Эллен Полл - Труп на балетной сцене Страница 35

— В том числе и Грега, по крайней мере раз, — вставила хореограф.

— И его, — согласилась Джульет. — Хотя не исключено, что один-единственный раз. Скажи, Рут, у Грега был романтический партнер?

— Нет, если только это не тайна за семью печатями и не совсем новая связь.

— Я тоже так полагаю. И коль скоро у него не было влекущей близости, а хоть бы даже и была, такой пустой и тщеславный человек, как Флитвуд, легко не простит измены.

Рут помолчала.

— У тебя разыгралось воображение.

— А ты подумай сама: Грег разослал идиотское письмо по поводу «преднамеренного инцидента», когда в канифоль подсыпали тальк. А потом солгал тебе, будто говорил об этом с Антоном, хотя не делал этого.

— Возможно, он не лгал. Возможно, что-то было у него на уме.

Джульет пропустила слова хореографа мимо ушей.

— Грег дважды появлялся в студии в тот день, когда испортили канифоль. И во время общей репетиции близко подходил к ящику.

— Ты сама видела?

— Ну, специально не следила. Заметила только, что он расхаживал по залу то туда, то сюда. До сегодняшнего дня мне не приходило в голову, что это могло быть делом его рук. Травмировать звезду собственной студии — такая мысль казалась мне слишком нереальной. Но если он обозлился на Антона, ревновал и собирался уходить от Янча…

Джульет опять затянулась и затушила окурок.

— Мы не должны забывать, — продолжала она, — кто бы ни превратил ящик с канифолью в ловушку, не исключено, что он намеревался всего лишь навсего выставить Мора в смешном свете. То же самое с экстази: доза была порядочной, но отнюдь не смертельной. Мюррей сказал: чтобы умереть, надо было принять раз в тридцать больше, чем оказалось в бутылке (накануне Лэндис освободил Джульет от клятв хранить тайну, и она тут же рассказала подруге историю их знакомства). Значит, тот, кто подсыпал наркотик, не хотел смерти Антона.

— Но Грег знал, что Мор принимал нардил. А может быть, не только он, — возразила Рут.

— Да, мне это тоже приходило в голову. Но знал ли злоумышленник, что нардил несовместим с экстази? — спросила Джульет. — Не мог ли Грег задумать небольшую пакость для бывшего любовника, а в итоге все получилось катастрофически не так?

— С другой стороны, поскольку Антон умер, Грега здесь больше ничего не держит, — подхватила Рут, подалась вперед, опустила обнаженные руки на белую скатерть и вцепилась пальцами в крышку стола. — Вспомни, я первая сообщила ему о тальке в канифоли, и Грег выглядел потрясенным. Он очень переживал за Антона. Не исключено, что теперь Грега мучают угрызения совести, что он не предпринял большего, чтобы оградить его от опасности. Что, если он терпел ненавистную работу только потому, что здесь находился Антон, которого он любил? А теперь все здесь напоминает ему об утрате, и это слишком болезненно.

Губы Джульет дрогнули. Она не могла не признать, что версия подруги имеет не меньшее право на существование, чем ее собственная.

— О’кей, — согласилась она. — Давай взглянем на остальных. Мотивы, средства, возможности. Кажется, так рассуждают юристы? В случае с тальком средство мог приобрести кто угодно, а возможность имели десятки людей. С экстази круг подозреваемых сужается, но не намного. Так что давай рассмотрим мотивы. Как ты считаешь, Райдер Кенсингтон мог это сделать?

— Что именно?

— И то и другое. Подсыпать тальк в канифоль и развести наркотик в бутылке колы.

— Но зачем?

— Олимпия мне говорила, что он вспыльчивый малый. Случается, колотит жену.

— В самом деле? — Рут была скорее заинтригована, чем потрясена. — И Электра это терпит?

Джульет пожала плечами.

— Вспомни, как он подхватился, когда ты проходила мимо и задела его у телефона в тот день, когда Антон поскользнулся на тальке. Тебе не кажется, что Райдер и Олимпия до странности близки? У той была связь с Антоном. Это могло не понравиться Кенсингтону.

— Согласна, — кивнула Рут, медленно водя пальцем по столику.

— Кенсингтон определенно находился в нужном месте в нужное время. Оба раза.

— Что верно, то верно, — признала хореограф. — Но у меня есть версия проще. А если это сделала сама Олимпия?

— Потому что Антон ее бросил?

— Не исключено.

