Марина Серова - Три места под солнцем Страница 35

Это казалось невероятным, но было реальностью. Голос, даже искаженный временем и обстоятельствами, все-таки был тем же самым голосом. Именно его я слышала в ночь катастрофы, когда не могла оторваться от холодной кирпичной стены. И лицо. Худое, темное, заросшее щетиной лицо тоже было узнаваемо. Сумасшедший с Третьей Песочной улицы!

— Ариша, я знаю, где живет водитель прокурора. И мы немедленно едем к нему.

Признаюсь, деда я взяла с собой не только из-за того, что он изъявил желание. Одной бродить по безлюдному поселку, идти мимо кладбища, так напугавшего меня в прошлый раз, не хотелось совершенно. Да и с водителем, страдающим белой горячкой, вдвоем общаться было сподручнее. Я вооружилась диктофоном, фотоаппаратом, прихватила газовый баллончик — не ахти какая защита, но в критической ситуации и палка стреляет.

На этот раз мне все-таки удалось подъехать прямо к дому. На стук никто не вышел, но калитка была не заперта. Мы прошли захламленный, поросший лебедой двор и зашли в дом. С громким жужжанием взвились потревоженные нами мухи, в нос ударил спертый воздух. На прожженном в нескольких местах диване лежал худой человек. Тот самый, который так напугал меня в прошлый раз. Человек не шевелился.

— Милейший, — откашлявшись, начал Ариша, — не могли бы вы ответить на несколько вопросов?

— Подожди, дедуль, — остановила его я, — он вообще дышит или нет?

Человек лежал, неловко запрокинув голову, рука его безвольно свешивалась с дивана, губы посинели. Я наклонилась, дыхания слышно не было, взяла за запястье и еле уловила пульс. Как хорошо, что в этот раз я была не одна! Вдвоем с дедом мы погрузили Алексея Водяникова в мой автомобиль, Ариша остался с ним, а я вернулась в дом и осмотрелась: на столе пакет с хлебом, консервами, палкой колбасы, тремя непочатыми бутылками водки. Одна, открытая и наполовину пустая, на столе. За мутным, разбитым стеклом буфета — стопка фотографий, каких-то мятых корочек, потрепанный паспорт. Я быстро сунула в сумочку документы, прихватила со стола бутылку. Кто знает, от чего умирает сейчас бывший водитель прокурора? Может, оттого, что кто-то очень добрый принес ему еды и выпивки?

Спустя полчаса мы уже были в приемном покое больницы. Дежурный врач, немолодая женщина, охая и брезгливо морщась, приняла нашего пациента.

— Где бомжа подобрали-то? Как я его оформлять буду без документов?

Я собралась было достать из сумочки паспорт Водяникова, но в последний момент передумала:

— Данные я продиктую, а документы подвезу позже. Понимаете, родственник приехал из деревни в гости, выпил, потерял сознание.

— Родственник? А не похоже, вон какие вы ухоженные! Чего же за близкими не следите?

— Лучше скажите, что с ним, — перебила я ее причитания.

— Отравление, по всей видимости. Паленая водка, организм ослабленный, у него наверняка цирроз печени. Не жилец, даже если откачаем.

— Откачайте, пожалуйста, — испугавшись, что для спасения нашего пациента не будут предприняты все меры, попросила я и сунула врачу в карман несколько купюр, — откачайте, мы будем благодарны.

Она удивленно посмотрела на меня, пробурчала, что обычно за подобных родственников не просят, но отказываться от денег не стала.

— Смотри, Полетт, — произнес дед, когда мы вышли из больницы, — смотри, как наказывает провидение грешников. Я же помню этого Леху. Наглый, мордатый, сытый, с амбициями. Как он дошел до этого? Я бы хотел с ним поговорить, если выживет. Интересно будет проследить нить действия кары небесной.

— Какая кара, — отмахнулась я, — просто безвольная личность. Раньше не мог ослушаться начальника, потом не смог противостоять своим желаниям, любой слабак в конце концов приходит к такому финалу.

— Значит, он наказан за нежелание противостоять злу, — развел руками Ариша.

— Жаль, что у провидения хватает сил только на то, чтобы наказать слабость, — тихо сказала я, — поэтому силу приходится наказывать людям.

— Позволь не согласиться, — заупрямился дед.

Но в этот момент наш затянувшийся диспут прервало интересное зрелище: к больнице двигалась группа в уже знакомой мне красно-черной экипировке. В первом ряду, насупив брови, уверенно шагала Алина. Увидев нас, помахала рукой:

— Ты где все время пропадаешь? Идем с нами! Мы новую акцию придумали.

— Чем же вам больные не угодили?

