Анна Михалева - Одна минута славы Страница 38

Алене очень хотелось врезать ему изо всех сил — она едва удержалась, даже руки под столом в «замок» сцепила.

— Будем надеяться, что наше сотрудничество продлится не больше недели! — стиснув зубы, процедила она. И как это ей в голову пришло наречь его «милашкой»?!

Глава 24

— Ну… — протянула Алена, чтобы поддержать беседу.

Она сидела на диване, сложив руки на коленях и пытаясь сосредоточиться: от волнения Алена плохо понимала, что говорит ей Лариса. Волновалась же в основном от сознания возложенной на нее ответственности — все-таки не просто так заскочила в гости к подружке, а явилась по поручению оперативной группы и лично следователя Терещенко, чтоб ему пусто было!

— Я ведь тебе о ней рассказывала! — с воодушевлением продолжала Лариса.

— Что? — встревожилась Алена, окончательно потерявшая нить повествования; она опять начала думать об этом несносном следователе.

— Господи, ну Ольга же Харитонова! — в досаде воскликнула Лариса. — Ее убили!

Теперь Алена поняла, что уже умудрилась прослушать большую часть новостей. Она приказала себе собраться и на время забыть о гадком Терещенко, который топчется сейчас под дождем с идиотской самоотверженностью.

— И Ингу убили, за которой Игорь бегал. И еще одну девушку. Я всех их знала, представляешь? — выдохнула Лариса в восторге, словно говорила о великих достижениях, причем своих собственных.

— Игорь бегал за Ингой?! — Алена попыталась придать своему голосу отчужденность, но вышло плохо, потому что Лариса как-то странно посмотрела на нее. Алена в смущении опустила глаза и хмыкнула. — Я думала, что у него к тебе нежные чувства.

— Это недавно, — улыбнулась Лариса, — а до меня он клинья к Инге подбивал, а еще к Ольге Харитоновой и к… ну, той, которую третьей убили…

— А тебе это не кажется подозрительным?

— А что тут подозрительного?

— Так ведь всех, за кем он ухаживал, убили! — воскликнула Алена.

— Ты хочешь сказать, что Игорь маньяк, который влюбляется в своих жертв, а потом их убивает? — Лариса с размаху плюхнулась в кресло.

— Я ничего не хочу сказать. Выводы делать еще рано.

— Во всяком случае, я-то пока жива… — в задумчивости проговорила Лариса.

— А что у тебя с Игорем произошло?

— С Игорем все о’кей.

— Вы расстались?

— Да как сказать?.. — криво усмехнулась Лариса. — После пикника он проводил меня домой, и мы выпили по чашечке чая. А утром он меня разбудил, и больше я его не видела.

— Странные дела… — протянула Алена. — А я думала, ты его отшила.

— Игорь — очень странный парень, — заявила Лариса. — Он романтический неудачник. Это довольно редкая порода мужиков, они как мастодонты. Ему нужен не секс, а любовь, причем неразделенная. Он тащится от собственных страданий и сочиняет стихи. Дарит цветы, назначает свидания под фонарем и с удовольствием ждет тебя у этого фонаря, если ты не приходишь. Причем чем дольше ждет, тем больше удовольствия получает. А когда объект романтических терзаний неромантично ломается под его напором, он теряет к нему интерес и выбирает новый объект. Я затащила его в постель, когда поняла, что по-другому просто не отвязаться.

— Сильна! — восхитилась Алена. — Я бы ни за что не додумалась!

— И еще, ты вряд ли с ним переспишь. Именно поэтому он к тебе и привяжется. Кстати, в постели он совсем никакой, можешь и не проверять.

— Ну почему я?! — Ее задела Ларисина прозорливость.

— А кто из нас двоих более недоступен на сегодняшний день? — Подруга хитро прищурилась — мол, зачем спрашивать?

— Ладно, — Алена покраснела, словно ее уличили в чем-то нехорошем, — он уже привязался. Можешь подсказать другой метод, чтобы отвязаться?

— Убей его.

— Что?! — Алена вытаращила глаза.

— А что?! Одним придурком меньше, одним больше — какая разница для исторического процесса? Большой убыток обществу ты не нанесешь.

— Ты так спокойно рассуждаешь об убийствах, — пробормотала Алена. — Ты могла бы на кого-нибудь подумать… Ну… я имею в виду девушек.

— Ой, да кто угодно! Вот Игорь, например! Правда, Игорь — вряд ли… он тюфяк! — махнула рукой Лариса. — А вообще сумасшедших тьма! Тем более жертва — девушка, которая пилит по мозгам десять раз за время просмотра любимого сериала. Мне недавно продавщица из нашего хлебного призналась: «Так, — говорит, — тебя ненавижу! Как вижу, что ты к прилавку подходишь, так думаю: вот сейчас начнет про прокладки рассказывать. Убить хочется!»

