Марина Серова - Три места под солнцем Страница 39

Ну, с богом. Я посветила на кнопки кодового замка фонариком, определила три полустертые от частого употребления кнопки, набрала несколько комбинаций — на четвертой замок щелкнул и дверь приоткрылась. Я проскользнула в подъезд и поднялась на седьмой этаж. Судя по всему, мне нужна вторая квартира справа. Сейчас узнаем, там ли Тоник. Я набрала его номер и приложила ухо к двери. Спустя несколько секунд за дверью раздался едва слышный сигнал. Я нажала «отбой» и поднялась этажом выше. Ну что же, будем ждать.

Интересно, что происходит в квартире? То, что Марина держится так долго, внушает надежду на гуманное к ней отношение. Она говорила, что совершенно не переносит боли, значит, ее убеждают другими методами. Сколько же мне тут сидеть? Может, выманить их из квартиры? А как это сделать? Позвонить в службу спасения и сказать, что в доме заложена бомба? Пусть эвакуируют весь дом! Но тогда не получится под шумок увести Марину, вряд ли они выпустят ее из вида. А если бомба будет заложена в их коттедже? Выручить меня мог только любимый дед.

— Ариша, ты не спишь?

— Жду, когда ты вернешься, Полетт.

— Я в полной безопасности, сижу в засаде. Можешь помочь?

— Обижаешь.

— Предупреждаю, это не обычное поручение, а что-то из репертуара неблагополучных подростков.

— С удовольствием вспомню молодость.

— Надо дойти до дома Синдяковых и перебросить им через забор что-нибудь горючее, зловонное и дымящее. А если ты еще и рискнешь поднять переполох по этому поводу, то я буду гордиться тобой до глубокой старости!

— Я разочарован, дорогая, у тебя плебейские ассоциации. Мне больше нравится сравнение не с трудными подростками, а с доктором Ватсоном. Правда, он устраивал пожар с другими целями, но мне это даже импонирует. Постараюсь выполнить быстро и не попасться.

— Я тебя люблю.

Минут через двадцать на седьмом этаже щелкнул замок. Через решетку перил я увидела, как из квартиры вылетели Тоник и Владимир Синдяков. Тоник, не дожидаясь лифта, понесся вниз по лестнице, его отец, приплясывая от нетерпения, подождал лифт. Я спустилась к квартире, позвонила. Тишина. Я приникла вплотную к двери и попробовала позвать:

— Марина!

Ответа не последовало, в квартире не было слышно ни звука. Я постучала, и тут, как назло, из соседней квартиры выглянул паренек лет десяти.

— Ты все равно не сможешь зайти, пока тебя не пригласили, — пообещал он сквозь дверную щелку, — вампиры не имеют права заходить без приглашения.

— Стыдно, мальчик, — укорила я его, — это бабушки верят во всякую ерунду, а ты человек молодой, современный, прогрессивный. Иди лучше играй.

— Нет, я хочу посмотреть, чем все кончится. Я болею, дома весь день сижу, знаете, как одному скучно?

— Понимаю. Раз болеешь, тогда тем более закрой дверь, а то подзатыльник от мамани получишь.

— А мамы нет, она сегодня в ночную смену. Надо же как-то деньги зарабатывать, раз папка нас бросил, — серьезно объяснил паренек, — мы с ней договорились, я не буду бояться один, а она ко дню рожденья купит мне гоночный велосипед. Вот я и не боюсь, только скучно очень, а спать не хочу, потому что днем выспался.

— Молодчина, — совершенно искренне похвалила я, — а что ты имел в виду, когда сказал, что хочешь посмотреть, чем все кончится?

— Я за этой квартирой второй день слежу, в ней все как в кино, сначала тетку со связанными руками притащили, красивую, как в кино, теперь вот ты пролезть пытаешься. В школе расскажу — не поверят.

— Я тебе расскажу! Мы, вампиры, стеснительные. Ты лучше скажи, кто тут живет.

— Так эти дядьки и живут. Только приходят редко. Слушай, я вот что решил. Ты эту тетеньку не кусай, ты лучше меня укуси. Если я просто в школе про тебя расскажу, все равно не поверят, а если я в вампира превращусь, вот тогда визгу будет!

Пока он фантазировал, мне в голову пришла одна мысль, проверить которую я и поспешила. Скорее всего, это и есть городская квартира Синдяковых. Значит, у членов семьи могли быть от нее ключи и раньше. Связка ключей Тоника всегда была при мне, попробуем!

— Ладно, укушу. Только сначала у меня в эту квартиру вызов. Закрой дверь и жди ровно тридцать минут, за это время хорошенько спрячь чеснок и все серебро в доме, я его боюсь.