Алина остановила группу, велела им ждать и подбежала ко мне:

— Возможно, ты не догадываешься, какой большой процент наркотиков попадает к молодежи из рук недобросовестных работников медицины! Я еще давно читала об этом, не помню где.

— Может, в детективе?

— Может, — не поняла иронии подруга, — вот мы и хотим устроить инспекцию всех медицинских учреждений города.

— И что, много проверили?

— Уже три аптеки и травмпункт, — гордо ответила Алина, — только нас туда не пустили.

— Как же вы могли их проверить, если вас не пустили?

— Не видишь логики? Если бы им нечего было скрывать, то нам разрешили бы инспекцию. «Пожалуйста, смотрите, гости дорогие, нам скрывать от народа нечего». Нас прогнали? Значит, рыльце в пушку. Вот закончим, подадим список в компетентные органы, пусть реагируют. Ясно?

— Не ясно. Как ты собираешься устраивать проверку? Ты же ничего в этом не смыслишь!

— Я не смыслю? Мы подготовились! У нас в команде студентка мединститута и санитар из наркодиспансера, пацифист, альтернативную службу проходит. Так что свое дело мы знаем. Так ты идешь? Юристы нам тоже пригодятся.

— Позвольте я заберу ее, Алина, — подал голос дед, — в прошлый раз благодаря вам моя внучка оказалась за решеткой. Во второй раз мое бедное сердце может не выдержать такого испытания.

— Ой, я забыла, что вы уже старенький. Так вы здесь сердце лечите? И какой диагноз? Что-нибудь серьезное?

— Типун тебе на язык, — испугался Ариша, — это мы знакомого привезли.

— Молодого красивого олигарха?

— Старого больного алкоголика, — отомстил дед.

Алина презрительно фыркнула, попрощалась и убежала к своим. Я поблагодарила взглядом деда, герой, принял огонь на себя. Наш пациент так и не приходил в сознание, поэтому мы решили отправиться домой. На семейном совете я попросила Аришу пока ничего не говорить Курбатову о найденных мною документах и их связи с бывшим водителем прокурора. Он придерживался другого мнения.

— Я считаю, что мы обязаны позвонить Курбатову, — заявил мне дед, — и не спорь, мы и так чуть не потеряли ценного свидетеля. Если водка отравлена намеренно, его могут искать и снова предпринять попытку заставить замолчать. Защитить мы с тобой его не сможем, кем мы будем, если что случится?

— Быстро его не найдут, я назвала вымышленную фамилию и адрес. А когда он придет в себя, я первая хочу поговорить с ним. Четырнадцать лет назад я не смогла этого сделать по причине малолетства, а после того как курировать его начнет Курбатов, мне просто не позволят задать ему несколько вопросов. А я имею на это право больше, чем кто другой.

— Ты уверена, что и в этот раз здесь замешаны Синдяковы?

— Сумка с продуктами ему была явно принесена кем-то, значит, о нем заботятся и его навещают. Родственники? Найти их не составит труда. А если не родственники? Кому, кроме Синдяковых, нужен окончательно спившийся и деградировавший тип?

Ариша вынужден был со мной согласиться. Взамен я пообещала ему, что позволю себе всего один раз поговорить с Водяниковым и сразу же отдам его Курбатову. Вместе с подписанными водителем и составленными Синдяковым договорами о пожизненной ренте.

Глава 16

Вид у моего помощника был загадочный и довольный.

— Полина Андреевна, помните, вы хотели поговорить о причине увольнения старого юрисконсульта? Мне удалось кое-что узнать для вас!

Да? А не ты ли в первый же день донес на меня Синдякову? Интересно, сейчас ты работаешь по заданию Вадима или пытаешься оказать услугу временному начальству?

— Я говорила? Это вы что-то рассказывали мне, я лишь из вежливости задала пару вопросов, — не отрываясь от работы, бросила я.

— А как же адрес? Вы просили найти его адрес!

— Не адрес, а телефон. Действительно, было несколько вопросов, в которых я никак не могла разобраться. Не хватало кое-каких очень важных документов. Мне не хотелось подводить Вадима Владимировича, вот я и проявила чрезмерное служебное рвение. Да, я пыталась найти своего предшественника, но через пару дней и без его консультации разобралась во всем. Думаю, он специально устроил такую неразбериху в расчете на то, что вы не справитесь и его попросят вернуться.

— Да? А я так старался, — на лице юноши было написано явное разочарование. — Может, все-таки съездите, навестите старика, побеседуете.

— Зачем мне его навещать? Я с ним не работала, беседовать нам не о чем. А вот вам, думаю, стоит повидаться со старым сослуживцем. Вы же переживали, что он не успел с вами попрощаться.