жизнь интересная! Твой салон уже на всю Москву известен, о тебе даже в светской хронике пишут. А я все время сижу дома и скучаю…

– Ну, тебе же это нравилось вроде? – усмехнулась Карина. – Тебя Крутилин за то, что ты такая домашняя и плюшевая, и выбрал…

Марина, вместо того чтобы обидеться на явную двусмысленность, лишь вздохнула.

– Да я сама была в такой ситуации, дома действительно скучно, – продолжала Карина. – Может, тебе заняться чем-нибудь? Хобби какое-нибудь завести, сейчас это модно. Кукол там делать или бижутерию… Певицей стать или, еще лучше, писательницей… А что, это идея! Наймешь пару способных студентов из Литинститута или с журфака, они пусть пишут, а ты печатайся. Будешь по телевизору выступать, на тусовки ходить… Или дизайном интерьера займись! У тебя вроде способности есть… Лохнесс говорил, что ты так квартиру обставила… Жаль, я не видела.

– А ты приезжай как-нибудь, посмотри, – оживилась Марина.

– То-то Лохнесс обрадуется…

– А ты приезжай, когда его дома не будет.

– Как он, кстати?

– Ужасно! – надула губки Марина. – Ругаемся все время. К счастью, он редко дома бывает, какие-то у него там проблемы с бизнесом.

– Ясно. – Карина поднялась, принесла из холодильника новую бутылку шампанского, открыла, разлила по бокалам, один протянула Марине и, отпив глоток, пристально посмотрела на обнаженную подругу.

– Ты не думала уйти от мужа? – тихо спросила она.

– Интересно, а жить на что? – Марина даже закашлялась от возмущения. – Опять работать идти? В фитнес-клуб, за копейки? Вот уж нет. Никогда! Лучше уж так. Бедность мне не к лицу, знаешь ли, я ее считаю большой пошлостью, – добавила она фразу, явно откуда-то позаимствованную.

Карина только усмехнулась.

– Мариш, а ты помнишь, как мы увиделись в первый раз? – поглаживая плечо подруги, томно спросила она.

– Кажется, ты приехала на день рождения Лохнесса, – сказала Марина, отставляя пустой бокал. – На эту кошмарную турбазу…

– Ты, глупышка, и ведь подумать не могла тогда, что любовь может быть такой, правда?

– А ведь я могла этого никогда и не узнать.

– Не могла, – ласково целовала ее Карина. – Я бы тебя ни за что не пропустила.

– Ты перевернула всю мою душу. А твои стихи… Мне никто еще никогда не писал стихи, – повернувшись на бок и глядя в глаза подруги, произнесла Марина. – Мужчины мне теперь на фиг не нужны. Единственное, что меня в них привлекает, – это их деньги.

– Ты не должна об этом беспокоиться, – Карина сразу вся напряглась. – Да, мужчины – это всего лишь машины для добывания денег. Но хоть у них это неплохо получается, я, то есть мы, женщины, тоже умеем это делать. Ты должна довериться мне во всем, и в этом вопросе тоже.

– Мне с тобой очень хорошо, – Марина прижалась к ней.

– Женщина всегда лучше поймет и почувствует женщину, им не надо объяснять, как надо любить их тело… – Карина открытой ладонью слегка прикоснулась к коричневому бугорку на груди Марины. – Какое же у тебя все красивое… Знаешь, я очень ревную тебя к Лохнессу. Как представлю, что вы вместе…

– Вместе?.. – Марина громко засмеялась. – Да ты что, какое там вместе! От него несет одними проблемами. А я не люблю проблем… Я ему так вчера и сказала…

– Ты ведь его не любишь больше… – Карина была вкрадчива, как кошка. – Ты ведь теперь любишь только меня. Теперь я буду заботиться о тебе.

– Да, теперь ты… – Марина смотрела на подругу сквозь пелену наркотического тумана. – Мы поедем во Францию. И там поженимся. Там это можно.

– Надо будет – и туда уедем, – как глава новоиспеченной семьи, ответила Карина.

Как только она поняла, что нашла свою любовь, Крутилин стал ей мешать. Ей не хотелось делить с ним Марину, ей хотелось, чтобы бывшего мужа не стало. Ночами, лежа с открытыми глазами, она смотрела в потолок и как могла истребляла Лохнесса. То он у нее попадал в автомобильную катастрофу, то разбивался на самолете при посадке, то захлебывался по пьяни в джакузи у себя же дома, то выпадал из окна… Если бы Крутилин знал, как она его теперь ненавидела!..

А тем временем над Лохнессом все сгущались и сгущались тучи. Это были какие-то кошмарные осень и зима. Мировой кризис, сначала не показавшийся таким уж страшным (вроде и не такое переживали!), обернулся настоящей катастрофой. Каждый раз, засыпая, он с тревогой ожидал завтрашнего дня. Резко сократились прибыли, сначала стало не хватать средств на закупку нового товара, а потом и на самое необходимое – налоги, аренду, зарплату сотрудникам. Лохнесс все, что можно, распродал, сократил штат до минимума. Но настал день, когда и с последними сотрудниками пришлось распрощаться.