Роберт Райан - Земля мертвецов Страница 35

– Разве вы не получили моей записки?

Он машинально потянулся к брючному карману, достал помятый конверт, который принесла утром сестра Дженнингс.

– Простите.

Майор хотел вскрыть конверт, но миссис Грегсон остановила его:

– Не трудитесь. Там сказано только, что я уступаю сестре Спенс и возвращаюсь в Байоль. И заодно попробую достать историю болезни человека, у которого видела те же симптомы.

– Трудно было ее достать?

– Не слишком. –  Мелькнувшая на ее лице тень говорила иное. –  Пожалуй, я немножко нагнула инструкцию. А значит, рискую нажить неприятности, если доведется туда вернуться. Кое-кто наверняка захочет свести со мной счеты.

– Миссис Грегсон, я и подумать не мог…

– О, ничего страшного я не сделала. Никому себя не обещала, ничего такого. –  При этих словах она беспокойно усмехнулась, будто мысль такая была. –  Просто наступила кое-кому на мозоль. Придумаю, как вывернуться.

Капитан застонал и выгнулся всем телом, сбрасывая с себя одеяло. Миссис Грегсон положила ему на лоб холодный компресс, и возбуждение спало.

– Вы искали метки на его теле?

Она кивнула.

– Ничего необычного. Он грызет ногти.

Это прозвучало так абсурдно, что оба засмеялись.

– А о метках на теле Хорнби записей нет?

– Нет. А с другой стороны, царапины объяснимы при таких спазмах лица и рук.

– И если никто не искал цифр…

– Потому-то я и выкрала из дела этот листок.

Ватсон не понял ее:

– Доказательство, что он служил вместе с Шипоботтомом…

– Не тот. Другой. Я оторвала часть второго листа. Номер захоронения на кладбище при байольском госпитале.

– Миссис Грегсон, вы предлагаете то, что я думаю?..

– Наверное, так. –  Она говорила ровно и не изменилась в лице, словно дело было самым обыкновенным. –  Нам придется выкопать рядового Эдуарда Хорнби.

Лейтенанта Меткалфа сестра Дженнингс нашла вышагивающим у госпитальной палатки. Он был без шинели, рубаха на спине промокла.

– Лейтенант, вы яму в земле протопчете. И не потейте так, а то отпаивать придется. Капитана навестить хотели?

– Да, но майор Ватсон наговорил мне такого, что до сих пор в ухе колет, –  пожаловался юноша. –  И велел записать свои передвижения за последние два дня. Наверное, просто хотел занять меня чем-нибудь, чтобы я отвязался.

– Вы хоть знаете, кто такой майор Ватсон?

– Нет, –  покачал головой Меткалф. –  А должен знать?

– Может, и не должны. Но поверьте: он знает, что делает. Идемте со мной. –  Она ухватила лейтенанта за локоть и повела в Большой дом. По пути им встретилась сестра Спенс, наградившая подчиненную подозрительным взглядом.

– Младшая сестра Дженнингс!

Та кивнула на Меткалфа:

– Шок, сестра. Сладкого чая…

– Разумеется. Однако вам незачем оставаться и смотреть, как он пьет.

– Верно, сестра. Через пятнадцать минут мне надо быть в хирургии.

– Отлично. Вам пришло письмо. В кабинете у сестры Камминс.

– Спасибо.

Сестра довела Меткалфа до пункта поддержки – открытой палатки, в которой двое санитаров день и ночь кипятили два больших бачка с чаем, на ее вкус, слишком крепким. Усадив лейтенанта, она принесла ему кружку с тройной порцией сахара.

– У меня всего несколько минут, я сестре Спенс не голову морочила.

Он сделал глоток.

– Спасибо, вы очень добры.

– Капитан в хороших руках. –  Сестра Дженнингс вкратце описала историю Ватсона, насколько знала ее сама. –  Как видите, майор Ватсон на многое способен.

Кажется, Меткалфа ей пронять не удалось. Афганская война была очень давно, а на чтение детективных рассказов у него не хватало времени.

– Способности ему понадобятся. Если с капитаном де Гриффоном что случится, представляю, какой ад начнется.

– О, это почему же?

– Ну, он ведь недавно… – Меткалф замялся, соображая, не говорит ли лишнего, –  недавно узнал, что он – новый лорд Стэнвуд.

– А это все меняет, не так ли? – спросила Дженнингс.

– Я бы сказал, да. Семья захочет узнать, что здесь произошло.

– По-моему, мы тоже хотим знать. Было время, лейтенант Меткалф, когда мы все бы млели, узнав, что среди нас лорд Стэнвуд. Мало кто видел своими глазами графа, герцога, да хоть простого сэра. –  Она покачала головой. –  Но, когда ты повидал графа Кротфорда с кишками наружу или сэра Уильяма Тенанта, которому жить без ног выше коленей, уже не верится, что они из другого теста. –  Сестра вздохнула. –  Господи, послушать меня – прямо как миссис Грегсон.

