Валерий Карышев - Бандитские жены Страница 37

Я поправил штаны и отпустил Кристину.

— Ну что, будешь молчать?

Она кивнула головой. Я понимал, что ей этот процесс, видимо, тоже доставил удовольствие.

Я скользнул рукой в спортивные штаны. Там у меня были спрятаны три стодолларовые купюры. Быстрым движением я оттянул резинку и вытащил аккуратно скрученную трубочку.

— Вот тебе, — протянул я деньги Кристине, — на конфеты. Главное — молчи.

В дверь уже начал стучать конвоир.

— Чего ты там, закрылся, что ли?

— Иду, иду, командир! — закричал я, быстро открыл дверь и вышел из туалета.

Конвоир ничего не заподозрил.

— Ну что, полегчало? — спросил он.

— Конечно, — улыбнулся я.

Потом, когда меня доставили в камеру, после встречи с адвокатом, я долго в подробностях вспоминал эту странную сцену молниеносного секса в тюремном туалете…

Все же, если очень сильно захотеть, мечты сбываются, думал я, лежа в камере и смотря телевизор…

…Ну вот я и на свободе! С трудом в это верится. Подумать только, еще вчера я сидел в своей одиночной камере «Матросской тишины». Затем был побег…

Минут пятнадцать-двадцать мы ехали на машине по каким-то переулкам в специально снятую квартиру, расположенную недалеко от Сокольников. И сегодня я нахожусь именно в этой квартире, отдыхаю. Позади тюрьма, я ушел от суда, который наверняка влепил бы мне «вышку» или, как благо, — лагерь, в котором бы меня кончили на второй или третий день моего пребывания… Теперь об этом можно забыть. Думать надо только о хорошем.

Я уже отъелся, отмылся, отоспался. Квартирку ребята подобрали хорошую. Она небольшая — две комнаты, — но очень уютная, и, самое главное, есть возможность уйти. Окна одной комнаты выходят во двор, другой — на улицу. Так что, если что-то, не дай Бог, случится, можно будет легко перепрыгнуть из второй комнаты на балкон соседнего подъезда. Кроме того, со мной постоянно находятся два пацана со стволами, которые в случае чего будут оказывать ментам сопротивление, если те нагрянут неожиданно. Да нет, ничего не должно случиться. Во-первых, правильно сделали, что срезали городской телефон, стоявший в этой квартире, чтобы никакого соблазна не было. Есть у меня мобильник, звоню по нему кому захочу. Тем более что он подключен пиратским способом и никакие спецслужбы не смогут зафиксировать звонки.

Вчера целый день я смотрел телевизор. В новостях передавали подробности моего побега, показывали мои фотографии. Теперь меня знает вся страна, я стал знаменитой личностью! Мне очень хочется выйти на улицу и сказать: вот видите, какой я герой! Сумел и третий раз убежать, на этот раз из тюрьмы! А ведь никто в это не верил. Да и сам, честно сказать, слабо верил в возможность этого. Но попытка была, вернее, шанс, и его нужно было использовать полностью — терять-то мне было уже нечего.

Я взял в руки мобильник, хотел набрать номер… Нет, нельзя! Соблазн большой. Хочется позвонить Алке, Людке, Ниночке и сказать: вот я, сбежал, теперь я могу с вами встретиться… Но это слишком уж рискованно. Но очень хочется позвонить!

Сегодня должны приехать ребята, обещали привезти двух девчонок, которые постоянно тусуются в одном из ночных клубов. Девчонок ребята должны были привезти проверенных, то есть тех, которые жили с нашими пацанами и, соответственно, умели хранить тайну. До приезда их оставалось два часа. В последние дни я стал часто вспоминать, как сидел в тюрьме, как мог так долго терпеть такое воздержание! Нет, был, конечно, эпизод с Кристиной, и я запомнил это надолго.

Сейчас, в предвкушении того, что я снова увижу обнаженное женское тело и буду им обладать, мое сердце забилось чаще.

Около полуночи приехали ребята.

— Братишка, — обратился один из них ко мне, — прости, что так задержались. Вот тебе куколка, в ночном клубе выбирали. Видишь, какая хорошенькая? — И он пропустил вперед девушку лет двадцати трех — двадцати четырех, с волосами, выкрашенными в темно-коричневый цвет.