— А все-таки?

— Ален, ты очень напоминаешь мне следователя Терещенко. Вопросы задаете аналогично, даже выражение лица при этом одно и то же! Он, кстати, с тобой еще не познакомился?

— Нет. — Алена энергично мотнула головой. Пожалуй, чересчур энергично.

— Вот красавчик. Непременно к тебе заявится. Уж как кокетничает! Просто милашка!

— Следователи милашками не бывают, — сдержанно улыбнулась Алена. — Следователь, он и есть следователь. Да и что это за слово такое слащавое — «милашка». Сразу представляется херувимчик!

— А он такой и есть. Вот сама увидишь.

«Подонок! — со злостью подумала Алена. — Кокетничает, значит! Милашка!»

Она почему-то убедила себя в том, что Вадим только с ней пытается быть милым и любезным. Хотя, с другой стороны, сегодня его с большой натяжкой можно было бы назвать любезным, скорее грубым, невоспитанным, невыносимым типом. И ко всему этому он еще и бабник, как выяснилось!

— А о Сашке что ты думаешь? — Алена попыталась вытравить из памяти образ Вадима. — Ведь он тоже знал всех девушек.

— Слышал бы он тебя! — расхохоталась Лариса.

Алена отвернулась к стене, чтобы скрыть недоверчивую усмешку. Лариса же расхохоталась, и это вызывало известные подозрения. Скорее всего она что-то знала или о чем-то догадывалась, но предпочитала молчать. Стены Ларисиной комнаты были сплошь заклеены фотографиями ее кумиров, вырванными из популярных журналов, в том числе и из ее родного «Оберега». Странное хобби для радикальной феминистки — оклеивать свое жилище изображениями смазливых актеров. Вернее, на стенах Ларисиной комнаты преобладал один фаворит — Леонардо Ди Каприо, что неприятно удивило Алену. Ей почему-то думалось, что если Ларисе кто и может нравиться, то это настоящий мужик, типа Стивена Сигала, у которого лицо кажется парализованным, или, на худой конец, Арнольд Шварценеггер, у которого голова как-то плавно перетекает в грудь. Во всяком случае, уж никак не утонченный Ди Каприо, мало напоминающий настоящего мачо. Кроме того, он жутко походил на Ивара Скрипку, особенно на одном снимке — в цветастой рубашонке, что делало актера в глазах Алены абсолютно непривлекательным.

— А почему Лео-то? — решилась наконец спросить Алена.

— Нравятся красивые парни. И вообще, Лео — хороший актер. А кроме того… странное чувство, не могу объяснить… — Лариса смутилась, чем повергла Алену в полное замешательство — она впервые за все время их знакомства наблюдала Ларису смущенной. — Вот вроде бы смазливый, противный, да? Но ночью он мне снится… — Она закатила глаза, показывая, что ее сны — это нечто особенное, не передаваемое простыми словами.

— Неудивительно — он на тебя со всех сторон таращится. Понятно, что, кроме него, никто не приснится, — прозаично заметила Алена.

— Давай чаю попьем, — предложила Лариса и выскочила из комнаты.

Алена поднялась и подошла к стеллажу с книгами. Окинула взглядом корешки толстых томов по финансовым и правовым дисциплинам. Потом осмотрела художественную литературу — книги про всяких вампиров; несколько раз натолкнулась на издания типа «Самые громкие преступления XX века» и «Известные маньяки», — впрочем, удивляться тут нечему, сейчас в каждом приличном доме непременно имеется что-нибудь в этом духе. И вдруг она замерла. Затем осторожно сняла с полки небольшую книжицу, изданную, судя по всему, лет тридцать назад. Раскрыла ее, все еще не веря своим глазам.

— Ты «Рафаэлло» уважаешь? — как ни в чем не бывало спросила вошедшая в этот момент Лариса. — Угощу.

Алена вздрогнула, книжка выпала из ее рук. Она поспешно нагнулась, подняла ее и озадаченно посмотрела на приятельницу:

— А это тоже из области твоих интересов? Или так, от родителей досталась?

— Анатомия-то? — усмехнулась Лариса и пояснила: — В какой-то мере от родителей. Это учебник для медицинских вузов, очень подробный. Мама принесла, когда я в медицинский готовилась поступать. Ну… я проучилась там один курс, а потом поняла — не мое. И поступила в финансовую академию.

Она взяла учебник и небрежно поставила его обратно на полку.

— А… — выдавила Алена, чувствуя, что ее опять трясет.

По дороге домой она взахлеб рассказывала следователю о том, что удалось выяснить в квартире Ларисы. Терещенко слушал, не перебивая. Они быстро миновали двор и подошли к подъезду. Алена неожиданно остановилась и в упор посмотрела на Вадима.