И Кубатько - В Синг-Синге все спокойно Страница 36

Все это происходило в середине 30-х годов и прибавило ФБР много работы. В официальном отчете бюро за 1936 год говорилось:

"Итак, ФБР тайно, не раскрывая характера своих полномочий, установило контроль за деятельностью коммунистов".

Пресловутая персональная картотека Гувера невероятно разрослась, причем особое внимание в ней уделялось бойцам батальона имени Линкольна, которые, якобы, нарушили "Закон о нейтралитете" от 31 августа 1935тода.

Даже те, кто пожертвовал какой-нибудь доллар в помощь Испанской республике, вносились в картотеку ФБР, так что эти досье впоследствии сыграли роковую роль для многих граждан США. Разумеется, ФБР вело расследование и по деятельности таких организаций, как "Германо-американский союз".

В уже цитированном отчете ФБР говорилось:

"Периодически ФБР получало задание внимательнее приглядеться к тем лицам или организациям, которые вели пронацистскую деятельность. Обычно в таких случаях проводилось расследование, сведения предоставлялись министерству юстиции, и тем самым дело заканчивалось".

Нацистские организации - числом более ста, - могли, таким образом, беспрепятственно вести свою агитацию, ибо их цели явно находились в согласии с государственной доктриной США тех времен - изоляционизмом.

Сохранение нейтралитета любой ценой, никакой военной конфронтации с Германией - за это выступали такие влиятельные промышленники, как Дюпон и Форд, которые в 20-х годах помогли Германии снова стать на ноги, дабы создать в Европе надежный оплот против коммунизма.

Существовали самые различные переплетения американских монополий с такими крупными германскими концернами, как "IG Farbenindustry" и другие.

Например, через полгода после захвата власти Гитлером основатель и глава "International telephone and telegraph corporation", Бен отправился в Германию, чтобы изыскать там возможности расширения своего концерна. Визит оказался успешным - было создано дочернее предприятие ИТТ, "Standard Elektrizitat - Gesellschaft", и куплена фирма "Лоренц" в Штутгарте. Эти два дочерних предприятия американского концерна получили затем военные заказы от фашистского вермахта. Беседа Бена с Герингам привела к контракту, благодаря которому "International telephone and telegraph corporation" вложила миллионы долларов в вооружение фашистской "люфтваффе", получив в последующие годы огромные прибыли.

Гитлер был для многих американских империалистов тем человеком, который оберегал капиталистический строй от революционной опасности. Они рассчитывали направить агрессивность (не являвшуюся для них, разумеется, секретом) фашистской Германии против Советского Союза.

Политические деятели, группировавшиеся вокруг Франклина Д. Рузвельта, более реалистически оценивали планы гитлеровской Германии, сознавали опасность сохранения "нейтралитета любой ценой". Президент нашел поддержку и у тех монополий, которые видели в военной конъюнктуре выход из затяжного кризиса.

Подготовка общественного мнения дала свои результаты. Когда 11 декабря 1941 года в Белом доме получили официальное объявление войны из Берлина и Рима, то даже в тех слоях американского народа, которые ещё до недавнего времени верили в пользу изоляционизма, произошло быстрое изменение настроений, благодаря чему большинство трудящихся поддержало цели антигитлеровской коалиции с Советским Союзом.

ФБР, вынужденное считаться и с официальной политикой, и с этими антифашистскими настроениями, тоже "вступило в войну".

Другим немаловажным стимулом для ФБР было стремление к введению строгого, обеспечивающего прибыль монополиям военного режима, а для этого нужны были доказательства вражеской деятельности внутри страны.

ФБР обладало во время войны огромными полномочиями. Гувер был назначен ещё и начальником почтовой цензуры. Разрешалось контролировать любые почтовые отправления и официально санкционировалось подслушивание телефонных разговоров. Другие федеральные органы были обязаны передать ФБР личные дела своих сотрудников. Так, например, федеральное ведомство путей сообщения и связи передало ФБР материалы примерно на 200 тысяч сотрудников радио и транспорта.

Шпионы на Гавайях

Одними из первых, кто узнал в Вашингтоне о нападении японцев на Пирл Харбор, были Джон Эдгар Гувер; Роберт Л. Шиверс, руководитель представительства ФБР в Гонолулу, незамедлительно подтвердил это ему по телефону.