— Анжела, — кивнула мне головой девушка.

Я сразу впился глазами в ее большой бюст. Грудь у нее была невообразимого размера, наверное, шестой номер. А девушка действительно была хороша — модно одета, симпатична.

Мы немного поговорили, попили кофе. Потом мы с ней пошли в другую комнату, где был расположен мой «сексодром».

Анжелу я взял быстро, впившись в ее тело. Она только и говорила:

— Ну погоди, не торопись! Куда же ты спешишь? Подожди! Я так быстро не умею!

Но я ничего не слышал. Я хотел взять от нее немного энергии. И опять я быстро кончил… Наконец, выбившись из сил, упал на кровать.

Анжела села рядом со мной и начала нежно поглаживать меня своей рукой по груди.

— Как же ты быстро все делаешь! Куда ты торопишься?

— Так получилось, — неохотно ответил я.

Потом мы разговорились. Через некоторое время Анжела осторожно спросила меня:

— Слушай, а правду говорят твои друзья, что ты из тюрьмы освободился?

Я кивнул головой.

— Правда.

— А сколько лет ты сидел?

— Сколько? — улыбнулся я. — Много сидел. — Не буду же я ей рассказывать, что только что сбежал из тюрьмы! — Много. А что, чувствуется?

— Конечно. Ты такой голодный! Прямо сразу меня взял, без всякой подготовки!

Затем она встала, и я увидел ее тело. Грудь ее оказалась силиконовой — искусственной. У нее была неплохая фигура. Анжела выпрямилась и спросила:

— А где у вас ванная?

— Иди по коридору, увидишь. Не вилла же тут, — пошутил я.

— А ничего, — она улыбнулась, — если я прямо так пойду? Что твои друзья скажут?

— А что, они тебя раньше обнаженной не видели?

— Видели.

— А что ты меня тогда спрашиваешь?

— Тогда я так и пойду, — сказала она. — Ты меня не заревнуешь?

— Конечно, буду ревновать! — улыбнулся я.

— Я быстро!

Как только она вышла, у меня снова возникло желание обладать Анжелой, что я и сделал тут же по возвращении ее из ванной. На сей раз я имел ее уже окаю тридцати-сорока минут, выдумывая все новые и новые способы.

После отъезда Анжелы я успокоился. Наконец я достиг того, чего был лишен в недалеком прошлом. Нет, все же должен быть какой-то баланс в природе, думал я. Человек должен получать то, что он должен получить. Раз природа создала женщину, значит, она должна работать. Конечно, я не говорю о том, чтобы при тюрьмах были свои телки, которые снимали бы напряжение, но, вероятно, было бы снято много проблем и вопросов, если бы существовала такая служба, пускай даже платная…

На следующий день ребята привезли мне другую девчонку, Любу. Люба была помоложе Анжелы, на вид ей было лет двадцать, тоже с пышной грудью, блондинка. Она была одета в очень дорогое белье и сразу стала демонстрировать мне его, медленно раздеваясь, постепенно стаскивая с себя то чулки, то еще что-то.

— Слушай, — не выдержал я, — ты что, стриптиз мне показываешь?

Люба улыбнулась и сказала:

— А как ты догадался?

Когда Люба почти разделась и осталась лишь в узеньких трусиках, она сказала:

— Ужасно хочется выпить шампанского. У тебя есть?

— Есть, в комнате, в баре стоит.

— Я схожу, принесу?

— Конечно, сходи, — кивнул я.

Люба вышла почти обнаженная. В соседней комнате сидели пацаны. Увидев Любу, они открыли рты. Тем более, они совсем недавно приехали из другого города, и Москва с ее нравами была для них тайной. Люба бесцеремонно подошла к бару, где стояло несколько бутылок, взяла шампанское, два фужера и вернулась ко мне.

— Открой, пожалуйста, — сказала она и протянула мне бутылку. Я быстро, практически беззвучно откупорил бутылку.

— Налей, — протянула она фужер. Я наполнил его. — Теперь себе, — добавила она.

— А я не пью.

— Как не пьешь?

— Вот так, не пью и все.

— А может, все же за знакомство выпьешь со мной?

— Ну, давай за знакомство, — сказал я и налил себе чуть-чуть шампанского. — Давай тогда чокнемся.