Екатерина Лесина - Тайная страсть Гойи Страница 36

— Уходи, — взмолилась Каэтана. — Хотя нет, постой… Подай мне, пожалуйста, вина…

— И что вы? — Этот рассказ не то чтобы вовсе не вписывался в историю той ночи, но прояснял некоторые моменты, внушавшие сомнения.

— Налила ей вина, графин стоял на столике. И бокал тоже. Она выпила. И сказала, что хочет лечь, что ей надо все обдумать. И да, наверное, Диего прав. Я убила ее. Она так гордилась что своей смелостью, что картиной этой, видела в ней свидетельство истинной любви. А та оказалась обманом. Все оказалось обманом. И быть может, Каэтана решила, что если так, то проще умереть.

Альваро рассеянно кивнул.

Все же кое-что не складывалось. Герцогиня Альба, раздавленная любовью? Влюбленная — возможно, но раздавленная…

— Письмо же… Ей нравились интриги. Или решила досадить нам хотя бы после смерти. Не знаю, главное, что не было нужды ее убивать. Не мне. Без нее все рассыпается. И матушка моя, сколь бы ни завидовала сестрице, понимает, что сейчас изменится многое…

— У вашей матушки не так давно появилось золото, — осторожно заметил Альваро. — И у вашего брата.

— Золото? Если и так, то оно не для меня, но… я могу узнать…

— Попробуйте.

Лукреция кивнула, сейчас, не пытающаяся его соблазнить, она казалась почти привлекательной.

— Меня не особо любят в семье… Матушка дрожит над Мануэлем. А я лишь товар, который, быть может, получится выгодно сбыть с рук. А нет, то и помеха… Но опять же, меня не принимают всерьез. Мануэль и золото — несовместимо… Но я постараюсь узнать. А вы передадите мои слова Диего?

— Всенепременно.

— Хорошо.

Лукреция поднялась, и Альваро отступил, приоткрыл дверь, мысленно вздохнув с немалым облегчением.

— Погодите, — опомнился он. — Вы знали горничную? Ту, которая…

— Не сказать, чтобы были близко знакомы. — Лукреция оглянулась, смерив Альваро насмешливым взглядом. — И нет, у меня не было причин убивать ее.

— А у вашего брата?

— Думаешь, она была его любовницей? Сомнительно, он предпочитал дам знатных, а лучше — состоятельных, хотя иногда у Мануэля случались капризы. К слову… — Она почти вышла, но остановилась. — А я, кажется, видела эту женщину однажды, с матушкой… Матушка о чем-то с ней говорила, и… и мне еще подумалось, что с прислугой она так не разговаривает.

— Так — это…

— Матушка предпочитает приказывать. Издали. Она в жизни не станет придерживать горничную под локоток, и уж тем более — шептать. Надеюсь, я удовлетворила ваше любопытство?

— Вполне. — Альваро подавил зевок. — Еще один вопрос. Когда вы их видели?

— Когда? — Лукреция слегка нахмурилась. — Когда… а, знаешь, незадолго до тетушкиной смерти и видела! Накануне, пожалуй. И девушка, как мне показалось, плакала, а мама, когда меня заметила, начала ее отчитывать, не помню уже, за что именно, мне это не представлялось важным. А теперь вот… странно так.

После ее визита остался запах духов.

И ощущение, что Альваро известно уже многое, и если он хорошенько обо всем подумает, то доберется до правды. Но думать не получалось. Голова была тяжелой, и сон, в который Альваро рухнул, муторным. Правда, на краю сна он вдруг осознал, что случайно или намеренно, но не переговорил с еще одним участником тех событий.

Франсиско.

Глава 12

Ночью не спалось.

Алину мучили кошмары, и проснулась она с криком и головной болью, зато нога почти перестала болеть. Но это обстоятельство почему-то не радовало. В зеркале отразилась рано постаревшая женщина, блеклая, с отекшим лицом и заплывшими глазами.

— Надо успокоиться.

Она повторила это трижды, но ничуть не успокоилась. И появление Макса, отвратительно бодрого, нисколько не добавило уверенности в себе.

— Может, не надо? — робко поинтересовалась Алина.

— Надо. Не бойся. Ты со мной, Линка-малинка.

И руку подал.

Так и пошли, Макс бодрым шагом, она — прихрамывая и прикусив губу, чтобы не расплакаться от избытка эмоций. А ведь должно было бы пройти…

— А скорбь у тебя натурально выходит, — похвалил Макс. — Ну что, готова?

— Нет.

— Все равно вперед.

Макс подтолкнул Алину ко входу в столовую и сам же любезно открыл дверь:

— С добрым утром всех!

