Аркадий Карасик - Запоздавшее возмездие или Русская сага Страница 36

* * *

Родители встретили сына по учительски сдержанно. Отец поворчал по поводу его "солдафонского" будущего, мать сокрушалась, считая, что в сыне гибнет талантливый поэт. Но за этой сдержанностью Семен привычно распознал родительскую любовь. Не слезливо-сентиментальную, не показную, а настоящую, которой можно гордиться.

После об"ятий и поцелуев его усадили за стол и мать подала фамильное блюдо Видовых - винегрет с разделанной слабосоленной селедкой. Отец, таинственно подморгнув супруге, извлек из кухонного шкафчика бутылку деревенского самогона. Семен улыбнулся. Он отлично изучил характер родителей, знал все их привычки. Батя после первой же рюмки начнет дурачиться, нарочито запинающимся голосом петь волжские песни. Мать, так же притворно гневаясь, уберет едва початую бутылку.

Так и произошло: отец запел, мать рассердилась. На кухонном столе исходил паром ведерный самовар.

-- Ты, Семенка, все один да один, когда появится голубка?

О женитьбе на Светлане Видов предпочел не сообщать родителям. Будто заранее знал, что его семейная жизнь - временное явление. И все же материнский вопрос - острая, ранящая душу, булавка.

-- Не нашел еще по вкусу, мама. Наверно, излишне разборчив. Одна некрасива, другая глупа, третяя - и то, и другое, вместе взятое... А мне, между прочим, и одному жить неплохо, - с бравадой закончил он.

-- Раньше свахи были, подбирали пары, сейчас молодежь стала слишком самостоятельной - не подступишься, не угодишь... Впрочем, это твои проблемы, навязывать свое мнение не стану...

Отец оторвался от проверки ученических тетрадей, подмигнул сыну. Дескать, стареет твоя мать, вот и тянет ее к внукам и внучкам. Терпи, не вздумай возражать - обидится. А Семен, между прочим, не возражал, согласно кивал, многозначительно улыбался. Обнадежил мать легким намеком на некую свою знакомую девушку - красивую и, главное, умную.

На второй день Видов, сменивший форму на белые, полотнянные брюки и сшитую материнскими руками такую же белую рубашку, на улице встретил Клавку. В начале не узнал - прошел мимо, потом обернулся. Прав был дядька Трофим - настоящая русская красавица!

Девушка тоже обернулась, но не окликнула друга детства - просто послала ему смущенную и горделивую, одновременно, улыбку. Вот, дескать, я какая стала!

Помедлив, Видов подошел к ней.

-- Привет, Клавка!

-- Привет, Семка! Куда уж узнавать - командир... Приехал в отпуск? Или

- навсегда?

-- В отпуск.

Не сговариваясь, они пошли по улице к речке. Ушица приветливо журчала, иногда посредине реки, на ее глади плескалась крупная рыба, мелкая рыбешка паслась возле берега. У парня зачесались руки побежать домой, взять спрятанные под стрехой в сарае удочки, накопать червей и - к знакомому перекату или к омуту. Останавливала его девушка - расстанешься - больше можно не встретиться.

-- Надолго?

-- Месяц. Но уеду пораньше - дела... А ты как?

-- Закончила медучилище, работаю в нашей больничке. Мелковато, конечно, скучно, наберусь опыта - перекочую в город... А ты женился, наверно, детишками обзавелся?

И снова, как в разговоре с родителями, Видов промолчал. Отделался ничего не говорящей улыбкой. Стыдно признаться о разрыве с женой. В свою очередь, спросил о семейных делах Клавдии. Та покраснела, потупила озорные глаза.

-- Холостая... Пока холостая, - уточнила она. - Наш доктор в мужья набивается, ходит за мной, как пришпиленный. Иногда думаю - рискнуть, зарегистрироваться? Человек он солидный, грамотный, институт закончил, обещают дать в районе квартиру... Как думаешь, рискнуть? - неожиданно спросила Клавка, глядя на Семена из-под завесы длинных ресниц.

-- Ни в коем случае! - неожиданно для себя запротестовал Видов. Потом всю жизнь будешь каяться!

-- Почему каяться? - в свою очередь удивилась девушка. - Муженька

возьму под каблучек - не вывернется, не посамовольничает. Потому-что

женщина - основа семьи...

Семен не стал опровергать - мысленно удивлялся неожиданной своей реакции на возможное замужество подруги. Что ему из того, выйдет Клавка замуж либо останется одинокой? Дурацкий все же у него характер - ничего не прячется в душе, все изливается наружу. И хорошее, и плохое.

Подощли к берегу, остановились. На противоположном берегу резвились в воде голые ребятишки. Оттуда доносился веселый смех, ребячьи выкрики. Дальше по полю жуком ползал трактор, по проселочной пыльной дороге медленно ползли нагруженные телеги. С головами, покрытыми цветастыми косынками, работали колхозницы.

-- Искупаемся?

-- Давай! - оживилась Клавдия. - Я, как знала, купальник надела.

