Марина Серова - Куда уж хуже. Реквием заговорщикам (сборник) Страница 35

– Наташа тоже знала? – быстро спросила я.

– Нет, это, пожалуй, единственное, чего я не сказал бы даже ей. А раз не сказал, значит, ублюдки не узнали.

– Понятно. Вы все перепроверили много раз и не нашли никого, похожего на предателя. Впечатляет.

– Есть еще вопросы?

– Только один: что такое «работы, связанные с испытаниями пятой группы активных полимеров»?

Он кашлянул и недовольно взглянул на меня.

– Танюша, это же никак не может тебе помочь.

– Ты так думаешь? Иногда любая мелочь приводит к верному решению, я с этим сталкиваюсь постоянно. А содержание интересов нашего противника – не мелочь.

– Я не могу выдавать суть программ развития Предприятия, эти материалы предназначены только для совета директоров.

– А принимать на работу ты можешь?

– Могу, – он удивился, не уловив, куда я клоню.

– Тогда прими меня в совет директоров Предприятия.

– Кгм!.. Хм!.. А! Нууу, вообще-то это возможно. Только для этого необходимы стаж, профессиональная специализация в одном из направлений работы фирмы и поручительство одного из членов совета.

– Замечательно. Поручительство у нас уже есть, я имею в виду тебя, стаж – дело наживное, а я уже почти час на тебя работаю. По поводу профессионализма: я кое-чем занималась с ошеломляющим успехом.

– Чем, например? – спросил он совершенно серьезно.

– Восточными единоборствами – раз. Астрологией – два. Нумерологией – три. Хиромантией – четыре. Халдейс…

– Таня, это не смешно!

– Я не смеюсь. Открой новый филиал – это ведь «несколько минут»! И прими меня в совет в качестве директора отдела предвидения и расчета! Тогда ты сможешь, во‑первых, ответить на мой вопрос, а во‑вторых, подключить меня к личным делам каждого из работающих на Предприятии. Только на таких условиях я соглашусь работать над твоим делом!.. Потом можешь меня уволить.

Он долго и неотрывно смотрел в потолок, затем пронзительно вглядывался в мои такие искренние карие глаза, решая, как поступить. К чести Владимира нужно сказать, что это «долго» составило чуть больше минуты тишины.

– Хорошо, – наконец заявил он, – мы сделаем проще: с этого момента ты – член отдела прогнозирования. Твой код – один один шесть, это шифр иерархического положения, отдела и собственно твой.

– Насколько я поняла, «ноль» в начале шифра означает высший доступ?

– Высший доступ – у меня. Но ты не очень ошиблась: «ноль» – это телохранители и личные подчиненные. «Один» – главы отделов. Я сейчас же внесу тебя в каталог и оповещу совет. Только учти: теперь ты – работник Предприятия и защищаешь его интересы прежде всего. Язык держи на коротком поводке. И о деньгах: с этого момента ты получаешь не вознаграждение частного сыщика, а фиксированную зарплату.

Вот так! Плакали твои миллионы, Ведьмочка…

– Итак, содержание исследований?

– Органические полимеры, созданные для воздействия на растительность, они вызывают у травоядных животных, а затем и у хищников различные реакции: от бешенства до паралича.

– Погоди. «Органический» – это ведь «живой». А «полимер» применяется в неорганической химии…

– Почти правильно. «Полимер» – свидетельство исключительно сложной формулы и широкого поля воздействий. По-настоящему называть их следует «вирусы».

– Господи! Совсем как в политическом боевике! Или в «BUGS»!

– Ничего подобного. Эти полимеры невозможно применять в качестве биологического оружия – из-за медленности созревания, развития и распространения вируса, а также по многим другим причинам. В том числе потому, что для опытного биохимика или вирусолога крайне легко обнаружить вирус, отделить его от пораженных клеток и уничтожить. Цель нашего полимера – совсем иная, хотя не менее грандиозная. В принципе это самый крупномасштабный из наших проектов. Мы начали всего полгода назад. Еще вопросы будут или хватит?

– Есть, последний: я могу принимать к себе в отдел работников, которые необходимы мне в этом расследовании?

– Ваську, что ли?

– А хоть бы и его.

– Только учти: твое поручительство позволяет человеку, или коту, или крысе получить информацию, доступную тебе, но ответственность за их болтливый язык ты несешь сама… Это уже очень расширенные по сравнению с обычными полномочия. Что-нибудь еще?

– Кажется, нет.

– Тогда налей мне кофе. Покрепче: три ложки, без сахара.

– Это кофе для самоубийц.

– Плевать я хотел…

Когда две чашечки опустели, а наскоро приготовленные мной яичница с ветчиной и салат покинули этот мир, Владимир сказал, посмотрев на часы:

– Сейчас он будет здесь.

