Юлия Алейникова - Приходи к нему лечиться… Страница 37

– Думаю, вначале он на это надеялся, но, возможно, со временем деньги понравились ему самому, – предположил Степан.

– Мрак! – содрогнулась Алиса. – Я понимаю – маньяки, преступники, ну, такие, которые грабят, насилуют, убивают, но обычные граждане, которые, выпив утром чайку, отправляются на работу, зная, что сегодня их ждет «выгодная халтура», – это уже за гранью.

– Оксане это должно быть понятнее, – взглянул на Оксану Степан.

– Это еще почему? – тут же вскинулась девушка.

– Ты единственная из нас медик и можешь себе представить состояние людей, которые, ежедневно приходя на работу, держат в своих руках чужие жизни. Иногда они их спасают, иногда не могут. Люди выживают, получают осложнения или умирают, но врач постепенно закаляется, перестает принимать близко к сердцу такие вещи и постепенно, возможно, подходит к определенной черте. Некоторые через нее переступают, и тогда для них человеческая жизнь теряет ценность.

– Ты так спокойно и со знанием дела об этом говоришь, словно это не я, а ты медик, – сердито взглянула на него Оксана.

– Наверное, я слукавил, и мне подобное отношение к жизни тоже свойственно. До того, как стать частным детективом, я работал оперуполномоченным. Такого насмотрелся – жуть. Сперва спать не мог по ночам, несколько раз на месте происшествия тошнило натурально, постепенно стал привыкать, а потом, к счастью, ушел со службы.

– Я знаете о чем подумала? – посмотрела тревожными глазами на друзей Оксана. – Если Сашка узнала о творящемся в отделении и даже запечатлела некий разговор, то, возможно, вообще приговорила меня к смерти, поселив в своей квартире! Ведь рано или поздно они все равно захотели бы от нее, то есть от меня, избавиться. И наплевать бы им было на компромат!

– Думаю, такое возможно. И уж наверняка твоя сестрица не собиралась возвращаться! Для нее это было бы подобно смерти, – заметил Степан.

– Рассчитывала на полученные деньги за границей устроиться? – предположила Алиса.

– Да, но как бы она забрала деньги из банка? За ней могли следить? – засомневалась Оксана.

– Это не проблема. Она открыла бы счет, оформила банковскую карту и сняла с нее деньги в любой точке мира, – пояснила Алиса.

– Точно, – кивнул Степан.

– Нет, – покачала головой Оксана. – Дело не только в этом. А если они ей не заплатят? Что она будет делать за границей? Нищенствовать? Вернуться сюда она не сможет, это для нее смерти подобно. Нет. Она не такая дура! – уверенно заключила девушка. – Она сидит здесь. Здесь родители, приятели, здесь можно работу найти, спрятаться у друзей и родственников или, в крайнем случае, дождаться, пока меня вместо нее не укокошат, и жить спокойно.

– Неужели она такая дрянь? – не поверила Алиса. – Ты же рассказывала, как вы с ней в детстве дружили.

– Дружили – слишком сильно сказано. Общались. А это, очевидно, не повод обо мне слишком волноваться! – невесело усмехнулась Оксана.

– Сука! – зло, коротко бросил Степан.

– Да уж! Ладно. Что у нас там с Сердюком? – спросила Оксана, чувствуя, что больше не в состоянии обсуждать свои проблемы, так мерзко и тошно ей стало на душе. – Как вы думаете, кто первый к кому обратился? Сердюк к Чупруновым или они – к Сердюку?

– Думаю, Сердюк, – поняв Оксанино состояние, ответил Степан. – Он же наверняка и предложил, как Семена Иосифовича на операционный стол уложить. Не помните, что у него был за диагноз?

– Грыжа, – ответила Оксана. – Когда ее вырезали, сердце не выдержало. Операция простенькая, осложнение тоже распространенное. При вскрытии выяснилось, что он не так давно микроинфаркт перенес. Я сегодня с утра еще раз все по Алисиной просьбе проверила. У родных, как вы понимаете, претензий к клинике не было.

– Все это здорово, но как мы докажем, что эти смерти были убийствами? – встревоженно спросила Алиса. – Ведь от Сергея осталась лишь история болезни?!

– Надо искать заказчика, доказывать факт сговора и так далее. Как и во всех других случаях. Не знаю, потребует ли мой заказчик улик и доказательств или ему хватит утверждения. Для него на сегодняшний день было важно выяснить, что случилось с отцом и кто в этом виноват, дальнейшее в принципе работа органов. Хотя иногда я и сам справляюсь.

– Хорошо тебе! – с завистью вздохнула Алиса. – А как мне выяснить, кто заказал Сергея?

– У тебя подозрения какие-то конкретные есть? – взглянул на нее Степан.

– Нет. Я думала, здесь все выясню, – чувствуя себя законченной дурой, проговорила Алиса.

– Расскажи нам еще раз все, что знаешь, – предложила Оксана. – Может, хоть какую-то зацепку найдем!