— Все может быть. — Джульет нахмурилась и стала искать глазами официанта, солнечного юношу с копной густых белобрысых кудряшек. — Но когда я с ней разговаривала, она довольно легкомысленно отзывалась о его непостоянстве. И я не припомню, чтобы видела ее рядом с Антоном во время прогона. Если мы примем за подозреваемых всех бывших любовников, то я бы поставила на первое место Лили Бедиант. В конце концов, Антон пренебрег ею и бросил.

— Год назад.

— Лили не из тех, кто забывает обиды. А может, заодно хотела насолить и тебе. — Джульет обнаружила официанта за полдюжины столиков от них. Он болтал со стоящими по другую сторону полотняного барьера симпатичными девушками. Джульет принялась семафорить ему рукой.

— Мне? — резко распрямилась Рут. — За что?

— За то, что записала ее в старухи.

— Мисс Хэвишем — замечательная роль! — возмутилась хореограф. — И ей всего чуть больше пятидесяти. Ты это выдумала, потому что так сказала Тери Малоун…

— Между Тери Малоун и Лили очень доверительные отношения. — Джульет энергично делала знаки официанту. — Кстати, о ненормальных старухах… Я иногда задаю себе вопрос: не настолько ли съехала с катушек Викторин Вэлланкур, что принялась науськивать на тебя свою драгоценную Лили?

— До такой степени, чтобы обречь на провал «Большие надежды»? И выставить на смех Антона?

Джульет пожала плечами.

— Не он один выглядел в тот день глупо, — возразила она. Выслушав ее, Лэндис не придал версии большого значения. Но Джульет все-таки решила, что над ней стоит поразмыслить. — Прогон был твоим шансом блеснуть. Тебе требовалось блеснуть. А вместо этого…

Она не закончила фразы. Официант заметил, как яростно Джульет молотила воздух ладонями, и кинулся к их столику.

— Все в порядке, леди?

— Мне показалось, мы просили вас принести нам поесть? — деликатно отозвалась Джульет. — Я не ошиблась, Рут, ведь это было сегодня? Что-то около сорока пяти минут назад? Так что извольте, сэр, подайте нам что-нибудь, а то мы очень проголодались.

Официант сострадательно улыбнулся, прибегнув к проверенному средству урезонивания особо чувствительных натур, и пообещал:

— Сию минуту справлюсь на кухне, — таким тоном, словно оказывал посетительницам личное одолжение.

Когда молодой человек унесся прочь, Джульет продолжала:

— И разве ты не говорила, что Викторин сама хотела ставить «Большие надежды»?

Рут наморщила узкий лобик и некоторое время сидела не шевелясь. А Джульет подсчитывала на пальцах:

— Итак, я знаю шестерых, кто общался с Антоном до прогона: Грег Флитвуд, Райдер, Лили, Электра, Викторин и… кого мы забыли? Ах да, Харта Хейдена. Как насчет Харта? Мог он спать с Антоном?

— Допускаю. Хотя, насколько я слышала, он вообще не интересуется сексом.

— Да, он сам мне об этом сообщил. А зависть из-за того, что его не поставили в первый состав?

— Возможно, — с сомнением проговорила хореограф. — Но с тем же успехом Антон мог завидовать Харту, потому что в этом сезоне в «Жизели» Харт — первый Альбрехт, а Антон — только второй. Понимаешь, Джульет, — Рут подалась вперед и заговорила серьезнее, — сложность заключается в том, что все твои подозреваемые — танцовщики. Каждый из них провел многие годы жизни — нет, всю свою жизнь — в борьбе, в страданиях, жертвуя всем ради танца. И каждый терял роли, к которым стремился. Балет — коллективное искусство. Проиграет вся труппа, если «Большие надежды» провалятся.

— Но кто-то ведь это сделал.

— Не обязательно.

— Только не говори мне, что переходишь в лагерь Лэндиса. Ты что, тоже считаешь, что Антон сам принял наркотик? Тогда зачем он растворил его, а не просто проглотил таблетку?

— Не знаю.

— Не могу поверить, что он решил навредить самому себе!

— У него была депрессия, — напомнила Рут.

— Нет, — возразила Джульет. — Его успешно лечили. — Она, сама сопротивляющаяся депрессии, различила в собственном голосе злые нотки и постаралась успокоиться. — Депрессия может быть у Мюррея. И у тебя. Но я знаю всего одного человека, который по крайней мере вел себя так, словно не страдал никакой депрессией. Этот человек — Антон. — Джульет надолго замолчала. — Ты ведь не станешь утверждать, что он специально споткнулся, а до этого подсыпал тальк в канифоль?

— Разумеется, нет.

— Значит, был некто, кто хотел ему навредить.

— Положим. Однако, Джульет… — Рут запнулась. — Только, дорогая, не вцепись мне в горло… на мой взгляд, ты немного настроила себя в пользу версии об убийстве.