Лариса Капелле - Черная Королева тамплиеров Страница 37

— Я выдержал испытание? — прошептал он.

— Да, ты выдержал испытание, ты стал рыцарем Нашей Дамы! Добро пожаловать в наши ряды!

И Жанно впервые увидел улыбку на строгом лице Амори.

Глава 10

День длиною в жизнь…

День начался с трех катастрофических событий. Во‑первых, снег, и во‑вторых и третьих, тоже снег. Человеку, привычному к российским пяти-шести месяцам в обнимку с настоящей зимой, это показалось бы полным нонсенсом, но не Касе. Она уже привыкла, что любой мало-мальски приличный снегопад на французских просторах превращался в настоящее стихийное бедствие. Конечно, не будем преувеличивать, никто не приравнивал его к цунами или девятибалльному землетрясению. Но неприятностей он доставлял немало. Из-за редкости этого события мало кто желал вкладывать необходимые средства в подготовку к нему. Поэтому дороги с первым легким снежком сразу превращались в ледовое побоище или автомобильный балет на льду, это кому как нравится. С более серьезными снегопадами начинались более неприятные события. К ним в первую очередь относилось исчезновение электричества, а с ним пропадали почти все блага современной цивилизации: отопление, горячая вода, телефон, телевизор, Интернет. Поэтому еще с вечера, услышав объявление о грядущих снегопадах, Екатерина Великая и Кася знали, чем им все это грозит. К сожалению, обо всем этом они услышали несколько поздновато, что было понятно. После событий предыдущей ночи и утреннего открытия сразу прийти в себя было трудно.

Утром, открыв ставни и увидев непривычно зимний пейзаж, Кася поежилась. Все казалось не просто удивительным, а каким-то чужим и даже слегка враждебным. Почему у нее возникло такое ощущение? Она не знала, хотя в России вроде бы зиму любила и в бытность жизни во Франции подростком регулярно выбиралась с матерью в Альпы. Без снега зима казалась неполной. Ее еще раз передернуло, и ощущение какой-то странной, неумолимой опасности возникло где-то на уровне спинного мозга. Белый снежный покров превращал все окружающее в ледяную пустыню. «Словно одни на всем белом свете!» — подумала Кася, и ей стало совсем уж некомфортно. Внезапно она почувствовала себя совершенно беззащитной и очень, очень уязвимой. Тряхнула решительно головой. Явно, после всего случившегося нервы стали шалить! Сейчас было не время впадать в депрессивную слезливость. От размышлений ее отвлек мобильник.

— Кася, дорогая, я пока могу вылететь только в Лондон, в Хитроу, ни один европейский континентальный аэропорт не принимает! — послышался в трубке взволнованный голос Кирилла.

— Могу себе представить, — ответила девушка. — Мы тут все буквально завалены снегом. Дверь сегодня с трудом на улицу открыли, лестницу замело больше чем наполовину! Никогда такого не видели.

— А‑а, черт! Электричество хоть есть?

— Какой там, — устало ответила Кася, — с ночи нет. Сам знаешь, пара столбов повалилась, и привет!

— Как вы спасаетесь?

— Печкой, камин тоже разжечь придется, на печку нужны специальные поленца, а у нас запас кончился. Но ты не волнуйся, справимся, — как можно более бодро ответила она.

Лишний раз напрягать Кирилла смысла не имело. Он был за тысячи километров и ничем помочь не мог.

— А телефон?

— Городской тоже вместе с электрическими проводами аукнулся! Но мобильник, сам видишь, работает! Только у меня уже зарядка кончается, так что извини, долго разговаривать не сможем.

— А мобильник твоей матери?

— Он уже разрядился.

— Вспомни, я показывал тебе, как заряжать мобильник от компьютера. Интернета у вас все равно нет. Так что используй батарею ноутбука. Все необходимое для зарядки в правом кармане компьютерной сумки. Все, целую, береги себя! — Голос Кирилла задрожал.

— Не волнуйся. Все будет в порядке! Целую, — бодро отрапортовала Кася и отключилась.

— Кирилл не прилетит, — с некоторым разочарованием констатировала Екатерина Дмитриевна.

— Ты правильно поняла. Он смог вылететь только в Хитроу. А ни один европейский аэропорт не принимает.

— Местные аэропорты! — саркастически заметила Екатерина Великая. — С такой погодой они только сани Деда Мороза принимать способны. Стоит несчастным десяти сантиметрам снега выпасть, и такое ощущение, что на них обрушилось чудовищное стихийное бедствие.

— Ну, допустим, снега выпало не десять сантиметров, а все шестьдесят, и он продолжает падать.

— У нас на машине зимние шины?