Благородное семейство собралось за столом в полном составе. Мрачный Егор в черном траурном костюме. Евгения с булочкой в руке, она даже не пыталась казаться расстроенной. А вот Варвара явно плакала. И платье надела черное, и повязку на голову, ни дать ни взять — вдова.

— Вижу, все готовы, рады… Гошка, не представишь нас?

— Так вроде бы мы уже знакомились, — заметила Евгения, откусывая от булочки едва ли не половину.

— Знакомились. Но лучше еще раз. Я Максим, значит, детектив и старый приятель Егора, если уж на то пошло. Он меня пригласил разобраться в том, что происходит. Егору как-то не поверилось, что Марина сама с жизнью рассталась, и уж тем более не верится, что Стас в петлю полез. Так, Гошка?

Тот лишь вздохнул.

— Егор! — взвизгнула Варвара, подпрыгивая от возмущения. — Да как ты мог! Ты… Ты думаешь… это кто-то?.. Я?!

— Ну, мотив у вас имелся, — проговорил Макс. — Поруганная любовь, беременность… Не надо изображать обморок, все равно не поверю.

Варвара, побледневшая было, встала.

— Я не намерена выслушивать эти бредни!

— И правильно, — поддержал ее Макс. — Мы не за тем собрались… Точнее, вы собрались, думаю, делить наследство. Раз уж Стас помер, то решили, что деньги отойдут к вам.

— Естественно. — Это произнес Егор, старательно не глядя в сторону Макса. — Прямых наследников у него не было…

— Я беременна, — жестко произнесла Варвара и накрыла руками живот. — Значит, наследник имеется.

— И ты думаешь, что деньги отойдут тебе? — Евгения отправила в рот вторую половину булки. И пальцы облизала. — Стас еще не вступил в права наследства.

— Я консультировалась, что…

— Надо же, как быстро ты подсуетилась, сестричка. Когда только успела?

— Не твое дело!

— Как выяснилось, очень даже мое… Значит, никакого дележа поровну…

— Я готова договориться полюбовно. Половина имущества нам с ребенком. А по четверти — вам. — Варвара смотрела на сестру свысока. — Конечно, ты можешь подать в суд, но сама подумай, сколько пройдет времени…

— Варька, ты дура! — произнес Егор, до той минуты молчавший. — Даже у Стаса были призрачные права, а уж у тебя… Ты сначала докажи, что ребенок от него.

— И докажу! Или думаешь…

— Думаю, вам нужно еще одного кандидата в свою компанию принять. — Макс вновь подтолкнул Алину. — Знакомьтесь, бывшая супруга Стаса…

Взгляд, которым Алину одарила Варвара, был полон откровенной ненависти. Алина поежилась, испытывая преогромное желание нырнуть Максу за спину.

— Развод они, конечно, оформили, но вот с завещанием Стас не торопился, был уверен, что проживет вечность, и как говорится, возник прецедент.

— Надо же, — только и сумела промолвить Евгения, пальцы вытирая о скатерть. — А вы, милочка, не так просты!

Алина лишь плечами пожала. Что ей еще было сказать? Что чужие деньги ее не интересуют? И что претендовать на наследство она не станет, здраво оценивая собственные силы?

— Чушь! — Варвара вскочила. — Это… это старое завещание не имеет силы!

— Но вполне способно создать определенные… затруднения, — произнес Егор, разглядывая Алину с явным интересом. — Макс, ты же говорил, что это твоя подружка…

— Одно другому не мешает.

— Да она… она… — Варвара швырнула в Алину мятую салфетку. — Чтоб ты сдохла!

И бросилась прочь.

— Варенька, — с упреком произнесла Евгения в спину сестре. — Не надо так нервничать! В твоем положении вредно. А вы, милая, и вправду решили поучаствовать в этой возне? Уверены, что у вас хватит сил душевных? Денег? Адвокаты ныне дороги…

— Я подсоблю, — сказал Макс.

— Кто бы сомневался. — По губам Евгении скользнула змеиная усмешка. — Что ж, Гошка, мне казалось, ты умнее! Пригласить сюда старого приятеля… Как будто у тебя имелись приятели! Нет, я понимаю твое стремление докопаться до правды… Доказать, что Стасик прав на наследство не имел. И всецело поддерживаю. Но вот исполнителя мог бы выбрать и получше.

Она встала и покинула столовую неспешным шагом, всем видом своим выражая презрение к окружающим.

— Ну, — мрачно поинтересовался Егор. — И как это понимать?

— А вот ты нам сейчас и расскажешь, как понимать… Садись, Алина, и поешь. Пока еда точно не отравлена…