Алиса, сосредоточившись, рассказала своим компаньонам все, что знала, о делах фирмы, кредите, о своих собственных действиях после смерти Сергея.

– Ну, на мой взгляд, все очевидно, – пожала плечами Оксана. – Это наверняка твой Дубровин. У него были возможности, он и так уже захапал львиную долю акций, осталось только твои отобрать или купить по дешевке, да еще и благодетелем остаться в твоих глазах. Ты что думаешь? – Она взглянула на прислонившегося к стенке Степана.

– Похоже на то. Я бы на твоем месте начал расследование именно с него, – кивнул Алисе Степан.

– А как? Да и вообще, не грохнет он меня, если я к нему сунусь? – с трепетом спросила Алиса.

– Может.

– Знаешь, Алис, ты пока не спеши, мы попробуем с этим делом вместе разобраться, как только накопаем на Сердюка и компанию достаточно материала, сдадим их ментам, и пусть они дальше разбираются, – ободрила подругу Оксана. – Мне почему-то кажется, что пока эти граждане на свободе гуляют, я спать спокойно не смогу, поскольку все равно уже засветилась.

– Здравый смысл в этом есть, – подтвердил Степан. – Ладно, барышни, уговорили. Работаем дальше вместе. – Он хлопнул весело в ладоши и потер их, готовясь взяться за дело с энтузиазмом. – А сейчас – по отделениям! Клизмы, уколы, перевязки, а я – охмурять Полину, чтобы выпустила вечером на свободу.

Когда они шли по лестнице, Степан снова задержал Оксану и, встав на ступеньку ниже, заглянул ей в глаза, предложил:

– Давай в кино сегодня сходим? Я из отделения в семь смотаюсь и в восемь уже могу быть у тебя. Сперва посидим где-нибудь, потом на последний сеанс в кино сходим, – низким голосом проговорил детектив, словно одурманивая Оксану своим взглядом.

– А как же расследование? – игриво спросила она.

– Успею. У меня потом вся ночь будет впереди. Ну, так как? Успеешь к восьми собраться?

Глава 11

Оксана, пританцовывая, возвращалась в отделение. Несмотря на раскрытие всей глубины подлой Сашкиной натуры, настроение у нее было чудесное. Перспектива свидания со Степаном подействовала на нее удивительно бодряще, в голове звучала веселенькая музочка, щебетали птички, и на их щебет слетались удивительно легкие, глупые мысли. В таком вот настроении она переступила порог VIP-отделения и тут же наткнулась на интерна.

– Привет, – беззаботно улыбаясь, произнесла Оксана, поддаваясь настроению момента. – Куда идешь?

– В семнадцатую, к Тихонову, – растерянно ответил интерн, видимо, не успев подготовиться к обороне.

– К этому занудному типу? Опять жалуется? – сморщила носик Оксана. – Бросай его, пошли кофе пить, у меня прекрасное настроение, я угощаю, – и не дав интерну прийти в себя, подхватила его под руку и потащила в буфет.

Дима сидел в ординаторской, жуя бутерброд и просматривая научную статью, над которой работал с Сердюком, когда в комнату заглянула Полина и, обведя ее ищущим взглядом и, вероятно, не обнаружив искомого, обратилась к нему:

– Дмитрий Владимирович, там Тихонов из семнадцатой опять недоволен. Может, вы подойдете? Он начальство требует.

Дима вслед за Полиной обвел ординаторскую таким же тоскливым, ищущим взглядом и, удостоверившись, что кроме него здесь и вправду нет ни души, тяжело поднялся со стула и пошел следом за медсестрой.

Тихонов был мужик склочный, с желчным характером и язвой желудка. В отделении его все не любили, точнее – не переваривали. И вот, на полпути к семнадцатой палате, совершенно неожиданно Дима наткнулся на сияющую, как июньский полдень в Палермо, Оксану. И ослеп.

А она вдруг заговорила что-то про кофе, про Тихонова, а потом взяла его за руку и повела прочь из отделения. А он, дурак, шел и, кажется, даже глупо улыбался.

В себя Дима пришел уже в кафе, когда они в очереди стояли, встряхнулся и опасливо взглянул на девицу. Но девица стояла как ни в чем не бывало, весело улыбалась, рассказывала какую-то чепуху, никакого намека на издевку или подвох в ее глазах Дима не разглядел и расслабился. Взяв кофе, за которое заплатил, естественно, пришедший в себя интерн, они устроились за столиком у окна и, мило болтая, просидели так с полчаса. Оксана оказалась неглупой, наблюдательной, остроумной, милой и вовсе не опасной. Сколько Дима ни старался, он так и не обнаружил в ней ни коварства, ни испорченности. Обычная девчонка, очень милая и веселая. Пожалуй, даже очень милая. Возможно, окружающие заметили это раньше, чем он, потому она и пользуется такой популярностью? И вообще, пить кофе в обществе такой девушки – одно удовольствие, а он-то себе нафантазировал! Злая, коварная ведьма-искусительница.