Лейтенант сбросил одежду, мельком поглядел на спутницу и отвел загоревшиеся глаза. Купальник облегал точенную фигурку, обрисовывал бугорки грудей и мягкого рисунка бедра. Семен ощутил неприсущую ему неловкость, поэтому когда девушка, по-мальчишески ухнув, прыгнула в воду, облегченно вздохнул.

Все было, как в далеком детстве: Клавка плескала воду на парня, хохотала, Семен отвечал ей тем же. Подныривал под девушку, хватал ее за ноги. Она повизгивала, дергалась. Семен окончательно забыл о странной беседе в кабинете особиста, о фактическом разрыве со Светланой, вообще обо всем, что произошло до встречи с Клавдией.

-- Писать будешь? - спросил Видов, когда, одевшись, они медленно пошли

к деревне. - Ночью на дежурстве делать нечего, вот и пиши.

-- Обязательно буду, но только тогда, когда получу твое письмо. А то загордишься... Кстати, хочу спросить - в каком ты звании? До генерала не дорос?

-- Больно быстро хочешь! Перед самым от"ездом пообещали добавить кубарь. Значит, буду старший лейтенант. Командир роты.

-- Ух ты! Поздравляю... Пиши свой адрес, - протянула она листок бумажки и карандаш. - А то забудешь.

Видов написал: Украина, город Ковыль, войсковая часть...

-- А где же улица, номер дома, квартиры? - с наивностью ребенка недоуменно повертела бумажку Клавдия. - Вдруг почта не найдет?

-- Непременно найдет, - рассмеялся Видов.

Прощаясь на околице, договорились рано утром на следующий день вместе пойти на рыбалку.

Не получилось - вечером Семен неожиданно передумал, простился с родителями и уехал в полк. Словно испугался еще одного свидания с Клавой, неожиданно вспыхнувшего чувства к ней. В течении одной единственной недели расстаться с женой и понять, что любит другую - не слишком ли много даже для волевого мужчины? Вот и решил он одним ударом разрубить гордиев узел. Уехать.

Мать, конечно, всплакнула, отец недовольно поморщился, но отговаривать сына они не стали - не мальчишка, взрослый, решил - значит, так нужно...

* * *

С вокзала Видов поехал в полк. Сейчас забежит в общежитие, распакует чемоданчик, разложит по своим местам вещи и - в роту. Хватит тратить нервы на любовные переживания, это недостойно настоящего мужчины, тем более армейского командира, есть у него более важные дела. Как отстрелялся второй взвод? Какую оценку по физподготовке получил третий? Как оценил полковой комиссар проведение политзанятий? Смог ли Сидякин отремонтировать к осени красноармейскую обувь? Да мало ли таких вопросов у командира роты!

При появлении в комнате ротного младший лейтенант-очкарик спрыгнул с кровати, на которой лежал с раскрытой книгой. Благо бы с наставлением либо уставом - романом Мопассана. После назначения Видова ротным командиром он принял его взвод. Поэтому прежние панибратские отношения сменились почтительными, можно даже сказать, подхалимскими.

-- Попрежнему отлеживаешь бока, лентяй? - недружелюбно проворчал Семен, открывая чемодан. - Сколько раз говорил: не перепоручайте проведение занятий сержантам, занимайтесь с красноармейцами сами.

-- Здравия желаю, товарищ комроты, - вытянулся взводный. - Отдыхаю

после дежурства по полку... А мы вас так рано не ожидали, ведь всего

полторы недели, как уехали...

Взводный явно напрашивается на обстоятельную, откровенную беседу. Не так уж часто бывает, чтобы командир, получив месячный отпуск, явился в часть через каких-нибудь полторы недели. В полку ходят смутные сплетни о неожиданном отзыве из отпусков нескольких командиров. Вдруг лейтенант один из них?

Дружеской беседы не получилось.

-- Ну, если - с дежурства, можешь отсыпаться, - более мягким тоном проговорил Видов, поспешно расталкивая по полкам шкафа умывальные и бритвенные принадлежности, аккуратно укладывая смену белья. - Что у нас нового?

-- Комполка вами интересуется. Случайно слышал, приказал отозвать из отпуска двух лейтенантов и одного капитана.

Вот это новость! Из разряда сверхсерьезных. Подполковник по пустякам не вызывает командиров. Значит, что-то в полку случилось! Вместо роты, лейтенант поспешил в штаб. Шел и мысленно анализировал возможные причины неожиданного вызова. Неужели они связаны с какими-то нарушениями по службе? Или вызов организовал полковой особист?

Подполковник сидел в своем кабинете. Он вообще не особенно любил бывать в подразделениях, на полигоне или стрельбище, предпочитал контролировать жизнь части по донесениям - устным и письменным. Посмотрел Видов на него и жалость уколола в сердце. Видок у комполка незавидный. Мешки под глазами увеличились, мало того, налились синевой, взгляд равнодушный, выложенные на стол крупные руки слегка подрагивают. Как у паралитика.