Ирина Градова - Вакцина смерти Страница 36

– Спасибо, Любочка, – мило улыбнулась Ручка. – Угощайтесь, господа, – не зря же девушка старалась! Да, к вашему вопросу, господин…

– Майор Карпухин.

– Так вот, господин Карпухин: нет, лично я не знала об этом факте. Однако даже если бы и знала, то не усмотрела бы в нем ничего противозаконного: почему человек, занимающий должность при правительстве, не имеет права заниматься устройством собственных капиталовложений?

– А как насчет этических соображений? – впервые подал голос Андрей.

– Что же тут неэтичного? – поинтересовалась Ручка.

– Если бы профессор Кармин, скажем, решил приобрести акции «Газпрома», то его никто не обвинил бы в нарушении этических норм, согласен. Но он купил акции фармацевтической компании, занимающейся, среди прочего, производством вакцин, а Кармин являлся не просто обычным вирусологом, но и своего рода правительственным чиновником, могущим повлиять на те или иные решения Министерства здравоохранения. Все еще не видите в создавшейся ситуации ничего предосудительного, Алена Олеговна?

– Это… спорный вопрос, знаете ли, – ответила женщина, явно чувствуя себя не в своей тарелке после логичных объяснений Лицкявичуса. – Боюсь, я не уполномочена вести с вами разговоры об акциях компании – я ведь не экономист, а всего лишь фармацевт, поэтому…

– Мы понимаем, – вмешался майор. – Вам знакомо имя некоего гражданина Алхаста Нальгиева?

– Нальгиева? – переспросила замгенерального, потирая подбородок длинными тонкими пальцами. – Нет, пожалуй. А должно быть знакомо?

– Может, и нет, – согласился Карпухин. – Значит, в отношении безвременной кончины профессора Кармина вам пояснить нечего?

– Боже мой, да что я могла бы пояснить?! – всплеснула руками Ручка с выражением недоумения на лице.

– Как насчет вакцины от «испанского» гриппа? – снова вступил в разговор Андрей.

– А что насчет нее? И какое отношение это имеет к профессору?

– Возможно, никакого. Откуда у вас эта вакцина?

– Это коммерческая тайна, – заявила Ручка. – Вы же понимаете, что я не могу…

– Известно, – перебил женщину Андрей, – что штамм расшифровали американцы. Они до сих пор над ним работают, и эта работа ведется в обстановке строжайшей секретности. Каким образом ваша компания заполучила секретные сведения иностранного государства?

– А кто сказал, что мы сами не вели подобных исследований? – спросила заместитель генерального директора. – Да, американцы частично обнародовали результаты экспериментов, но они всегда любили показать всему миру силу и мощь Соединенных Штатов и поиграть мускулами. Думаете, никому, кроме них, не приходило в голову исследовать вирус, унесший жизни более одного процента населения земного шара в начале прошлого века?

– То есть вы занимались параллельным исследованием вируса и замалчивали этот факт? – уточнил Андрей.

– Это не запрещено законом, верно, господин майор? – обратилась Ручка к Карпухину.

– Полагаю, нет, – ответил он. – До тех пор, пока результаты исследований не используются во вред.

– И кому же они повредили? – пожала плечами женщина. – Совсем наоборот – только потому, что нам пришло в голову заняться этой проблемой, именно сейчас мы спасаем жизни и здоровье тысячам жителей нашего города!

– Да-да, – кивнул Андрей. – Вы удивительно кстати подвернулись, когда выяснилось, что вакцина, произведенная вашими основными конкурентами, не работает против нового штамма!

– А, вы имеете в виду «Оптифарм»? Они и в самом деле наши конкуренты, и не только они, между прочим. Что же делать, если именно нам удалось то, что не получилось у других? В любом случае люди ведь выздоравливают!

– Ну, не все так безоблачно, как вы пытаетесь здесь представить, – возразил Андрей. – Вы не можете не знать, что сейчас уже доказано существование двух штаммов, один из которых и в самом деле является «испанкой» – как раз с ним ваша вакцина и новые антибиотики борются вполне успешно. А как насчет второго?

– Мы найдем решение, – ответила Ручка. – Уже ищем.

– И как давно вы ищете решение? – полюбопытствовал Андрей. – Ведь о втором вирусе стало известно совсем недавно, а исследования такого рода обычно занимают никак не меньше полугода, а то и года?

– На что вы намекаете?! – возмутилась Ручка, резко поднимаясь из-за стола. – Мы здесь лечим людей, а не убиваем! Знаете, я согласилась на эту встречу лишь потому, что понимаю, как важно оказывать полиции любую посильную помощь, но никак не ожидала, что наша компания окажется обвиненной… Господи, я даже не понимаю, в чем и на каких основаниях!

