Виктор Мясников - Оружие Урала Страница 38

Сокращение, а по сути прекращение, оборонных программ и проблемы с финансированием поставили институт в сложные условия. Договора об ограничении и всеобщем запрещении испытаний ядерного оружия ограничили и сузили исследовательские возможности. Сейчас перед учеными и инженерами стоят конверсионные задачи. Как раз для контроля соблюдения договоров здесь были созданы аппаратурные комплексы геофизических исследований и гидродинамических измерений. С их помощью можно отслеживать даже слабые ядерные подземные взрывы.

УРАЛЬСКИЙ СТАРТ

"Зато мы делаем ракеты!" - пелось в веселой песенке застойного времени. Песенка была фрондерская, в некотором роде даже диссидентская, и слова эти звучали с ехидцей. Мол, ракеты делаем, а пылесос приличный слабо. Прошло время, фиги в карманах потеряли свою социально-политическую актуальность, и строчка эта, оторвавшись от контекста приобрела совсем иное звучание. Ну и что, что Малайзия и Сингапур с Тайванем могут весь мир пылесосами и магнитолами завалить? Зато мы делаем ракеты!

Ракетная тема для Запада довольно болезненна. Потому что баллистическая ракета - это средство доставки ялерного оружия. Или, в зенитном варианте, средство поражения чужих средств доставки - самолетов, ракет, кораблей, подводных лодок. Да, мы делали ракеты, запускали в космос корабли, и весь мир мог увидеть и оценить наш оборонный потенциал.

Но путь к космическим высотам оказался тернист. Более того, мы рисковали навсегда отстать от Америки в этом вопросе. А начиналось все замечательно. Именно в России, в Калуге жил учитель Константин Циолковский, на чьих идеях стоит современная космонавтика, каким бы чудаком его ни пытались представить недалекие "публицисты". А ещё имелась целая плеяда талантливых энтузиастов реактивного движения. В 1930-е годы были разработаны несколько образцов ракет с жидкостными реактивными двигателями. Но, естественно, под утопическую на тот момент идею покорения космоса никто денег не дал, зато на научные изыскания в военных целях ассигнования отпускались. Поэтому наш рассказ надо начинать с создателей легендарной "катюши".

Было их шестеро. Николай Иванович Тихомиров (1860-1930) - организовал Газодинамическую лабораторию (ГДЛ) и решил проблему устойчивого горения бездымного пороха в ракетной камере.

Борис Сергеевич Петропавловский (1898-1933) - возглавил газодинамическую лабораторию после смерти Тихомирова, продолжил опытно-конструкторские работы до стадии официальных испытаний.

Иван Терентьевич Клейменов (1899-1938) - начальник ГДЛ с 1932 года, первый начальник Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ). Способный организатор, при котором были определены пути развития реактивной артиллерии.

Георгий Эрихович Лангемак (1898-1938) - заместитель начальника и главный инженер РНИИ. Внес самый большой вклад в создание "катюши". Его теоретические исследования и практические разработки позволили довести характеристики реактивного снаряда до уровня, позволившего принять его на вооружение.

Владимир Андреевич Артемьев (1885-1962) - ближайший помощник Н. И. Тихомирова, талантливый изобретатель и конструктор. Его исследования горения пороховых зарядов сыграли существенную роль в разработке реактивных снарядов.

Юрий Александрович Победоносцев (1907-1973) - начиная с 1934 года работал над созданием реактивной артиллерии, провел важнейшие исследования по внешней и внутренней баллистике реактивных снарядов.

К 1937 году были практически отработаны реактивные снаряды РС-82 (калибр 82 мм) и РС-132 (калибр 132 мм). Успешно велись проектно-конструкторские работы по темам: ракетный истребитель-перехватчик, крылатая ракета весом 150 кг с дальностью полета 50 км, управляемая (!) крылатая ракета класса "воздух - воздух". Можно предполагать, что за четыре года, остававшиеся до начала войны, в РНИИ было бы создано принципиально новое эффективное оружие. Ведь конструировали это люди, которые потом в считаные годы вывели Россию в космос.