Над Пирл Харбор ещё висело черное облако от взрывов и пожаров, когда осуществилась первая военная акция ФБР. Семьсот тридцать три японца, проживавших в разных местах США, помеченных в картотеках ФБР словом "подозрителен", было арестовано.

Тем самым пришла в движение лавина; истерия восторжествовала, началась широко задуманная депортация. Только на одном западной побережье США джи-мены, солдаты и полицейские изгнали из их домов и ферм около ста двадцати тысяч американских граждан японского происхождения, чтобы загнать в концентрационные лагеря с военной охраной.

Официально сообщалось, что поскольку в Пирл Харборе действовали шпионы, которые сообщали о якорных стоянках военно-морских линейных кораблей, крейсеров, эскадренных миноносцев и других единиц, и о встречах военных кораблей, что послужило исходными данными для определения оптимального времени для нападения, - эта депортация была будто бы необходимой.

Большинство перемещенных лиц - американцев японского происхождения, примерно восемьдесят тысяч человек, - были "нисеями", людьми, которые проживали в США уже несколько поколений, в преобладающей части имели достаточные средства к существованию, вели хозяйства крупных ферм, занимались разведением цветов и овощей и повсюду считались прилежными и способными людьми. Со шпионами в Пирл Харборе, которых вскоре действительно обнаружили в совсем других сферах, они не имели ничего общего. Нападение на американский военный флот было для определенных кругов, к которым принадлежал среди прочих и тогдашний министр финансов Моргент, было благоприятным поводом избавиться от не столько неприятных, сколько нежелательных японцев.

Хотя расистская заносчивость сыграла здесь свою роль, куда более важными были экономические причины. Речь шла об устранении большой группировки конкурентов - фермеров, ремесленников, мелких предпринимателей, рабочих во всех областях промышленности. Речь шла о присвоении конфискованного имущества перемещенных лиц; то, что они были "цветными", было тоже неплохим, но не решающим фактором.

ФБР обнаруживало шпионов из Пирл Харбора весьма прямолинейно, хотя и эффективно. Шиверс после бомбардировки приказал оккупировать японское консульство в Гонолулу. Хотя многие документы там уже сгорели, оставшийся материал давал ещё достаточные разъяснения. Генеральный консул Нагао Кита направлял в Токио многочисленные шпионские сообщения, однако, не все следы его информаторов были устранены.

Так, анализируя остатки "трофейного" архива, джи-мены столкнулись с супружеской парой Бернхард-Отто и Фридель Кюн, родом из Германии, которая числилась в картотеке уже с 1939 года.

Кюн, который нигде не работал и не занимался никаким делом, постоянно располагал большими денежными средствами. Уже при первой тайной проверке ФБР зарегистрировало выписку из счета свыше семидесяти тысяч долларов. Сумма эта с 1936 года возросла.. С этого времени, после заключения антикоминтерновского пакта, немецкий агент Кюн работал на японскую тайную политическую полицию. Другие значительные суммы последовали после 1939 года. Последним поручением для Кюна был Пирл Харбор. Он должен был вести наблюдение в гавани за прибытием и отплытием боевых единиц флота. Его информация передавалась в консульство или через согласованные сигналы с берега прямо на японские суда. Кюн был изобличен, дал показания и был осужден - весьма строго, по законам военного времени.

Подобных случаев было много - в годы войны ФБР передало в суд дела ста других шпионов...

Радист из Центрального порта

Фашистская Германия пыталась создать в США, как и в годы первой мировой войны, отлично функционирующую систему шпионажа и саботажа. Однако этот замысел не удался, успехи оказались весьма скромными.

Отношение населения США к войне против Гитлера было, в противоположность отношению к войне 1914-1918 годов, весьма положительно, и в ФБР или другие органы власти приходили сообщения о подозрительных личностях. Некоторые агентурные круги проваливались ещё до того, как они могли начать свою деятельность. Да и работе ФБР кое-что изменилось, что затрудняло жизнь немецким шпионам. Так численность персонала возросла; через два года после начала войны бюро располагало уже тринадцатью тысячами тремястами семнадцатью сотрудниками. Многие среди них получили хорошее образование, часть из них приобрела квалификацию в Академии ФБР в Квентико в штате Вирджиния, существовавшей с 1935 года. Опорой была последовательно создаваемая система шпионажа.