– Погодите, Алена Олеговна, давайте-ка успокоимся и порассуждаем здраво, – предложил Карпухин, до этого с удовольствием наблюдавший за тем, как Андрей заставляет Ручку метаться из стороны в сторону в поисках правдоподобных ответов. – Допустим, вы работаете над новым штаммом, от которого пока нет лекарства, нет вакцины. Могло ли случиться так, что, к примеру, произошла утечка из лаборатории?

– Совершенно исключено! – сердито воскликнула замгенерального. – У нас восемь степеней защиты, преодолеть которые не может никто, кроме людей, имеющих особый допуск. Особый допуск означает, что доверие к этим людям у компании безгранично, и они никогда не сделали бы ничего, чтобы поставить под сомнение нашу репутацию или причинить вред!

– Я заметил у вас повсюду множество камер наблюдения, – продолжал майор. – Они стоят и в самих лабораториях?

– Разумеется.

– И вы можете предоставить записи с этих камер?

– Без сомнения, – кивнула Ручка. – При наличии у вас ордера.

Карпухин задал еще несколько вопросов, призванных скорее успокоить Ручку, нежели в действительности прояснить ситуацию с гибелью профессора или штаммом «Х», после чего все трое покинули здание в сопровождении охранника, вызванного заместителем генерального директора. На этот раз она не стала провожать их сама, что могло говорить лишь о том, что майор и его сопровождающие больше не являлись желанными гостями в ЗАО «Медресурс».

– Зря только съездили! – сказал Трофименко, когда они вышли из главного корпуса и направились к автостоянке. – Ничего путного она так и не сообщила.

– Ну нет, – покачал головой майор, – визит не был таким уж бесполезным, и кое-что мы все-таки узнали.

– Что же? – не понял Трофименко.

– Андрей заставил Ручку проговориться, что работа над штаммом «Х» у них действительно ведется! Кстати, сегодня утром я получил ответ из Москвы на свой запрос в Министерство здравоохранения.

– Ты посылал запрос? – удивился Андрей.

– Как только узнал, что Кармин связан с «Медресурсом». Они ответили, что Кармин лично рекомендовал некоторые виды продукции ЗАО «Медресурс», которая, с его подачи, получала одобрение министерства и поступала в широкую продажу.

– Однако им так и не удалось опередить «Оптифарм» в отношении государственных поставок, – заметил Андрей.

– В ответе на запрос сказано, что Кармин пытался протащить «Медресурс» как основного поставщика вакцины от гриппа в этом году, но у него ничего не вышло.

– Известно, по какой причине?

– Представь себе, известно. В министерство поступила анонимная информация о том, что несколько лет назад в Белоруссии, куда «Медресурс» продал вакцину от свиного гриппа, у большого количества детей возникли осложнения в виде снижения или полной потери мышечного тонуса, а также каталепсии.

– Вот это да! – присвистнул Андрей. – Ты сказал, что информация была анонимной?

– Верно. Обычно анонимные сведения во внимание не принимаются, но тут речь шла о слишком серьезных материях. Провели проверку и выяснили, что все является правдой. Таким образом, правительственный контракт достался основному конкуренту ЗАО на российском рынке, то есть «Оптифарму».

– Все интереснее и интереснее… – пробормотал Андрей, вытаскивая сигарету.

– Эй, а ты не слишком много куришь? – озабоченно спросил Артем.

– А ты что, мой доктор? – огрызнулся приятель и тут же добавил: – Что делать будешь?

– Ну, у меня не осталось сомнений в том, что Кармин был связан с «Медресурсом», но вот связан ли «Медресурс» с его смертью – все еще большой вопрос. Нужно искать мотив, ведь пока что известно только, что профессор всячески помогал ЗАО, так зачем им его убивать? Я, пожалуй, воздержусь от дальнейших комментариев и попробую поискать других свидетелей в Сиверской. Да, они видели там Антона Громова, но, может, и кого-то еще из тех, кого мы знаем?

– Хочешь раздать ребятам фотографии всех проходящих по делу и заставить топтать землю? – с сомнением спросил Андрей.

– Это все же лучше, чем вообще ничего, так? Но мне не дает покоя мысль о том, что Громов что-то знает, но молчит, и если бы мне удалось разболтать его, то, уверен, дела пошли бы гораздо быстрее! Да еще этот террорист, будь он неладен – с ним-то что делать?