– А что миссис Грегсон? – заинтересовался лейтенант, хотя после вчерашней беседы сам неплохо представлял.

– Ну она… у нее довольно смелые взгляды на такие вещи. Вроде наследственных привилегий.

Достаточно смелые, чтобы защищать анархию, а один раз и убийство, –  припомнилось ей. Только ли один раз? Возможно, сестра должна рассказать доктору Ватсону, что ей известно о прошлом его помощницы. Только не примет ли он это за наветы? Надо подумать. Ей надо еще забрать письмо и заняться пациентами, а доктор может счесть ее сплетницей. И решить, что дело в обычной среди сестер вражде с волонтерским корпусом.

– Сделайте, что просил доктор Ватсон. Запишите все свои действия с тех пор, как встали вчера с постели, до минуты, когда заболел капитан.

– Да зачем же? Что толку писать?

– Вы здесь были вчера, верно? – напомнила она.

– Да. С миссис Грегсон и мисс Пиппери. И раненых навещал, конечно.

– Конечно… И к Шипоботтому заходили?

– Заходил. Я его первым навестил, его еще при мне забрали на переливание.

– А сегодня вы были с капитаном де Грифоном, когда у него появились те же симптомы.

Он со стуком поставил кружку на стол:

– Слушайте, вы это к чему клоните?

К тому самому, о чем подумает майор Ватсон, ответила она про себя. И встала.

– Ни к чему. Но на вашем месте, лейтенант, я взялась бы за перо. У вас, похоже, завелась привычка оказываться в неподходящее время в неподходящем месте.

Ватсон проснулся внезапно, плохо соображая, где он и который час. Он лежал, наполовину одетый, на больничной койке. Лампа освещала сидящую на другой койке миссис Грегсон и свернувшуюся рядом с ней мисс Пиппери. Женщина медленно и нежно гладила спящую девушку по волосам. Заметив, что Ватсон проснулся, она улыбнулась.

Он достал воды напиться и взглянул на часы. Почти полночь. Последнее, что ему запомнилось: визит Торранса и напряженный разговор с майором. Потом от нового кровопускания у него закружилась голова. Он еще помнил, что пришла сестра Дженнингс, но давала ли она кровь, не знал. От напряжения памяти стены палатки поплыли в глазах.

– Извините… – начал он.

Миссис Грегсон покачала головой:

– Я бы вас разбудила, если что. Вид у вас был совсем никуда.

Он тяжело, чувствуя все свои годы, зашаркал к де Гриффону. Тот теперь лежал без кислородной маски, лицо было безмятежно, дыхание ровно. Ватсон осторожно пощупал пульс. Достаточно насыщенный.

– Думаю, вы его спасли, –  сказала миссис Грегсон.

– А я думаю, его спасли мы. Когда достаточно окрепнет, надо будет расспросить его, с чего это началось. И отдать его кровь в лабораторию.

Часть взятой у капитана крови Ватсон сохранил для анализа.

– Все это подождет. У вас ужасный вид. Слишком много отдали крови.

Наверное, она была права. Он обессилел, и комната качалась, как океанский лайнер на пологой волне.

– Вы тоже.

Ее взгляд без слов напомнил Ватсону, что она моложе и крепче.

– Я чуть погодя разбужу Элис… мисс Пиппери и сама немного посплю. А вы теперь возвращайтесь к себе. Это распоряжение волонтерского корпуса. Все остальное подождет.

– Остальное? – полусонно спросил он.

Она молча изобразила, будто работает лопатой.

– Миссис Грегсон, –  покачал головой Ватсон, –  я что угодно, только не грабитель могил. Это надо будет сделать по официальным каналам.

Подняв бровь, она дала понять, что об этом думает.

– Ступайте в постель. Сейчас же. Кыш!

Слишком усталый, чтобы спорить, Ватсон поблагодарил ее, заправил рубаху и вышел в сырую ночь.

Хорошая работа, Ватсон, –  произнес самозванец у него в голове.

Хоть он и понимал, что это – игра воображения, но голос приносил ему некоторое утешение. Волоча свинцовые ноги вверх по холму, подняв воротник от ветра, Ватсон гадал, как бы обернулась его жизнь, не случись той судьбоносной встречи в лаборатории Сент-Барса. Такие развилки определяют жизненный путь. Его путь определил случайный разговор с бывшим коллегой Стэмфордом в баре «Критерион». Что, если бы их дороги не пересеклись, если бы Стэмфорд не вздумал познакомить его с «поклонником определенных и точных знаний»? И если бы этот поклонник не снимал уже квартиру на Бейкер-стрит?

Надо полагать, он стал бы заурядным семейным врачом вроде тех, у кого не раз за эти годы выкупал практику: на пальцах следы нитрата серебра от выжигания бородавок, пятна йода после смазывания порезов и ожогов, табачная желтизна от бесконечных сигарет во время долгих дежурств, плечи ссутулены от бесконечных обходов, от часов над постелями умирающих и рожениц.