— Не задавай глупых вопросов! — возмутилась Екатерина Дмитриевна. — Ты же видела нашу таратайку. А о зимних шинах времени у меня думать не было. Хорошо, хоть продуктами только недавно запаслась, словно чувствовала!

— Ну вот и отлично, продукты есть, дрова тоже, — как можно бодрее ответила Кася, — значит, не от голода, ни от холода не умрем!

— От голода нет, а вот от холода… Сама знаешь, что для печки дрова почти кончились. Остались только три огромных полена в камине, а топором ни ты, ни я орудовать не умеем.

— Ладно, печка прогорит до сегодняшнего вечера, а потом камин запалим, и будет все как в настоящем замке: свечи и камин! — весело ответила ее дочь, которая даже начинала видеть плюсы в подобном приключении.

Тем временем кто-то заколотил в дверь, и раздался веселый голос Виктора Дюваля:

— Эй, соседи! Живы?

Кася вышла на улицу. Прямо рядом с парадной лестницей тарахтел трактор. Раскрасневшийся от мороза Виктор улыбался во весь рот, только лицо приехавшей с ним Моник было встревоженным.

— Спасибо, у нас все в порядке, — поспешила успокоить Дювалей Кася, — проходите.

— Мне некогда, поеду других соседей проведаю, — заявил Виктор, — а ты, мама?

— Я пока здесь останусь, на обратном пути заедешь, — ответила Моник, — мне твой трактор всю спину отбил.

— Отвыкла, мама, — почти укоризненно заметил сын.

— Не отвыкла, а состарилась, дорогой, чувствуешь разницу? — улыбнулась нисколько не обидевшаяся Моник.

— Не выдумывай, мамуля, ты у нас совсем молодая, хоть замуж заново выдавай! — рассмеялся Виктор.

— Ну, замуж меня можно сейчас только за ангела, на тот свет выдавать! Давай поезжай, не мешкай.

Виктор, не пререкаясь, спустился по ступенькам, забрался в кабину и порулил прочь.

— Не обращайте на него внимания, у него шутки, как и у его покойного отца, ни головы, ни хвоста! — произнесла Моник, проходя внутрь.

Расцеловавшись с Екатериной Великой и потрепав по шее Лорда Эндрю, Моник перешла к делу:

— Электричество починят не раньше чем через несколько дней. У вас достаточно дров?

— На сегодня для печки хватит, а вечером разожжем камин, там три больших полена лежат, — бодро ответила Кася.

— Тогда мы вам завтра привезем, если хотите, сегодня подбросим. А то камин только бороду Господу Богу греть годится.

— Нет, не беспокойтесь, один вечер мы продержимся. А вот от завтрашней помощи не откажемся. Спасибо, Моник! — поблагодарила мать и предложила: — Не хотите кофе? Или чай с травами.

— Травяной чай с удовольствием выпью, — с готовностью откликнулась Моник.

За чаем разговорились, после сетования на погоду и вечную неподготовленность к снегу перешли к обсуждению последних событий.

— Вокруг нас в деревне настоящий вакуум образовался, как будто мы виноваты во всем случившемся, — поделилась Екатерина Дмитриевна.

— Не беспокойтесь, — спокойно и уверенно ответила Моник, — поверьте мне, все перемелется, и вы уже скоро забудете всю эту историю.

— Забудем, если найдут убийцу, — благоразумно заметила Кася.

Лицо Моник помрачнело, и во взгляде промелькнуло некое подобие испуга. Хотя при подобном освещении рассмотреть выражение глаз пожилой женщины было трудновато.

— Вот именно, если найдут убийцу или убийц, — поддержала дочь Екатерина Великая, — иначе покоя нам не найти! Вы же сами были в машине с Касей, и если бы не вы!.. — Голос матери задрожал, и она не стала продолжать.

Пожилая женщина понимающе покачала головой.

— Скажите, Моник, а что вам известно о Черной Королеве? Это ее вы имели в виду, когда говорили, что за наше спасение надо благодарить Нашу Даму? — перевела разговор на другую тему Кася.

— Вы верите в легенды, мадемуазель? — вопросом на вопрос ответила Моник.

— Как и в шутке, в любой легенде есть доля истины, — благоразумно заявила девушка.

— Вот так и с легендой о Черной Королеве, в ней тоже есть доля истины, — спокойно ответила Моник, — а большего я вам сказать не могу, потому что сама не знаю.

Вспомнив истовость, с которой Моник тогда, в ночь их спасения, благодарила Нашу Даму, Кася не поверила гостье. Но с разочарованием поняла, что вытащить какую-либо дополнительную информацию из пожилой женщины не получится. Только уходя, Моник обронила неожиданную фразу: