Не Шекспир - Галина Константинова Страница 37

Ждет от врачей надежды на здоровье.»

(Вильям Шекспир, «Сонеты»)

Он вышел из больницы и позвонил Жанне.

– Жанна, мне очень нужно поговорить с Вашей подзащитной. Это в её интересах. Я пока всех данных рассказать не могу, мне нужны её показания, возможно, они как раз помогут оправдать Солнцеву.

– Какой разворот. Да, я готова выехать. Давайте встретимся в СИЗО. Я как раз недалеко, в Арбитражном суде.

Солнцева смотрела безучастно, до суда оставалась ещё неделя.

– Ксения, здравствуйте, – спокойно и участливо начала Алексей.

– Да…

– Послушайте. Это очень важно. Вы знаете, что у Гасановых жили дети, но Мария ими практически не занималась, верно?

– Да, я говорила, – испуганным зверьком Солнцева оглянулась на Жанну, которая сидела в углу и благоухала нежным ароматом, который как свежий ветерок в этот непривычно жаркий день растекался по кабинету.

– Вот. Смотрите. Вы говорили, что в январе вы ездили в коттедж, – Солнцева склонила голову, будто стараясь ужаться в размерах. – Нет, я не про ваши отношения, мы всё это выяснили уже. Смотрите. Детей там не было. Вспомните, очень важно, когда вы там ещё были. В феврале?

– Да, в начале февраля, дату не помню.

– В коттедже были дети?

– Нет.

– Смотрите, 13 февраля дети сбежали. 15 февраля Мария Гасанова заявила об их пропаже. Что они сбежали из коттеджа. Мы проверили. Никакие камеры их не зафиксировали в это время, хотя они могли через забор, мы отрабатывали и эту версию. Но факты показали другое – они сбежали именно из той деревни, Ольховки. И это уже доказано.

Солнцева вздохнула.

– Неясно только, почему ваша подруга заявила только через два дня? Вспомните, где она была 13 февраля, это четверг? – Алексей говорил мягко, будто врач у постели больного.

– Я… припоминаю, кажется.

– Очень важно, это и для Вас важно.

– У меня день рождения был в этот день. Мы дома были.

– Вот. А кто-то может подтвердить? Хотя столько времени прошло.

– Бабушка с дочкой сидела, отпустила меня. Но я… я не убивала детей, я из не знала даже! – вдруг вскрикнула Солнцева, Жанна предусмотрительно подскочила и бросилась к ней.

– Надеюсь, Вы не собираетесь навесить ещё и эти убийства! – гневно крикнула Жанна.

– Нет, конечно, – как можно спокойнее возразил Алексей. – Никто никого не обвиняет, успокойтесь, Ксения. Наоборот, мы сейчас понимаем, что Мария вообще не знала в тот день, что где-то там в Ольховке что-то произошло.

– Она узнала, потом… ночью звонил её муж. Он орал. Просил её приехать. Она его сильно боялась.

– Вот как, – будто с интересом посмотрел Алексей, – Хорошо, а Вы не слышали. Что он орал?

– Он кричал… я слышала…

– Что? – хором спросили Алексей и Жанна.

– Он кричал, что убил их всех, и водителя. Я тогда не знала ничего, не поняла. Поняла, что пьяный.

– А что Мария? – уточнял дальше Алексей.

– Маша… Маша сначала затряслась, я её успокаивала, она ничего не говорила мне, я ведь подслушала просто… Она потом рыдала, кричала, что не хочет никуда ехать, что со мной ей хорошо, потом… Потом взяла там дозу свою, из тайника в комоде.

– Ксения, почему Вы раньше не рассказали?

– Я не знала, о чём это вообще, думала, что они там все сумасшедшие… Потом узнала, что дети пропали. А что их нашли, от вас услышала и не связала просто эти события.

– Мария чего боялась?

– Она потом поехала в коттедж, в субботу. Видимо, там заявила. Я говорю, дети эти ей не нужны были, она про них и не говорила никогда, всё хотела взять маленькую девочку…

Алексей взволнованно стал крутить ручку в руках.

– Она и подыскала, – выбросил ручку, стал успокаиваться. – Там целая команда работала, по наработанной схеме. Мы сейчас тоже этим делом занимаемся. Получается, что Гасанов сказал своей жене, что он убил, звал её в Ольховку, но она не поехала. Поехала в Ручьи, чтобы прикрыть его убийство. Она могла его шантажировать?

– Маша?

– Да, могла ли Мария Гасанова шантажировать своего мужа? Например, возможно, она хотела развестись. А мы точно знаем, что Гасанов имел в совместной собственности коттедж, а Ольховка и эта квартира были полностью на его имени. В случае развода она могла бы претендовать только на половину коттеджа, и то с сомнением. Мы посмотрели тут его биографию, в бизнесе чуть не с 90-х, вернее, в 90-х ловко ушёл от ответственности. Проходил по делу преступной группировки. Отмазали. Известный человек в городе, хотя бизнес по нынешним меркам так себе. Расширяться вроде тоже не думал, деньги какие-то были, но на вкладах нет. Мария могла не получить того, что хотела и на что рассчитывала. Верно?

– Отчего Вы решили, что она хотела развестись?

– Так ваши отношения… Она строила какие-то планы? С кем она хотела воспитывать маленькую дочку, – Алексей запнулся, вспомнив, чья дочка планировалась в воспитанницы убитой, – с кем вообще жить хотела?

– Я не знаю…

– А Вы… Как видели себе дальнейшую жизнь?

Солнцева задумалась, будто чувствуя засаду. «Боится сказать лишнее, понятно», – отмечал Алексей. Жанна сидела с непробиваемым лицом.

– Я просто хотела… Мне было некомфортно…

– Моя подзащитная может не отвечать на этот вопрос.

– Я понял. В общем, Вы в целом хотели закончить эти отношения, правильно?

Солнцева заплакала, тихо вздрагивая плечами.

– Это не в доказательство Вашей вины, успокойтесь. Просто мы давно уже выяснили, что эти отношения Вас не слишком устраивали, но они были как факт, а вот покойная, похоже, рассчитывала на что-то большее и открытое. Верно?

– Моя подзащитная может не отвечать на этот вопрос, тем более, что это просто догадки.

– Догадки, соглашусь, – утвердительно кивнул Алексей, – но они объясняют многое, могли бы объяснить. И Ксения, соглашусь, могла не знать ни о планах шантажа, ни о схеме сокрытия убийства детей, и, возможно, не только детей. И теперь, самое главное. Когда человека шантажируют, например, с двух сторон, он может слететь с катушек. Нам доподлинно известно, что Гасанов сразу после смерти жены переписывает квартиру на свою любовницу, Ларису.

Солнцева перестала плакать.

– Это та женщина, к которой он ездил в деревню?

– Да. Та женщина тоже слышала разговор, хотя пока не признаётся, что до конца поняла суть. Она подтверждает, что Гасанов был в деревне и что он пытался догнать детей. Но не догнал, а потом ночью звонил Марии, что вы и подтвердили. И потом неожиданно появляется расписка о долге, и квартира в «Астре» волшебным образом становится собственностью нашей фермерши. Фермерша подтверждает, что на её территории происходила расфасовка сосательных смесей, которые потом реализовывались в сети торговых магазинов,