Парнишка обрадованно кивнул, а я принялась изучать замочную скважину. Для нее подходил только один ключ. Я мысленно перекрестилась и повернула ключ. Дверь была закрыта на один оборот, в квартире царила полная темнота. Я ощущала себя начинающим квартирным воришкой, глаза немного привыкли к темноте, но полное отсутствие звуков неприятно давило на уши. Чтобы избавиться от гнетущей тишины, тихо позвала:

— Марина.

За дверью одной из комнат раздалось сдавленное мычание. При свете мобильного я вошла в комнату. У окна на полу сидела Марина, привязанная за запястья к батарее центрального отопления, рот ее был заклеен скотчем. Я шагнула ближе и посветила на себя, чтобы она могла узнать меня. Глаза девушки распахнулись, она захрипела и обмякла. Обморок. От счастья, что ли? Тут я увидела свое отражение в зеркале и все поняла. Я для нее не Полина, я привидение, которое явилось ей как-то в окне! Оно и лучше. Пусть она не знает, кто пришел ей на выручку. Я зажгла верхний свет и принесла воды. Через минуту девушка пришла в себя. При взгляде на меня она опять дернулась, но я бодро заговорила:

— Марина, не бойся, пожалуйста, ты что, гота не видела? Это просто макияж. Я пришла тебе помочь, не будешь кричать, если я сниму скотч?

Она отрицательно покачала головой. Я дернула за полоску. Марина поморщилась, кивнула на стакан воды:

— Это мне?

— Пей, — протянула я.

Потом я стала отвязывать ее от батареи. Узел не поддавался, поэтому пришлось сходить на кухню за ножом. Бельевая веревка на правой руке подделась легко, на левой была завязана слишком туго.

— Давай я сама, — забрала нож Марина, — мне сподручнее.

Она поддела кончиком ножа веревку и резко дернула, нож сорвался и полоснул лезвием по коже. Белая веревка мгновенно окрасилась в алый цвет, Марина побледнела. Я быстро взяла ее за руку: вена, слава богу, не задета, просто неглубокая длинная царапина. В ванной нашлась аптечка, я продезинфицировала ранку и наложила повязку.

— Наверное, в больницу надо, — неуверенно сказала Марина.

— Ни в коем случае, — ответила я, — если не хочешь, чтобы тебя подняли на смех. Не бойся, порез неглубокий, швы накладывать нет необходимости.

— А почему крови много?

— Много — это когда остановить трудно, а у тебя кровотечение уже закончилось, все в порядке.

Она немного успокоилась, но на меня все еще посматривала с опаской. Я вспомнила, что так и не объяснила ей свое появление.

— Меня прислал человек, очень заинтересованный в твоей судьбе, — начала я.

— Вадим?

— Нет, не Вадим. Тебя заставляют отказаться от имущества и поэтому держат здесь, я правильно понимаю?

Она кивнула.

— Ты ничего не подписала? Хорошо. Марина, тебе нужно уехать на время из города, а лучше — из России. Ты знаешь, где твои личные документы?

— Здесь. Они должны привести нотариуса, поэтому все приготовили в этой квартире.

— Отлично. А бумаги на владение имуществом и акциями?

— Где-то в соседней комнате.

— Собирайся, а я поищу.

— Подожди, а почему я должна тебе верить? У меня такое ощущение, что я тебя знаю, но знаю как друга или как врага? Я никуда не поеду, пока ты мне все не объяснишь.

Я вздохнула. В конце концов, ее можно понять. Но и я девушка не тщеславная, предпочитаю оставаться безымянным героем.

— Как ты думаешь, что стало бы с тобой после подписания бумаг? — сменила я линию убеждения.

— Думаю, ничего хорошего.

— Тебе не нужна компенсация за брак с этим животным? Только эти два дня он обязан оплатить тебе в полном размере. Ты заберешь бумаги и уедешь на время, я гарантирую, что через месяц все изменится и тебе больше ничего не будет угрожать.

— Что тебе надо взамен?

— Господи, непонятливая, — терпение мое заканчивалось, — скоро вернутся Тони с отцом. Я не хочу, чтобы они меня застукали. Я на машине, ты едешь?

Она кивнула. Документы действительно нашлись в соседней комнате, оказалось, что Марина, кроме всего, является владелицей вкладов на внушительную сумму. Это очень хорошо, не надо будет искать ей деньги на первое время. По дороге на вокзал мы молчали. Лишь один раз Марина попросила у меня телефон.

— Не стоит звонить Вадиму, — отказала я, — тебе трудно в это поверить, но он гораздо опаснее твоего мужа и Тони.

— Не смей так говорить о человеке, которого не знаешь!

— Кажется, совсем недавно ты и своего мужа считала человеком харизматичным и великодушным. Не хватит ли позволять себя обманывать мужчинам этого семейства? Кстати, ты знаешь, что это была за квартира?