– Боец? – спросила я.

За него ответил звонок.

Мы с Владимиром открывали дверь вместе: он стоял наготове, «если что», а я, подставная пешка, лезла вперед. Как всегда.

Личность вошедшего телохранителя показалась мне знакомой. Вероятно, потому, что он был красив, как киногерой, строен, подтянут, мускулист, с уверенным лицом и взглядом профессионала. Короткие темно-русые волосы щетинились ежиком. Светло-серые глаза глядели только с профессиональным интересом.

Не люблю таких. Все из себя крутые, в коже и золоте, спортивные – смотрят, будто выбирают, куда ногой врезать. На других взирают с чувством превосходства: как обезьяны на людей.

– Это Таня Иванова – твое «тело». Это Боец, лучший среди моих ребят.

– Какая честь! – проронила я не без вызова.

Киногерой улыбнулся чуть надменно и кивнул Владимиру.

– Понял, Володя.

– У тебя есть компьютер, Таня?

– Мечтаю.

– Придется устанавливать. – Он набрал номер. – Алек? Сделай нормальный «Notebook», пусть его сейчас же доставят к нам. Да, еще – сотовый и какой-нибудь факс.

Компьютер прибыл через двадцать две минуты, причем дверь открывала не я, а Боец. Машина моей мечты была плоской, изящной и, кажется, безумно дорогой. В комплекте с ним мне предоставили сотовый телефон «Motorolla» и телефон-факс.

– Уже все поставил? – уточнил Владимир у Алека, который позвонил одновременно с доставкой. – Хорошо. Отбой. Смотри сюда: это директорий входа в сеть, напрямую связанный с нашим компьютерным центром. Через него узнавай у Алека все, что будет необходимо, связывайся с ним, пусть помогает, исходя из твоего нового статуса.

Киногерой посмотрел на меня с удивлением. Так тебе и надо, собачья морда!

– Боец, ребята на местах?

– Ждут, Володя. Везде чисто.

– Я отправляюсь.

– Владимир, как с тобой связаться?

– Тебе будет достаточно трех-четырех часов на размышление?

– Думаю, да.

– Тогда звони или я сам позвоню.

– Звонить куда?

– Он знает, – мой новый шеф кивнул на Бойца и («С богом!») открыл дверь.

Обернувшись в проходе, он посмотрел на меня и улыбнулся:

– Классная ты, Таня. Надеюсь на тебя. Не подведи.

– Ага, – только и смогла ответить я.

Боец ухмыльнулся.

Глава третья

Гадание на черных костях

– Чай на плите. Кофе на столе. Сок и молоко в холодильнике. Еда там же. «Вискас» – для кота, не перепутай.

– С чего это ты такая вежливая, Танюша? – удивился он. – С нами обычно как с кошками да собаками обращаются!

– Я перед медитацией всегда со странностями. Профессиональное. Поэтому иди на кухню.

– Обязательно. Вот уволят с работы, так сразу и пойду. – Он подошел к окну и закрыл занавески. Плотно. – А окошко у тебя дурацкое. Почему без решетки? Эта хлипкая сеточка ни от кого не спасет. Даже от твоего черного кота.

– Зато стекла бронебойные.

– Really?

– Да, в будущем году поставлю.

– В эту квартиру есть еще вход – через окно, какой-нибудь там чердак или хрупкую стенку?

– Смотря чьей головой бить. А вообще нормальные люди через дверь входят.

– Дверь у тебя хорошая, я проверял. Через нее войти трудно, особенно когда я рядом сижу. А вот глазок слишком маленький, без бокового расширения.

– Господи! – возмутилась я. – Да что мне, кинокамер на каждой площадке понавешать и колючей проволоки понагородить? Чтобы все знали: не подходи, убьет!

– Нет, вместо колючей проволоки и другой показухи существуют менее заметные и более эффективные сигнальные линии. И совсем недорогие, кстати.

Тут он нанес пощечину моей профессиональной ведьмовской гордости. Гордость встрепенулась, сверкнула очами и со значением объяснила: «У меня, милый друг человека, есть такие сигнальные линии, о которых ты даже не подозреваешь и тем более не чувствуешь! И при нарушении любой из них я четко и ясно слышу и вижу, кто и что делает». Но вежливое гостеприимство позволило мне только сверкнуть очами.

– Понял, Таня. – По его взгляду я догадалась, что киногерой хотел назвать меня Ведьмой, но не назвал. Наверное, стеснялся.

– Ладно, – махнула я рукой, – не обращай внимания, при таких делах я всегда сварливая. Если хочешь, и вправду можешь поесть.