Но в 1938 году начались аресты среди руководства и ведущих сотрудников. Делалось это по доносам очень посредственного, а, может, и попросту бездарного инженера Костикова. Были расстреляны Лангемак и Клейменов, посажены будущие академики В. П. Глушко, С. П. Королев и др. Костиков стал начальником института. Он запатентовал установку залпового огня, к созданию которой не имел ни малейшего отношения, и начал "руководить". Когда началась война, стало понятно, что Реактивный институт с 1938 года не создал ничего, истратив при этом огромные средства. Было принято решение о снятии Костикова, но тут под Оршей батарея реактивных минометов капитана Флерова дала первый боевой залп по фашистам. Впервые с начала войны гитлеровцы бежали с поля боя, бросая горящую технику. Костикову присвоили звание Героя Социалистического труда за оружие, авторство которого он присвоил. Но в 1944 году его все-таки сняли с должности "за развал работы, граничащий с преступлением". Но ворованная слава опять спасла его. Отсидев два месяца, Костиков вышел на волю и мирно скончался в 1950 году в звании генерал-майора, будучи членом-корреспондентом и Героем. И по сию пору иногда всплывает на страницах книг и газет как изобретатель "катюши".

А тем временем в Германии шло бурное развитие ракетных технологий. По Версальскому договору Германия не могла иметь артиллерию, но в нем ничего не было сказано о ракетах. А ракета с жидкостным реактивным двигателем, по крайней мере, теоретически могла заменить дальнобойную ствольную артиллерию. В 1929 году в Германии была создана военная лаборатория по разработке ракетной техники. В начале 1930-х году туда пришел первый штатский специалист - 20-летний студент Вернер фон Браун, затем талантливый механик Генрих Грюнов. В 1934 году первые ракеты поднялись на высоту 2000 метров. На перспективные разработки были ассигнованы солидные средства, построен мощный исследовательско-испытательный центр "Пенемюнде". В начале мировой войны уже проводились опытные пуски тяжелых ракет, а потом начались и широкомасштабные боевые пуски. Тысячами запускались крылатые ракеты "Фау-1" и баллистические "Фау-2", причем не только со стартовых площадок, и но и с железнодорожных платформ ("Фау-2"), и с самолетов-носителей ("Фау-1"). Испытывалась также твердотопливная ракета "Рейнботе" длиной более 11 метров. Примерно 20 таких ракет было выпущено в ноябре 1944 года по Антверпену. Прошла испытания и была готова к серийному производству зенитная ракета "Вассерфаль", другую подобную ракету "Тайфун" не успели завершить. Были и другие проекты.

После Победы наши ученые, равно как и американцы, были поражены, обнаружив, чего достигли немцы. В оккупированной Германии развернулась охота за секретами ракетных технологий. Американцы из советской зоны до подхода наших войск вывезли 300 вагонов груза с предприятия по производству "Фау-2", в том числе около ста готовых ракет. А были и другие объекты, по которым они прошлись более тщательно. Им же досталась документация и ведущие инженеры. Более ста специалистов во главе с самим Вернером фон Брауном были вывезены в США. Именно бывший член нацистской партии фон Браун стал отцом американской космонавтики и ракетостроения.

Уже в 1945 году англичане провели первые опытные пуски "Фау". Обучали их опытные профессионалы, множество раз запускавшие ракеты в направлении Англии. Советские специалисты тоже обследовали немецкие предприятия и лаборатории. Был среди них и выпущенный к тому времени на свободу Сергей Королев. Наши тоже вернулись не с пустыми руками - собрали комплектующих на несколько десятков "Фау-2", капитально ознакомились с базой в Пенемюнде, разыскали кое-кого из специалистов. В частности, один из ближайших сотрудников Вернера фон Брауна - Гельмут Герттруп с семьей был вывезен в СССР и продолжил работу над система управления.

Один из американских специалистов однажды высказался, что добытые в Германии ракеты, документы и специалисты сэкономили им 50 миллионов долларов и пять лет работы. Надо полагать, что нам они тоже изрядно сэкономили, хотя добыча была куда скромней. По уровню технологий мы на тот момент, наверное, были на равных с американцами. Могли сделать реактивный двигатель тяговой мощностью тонны в полторы, немцы делали - в десять раз мощнее.

"Военная техника через 5-10 лет даст возможность проводить обстрел одного континента с другого при помощи ракет с абсолютной точностью попадания. Такая ракета, которая будет действовать силой расщепленного атома и обслуживаться, может быть, всего десятью лицами, может уничтожить в Нью-Йорке в течение нескольких секунд миллионы людей, достигая цели невидимо, без возможности предварительно знать об этом, быстрее, чем звук, ночью и днем". Это сказал на Нюрнбергском процессе подсудимый Альберт Шпеер. Для судей, наверное, это стало откровением, но специалисты США, Англии и Советского Союза работали именно над перспективой создания таких ракет. Везде в основу были положены разработки Вернера фон Брауна и готовая "Фау-2".