Черная метка в паспорте [сборник] - Алексей Макеев Страница 35

Опер закрутил головой:

– Сергей дальше переезда и не уходил. Собаки верно след взяли. Потом Афанасьев уехал на электричке.

Сладкевич удивленно заметил:

– Так там нет станции. Остановка чисто техническая, чтобы стрелки перевести, направить состав в нужном направлении.

Гуров согласился:

– Нет станции, а остановка и открывание дверей есть. Негласная традиция, машинисты подбирают тех пассажиров, которые опоздали к официальному отправлению со станции. Просто дежурная побоялась рассказывать об этом вам. Нарушение регламента, всех уволят, оштрафуют, зачем ей коллег подставлять. У меня есть свидетельница, которая в этом же месте в это время села в состав, то есть двери точно открылись на несколько секунд и закрылись. Скорее всего, Афанасьев воспользовался удачной возможностью и заскочил в вагон, чтобы скрыться за пределы города, пока полиция раскачивается на перехват. Он был в пригороде еще до того, как ты объявил о проверках на вокзалах и станциях. А вышел из вагона в знакомом месте, все-таки у него с собой был только телефон. Открыто действовать или уехать далеко никак. Ни запаса продуктов, ни одежды для маскировки. Сообщника арестовали, помощи ждать неоткуда. В магазин не сходить, не уехать, надо где-то спрятаться на несколько дней. Причем спрятаться так, чтобы не было надобности покидать жилище. Поэтому наш беглец направился в хорошо знакомое место – поселок Репино. Я изучил протоколы, там находится дача Надежды Хваловой. В свое время Афанасьев уговорил ее переписать на него, чтобы якобы построить хороший дом за счет субсидий от государства для бывших военных. Так что убежище для него вполне приемлемое. Скорее всего, он точно знал, что там есть запас продуктов или где их можно безопасно купить. Надеюсь, я рассчитал правильно, он засел там и ждет, пока шум утихнет, чтобы дальше свалить уже из области, а потом из страны.

Лев с удивлением заметил в зеркале, как вытянулось лицо Сладкевича. Он переспросил:

– Думаешь, неправильно я предположил? Поэтому не хотел шум поднимать. Афанасьев может скрываться в доме, о котором не упоминалось в протоколе. Если сегодня нас ждет пустышка, то поднимем списки недвижимости загородной, которой владеют его бывшие жены или он сам.

С досадой Павел дернул плечом:

– Да нет, правы вы, всегда правы. Это я расстроился, что дурак такой. Перед носом же все лежало, а не догадался проверить. Эх, недолго мне с такими мозгами в начальниках ходить.

Гуров поморщился, вечные причитания неуверенного в себе мужчины больше раздражали, чем вызывали сочувствие. Он устал постоянно поддерживать Павла. Хотя вслух произнес:

– Научишься, – и перевел тему беседы. – Как там твой начальник бывший? Признался уже или в молчанку играет?

На лицо мужчины легла тень:

– Молчит. У него характер такой. Если уверен в своей правоте, то все преграды снесет, будто на танке едет. Тонкости ему не хватает, только сплеча умеет рубить.

Мимо в темноте проносились столбы с указателями: вот они проехали Жмыхов, Касимовку – почти половину пути, во время которого рядом всегда шла насыпь железнодорожных путей.

Сладкевич осторожно произнес:

– Лев Иванович, я вас поблагодарить хотел. Если бы не ваш приезд, то ушел бы из органов. Так уж сложилось. Когда Толя на место начальника сел, то стал меня выживать, вешать дела такие, что только в архив. Показатели ни к черту стали, да и мне интереса никакого нет вечно в хвосте волочиться да колотушки собирать. Я подумывал уволиться, кому нужен в отделе инвалид, которого из жалости и старого приятельства держат мальчиком на побегушках. Даже не думал, что мы с вами такое дело раскроем. А теперь благодаря вам меня начальство продвинуло, из-за того, что в сотрудничестве себя хорошо показал.

– Ладно, ты дальше не раскисай. Ошибки Бережнюка видел, теперь знаешь, что делать не надо на его месте, – Гурову было неловко от этого разговора.

Павел почувствовал напряжение в голосе опера и уточнил:

– Еще пятнашка, и все – прибыли. Какие дальше действия?

Гуров коротко бросил:

– Я иду вперед, ты и еще один человек позади прикрывают. Остальные окружают дом, чтобы перекрыть ему пути побега. Предупреди, что Афанасьев в отличной физической форме. Кидаться с кулаками не будет, но бегает знатно. Если упустим, то никто уже не догонит.

Майор кивал в такт его словам, впитывая приказы как губка. Перед въездом в поселок он погасил фары, остановил машину:

– Сейчас указания ребятам дам, выберу напарника себе – и двинем.

Пока мужчины небольшой группкой обсуждали, как им действовать дальше, Гуров присматривался к спящему поселку. Окна нигде не горели, почти все домишки были старенькими, с неухоженными посадками, сразу становилось понятно, что основное население – старики. Даже собаки на появившихся из темноты чужаков в машинах лаяли вяло.

Они оставили автомобили в проулке и пешком двинулись к нужному дому – одноэтажная постройка с такими же черными окнами, в которых отражался желтый диск луны.

Возле калитки Гуров показал жестом, чтобы остальные обходили дом. Сам же искал глазами в щелях старого забора, есть ли собака возле дома, которая может подать знак о появлении непрошеных гостей. К его счастью, никто не лаял, а цепь рядом с будкой обрывалась пустым кольцом. Судя по буйным зарослям под окнами и вокруг сарая, в доме давно никто не жил. Крыльцо просело от старости, а забор перекосило во все стороны, как кривые зубы во рту. Мелькнула мысль, что напрасно они сюда приехали, похоже, что жилище давно заброшено хозяевами. Только он отогнал мысль и двинулся искать проход на участок.

Опер бесшумно пошел вдоль ограды, выискивая пролом или дырку, через которую можно незаметно оказаться по ту сторону забора. Пользоваться калиткой, которая скрипом может перебудить всю округу, он не хотел. Возле двух досок, что наслоились друг на друга, Лев присел, отвел одну дощечку в сторону и протиснулся в образовавшуюся щель. Потом, во время захвата,