Пол Клеменс - Заговор богов Страница 39

– Спасибо, – искренне поблагодарил Анджей и устремился к выходу.

– Послушай, – торговец замялся и сделал какой-то неопределенный жест, – а что у тебя там?.. Э-э… Неспокойно как-то было, пока тебя ждал.

– Да ничего страшного, – улыбнулся Анджей. – Обычный бог. Античный. Он не кусается…

Близился конец очередного этапа гонки. Всё. Набегались. Необходимые технические действия… С непроницаемым лицом он заполнял бланк, предъявлял документы. Сурово смотрел, как посылку увозят внутрь почтового отделения, чтобы отправить в Прагу, господину Карелу Гдышеку, абонементский ящик сто десять…

Ноги подкашивались, когда он вышел под палящее солнце. Криста бросилась, схватила за руки:

– Отправил?

– Самому не верится… – Анджей выдавил из себя улыбку. – Бежим, подруга. За любые деньги. Где тут у них центральная площадь?

Рискованно появляться на площади. Именно туда умчались грабители. Но куда еще? Они стояли напротив ратуши. Толпы народа, такси, музыканты. Где тут железная дорога? И снова щипало по нервам чувство опасности. Кто-то есть на этой площади, кто-то есть… Подошел расписанный до неприличия автобус, выплюнул галдящих пассажиров – с баулами, сумками. На табличке – «Антауала – Сантельеро».

– Ола, амиго, – схватил Анджей за рукав европейского на вид юношу, волокущего здоровый рюкзак. – Как добраться до Мехико, будьте так любезны? Может, тут железная дорога?

Не таким уж европейским оказался юноша. Но английский учил, и любезностью природа не обделила. Юноша рассмеялся.

– Ты, парень, видать, из Азии прибыл. Железная дорога – в Сальтильо, а не в Сантельеро. Это разные города. До Сальтильо автобус вечером. Можешь доехать до Торреона – он стоит на западной железнодорожной ветке, – но до Торреона тоже только вечером…

Он начал нудно и путано объяснять.

– Спасибо, спасибо, амиго, – замахал руками Анджей. Он уже уяснил главное. Потянул Кристу. – Пошли, не нравится мне тут…

На автобусной остановке появились крепкие парни в черной униформе. Один забрался к водителю, стал о чем-то расспрашивать. Остальные крутили головами. Бред, конечно, при чем здесь черная униформа? Полиция, спецподразделение, работники иммиграционной службы – ловят незаконных иммигрантов, пробирающихся на север из Коста-Рики, Гондураса, Гватемалы… Но страху не прикажешь. Не успели отойти – завизжали тормоза, и в бордюр ткнулась белая «Королла» с шашечками.

– Ни с места! Вы арестованы!

Криста ахнула, Анджей заскрежетал зубами. Какого, спрашивается?..

Раздался знакомый хохот, и над раскрытой дверцей воспарила сияющая физиономия… Филиппе! Он приветливо махал пухлой ладошкой.

– Привет, привет. Испугались? Ну, простите, не хотел. Вы не транспорт ищете? Присаживайтесь, я как раз в Мехико. О цене договоримся, не ограблю.

– Филиппе? – не верил своим глазам Анджей. – Что за чертовщина? Ты откуда здесь?

– Я откуда здесь? – изумился Филиппе. – Это ВЫ откуда здесь? Лично я прокатился в Монтеррей, повидался с мамочкой, с друзьями, завалился в один кабачок со стриптизом, где… в общем, неважно. Не могу же я тут вечно отдыхать! Дома детишки, Хенрике, им кушать надо. Думал так – постою на площади в Сантельеро, может, подберу попутного клиента… Я что-то не пойму, вы собираетесь ехать или как?

«Работай, голова, – твердил себе Анджей. – Работай… Филиппе, может, и в теме, причем по любую сторону баррикад. Но какой тебе до этого интерес? Мудрец поехал в Прагу. Кто не успел, тот опоздал. Опустятся до банальной мести? Попытаются перехватить посылку? Но для этого незачем сажать в машину. Приберут в городе, нож к горлу и настойчивый вопрос. Зачем время терять?

– Поехали, – он швырнул Филиппе полупустую сумку. – Кинь в багажник.

– О, нет, – простонала Криста, складывая молитвенно ладони. – Снова тысячу верст в этой машине…

Они проспали как убитые. Затекли тела, будто склеились мозги. Суставы проворачивались только со скрипом. Очнулся Раковский практически на полу, в узкой щели между креслами. Криста, как и положено госпоже, свернулась на сиденье, используя его плечо как дополнительную опору.

– Ты звал нас, Филиппе?.. – простонал Анджей.

Машина стояла. В салоне горел неяркий свет. Бубнил приемник. За пределами надежного японского автомобиля раскинулась озаренная мерцанием площадь. Пустое пространство, исполненное ночного величия. Ни людей, ни полицейских.

– Тысячу километров проехал один, – сокрушенно вздохнул Филиппе. – Поговорить не с кем. Только храп и сонный бред. Зато теперь я точно знаю, что находка для шпиона – это не только болтун, но и глубокий сон. Вы такого во сне наговорили…

– Где мы, который час? – забеспокоился Анджей, принимая неустойчивое вертикальное положение.

– Площадь Конституции, три часа ночи. Будем прощаться, друзья мои. Спасибо за компанию, за развлечение. В двух шагах – отель «Континенталь», если вас, конечно, интересует.

– Мы доехали, Господи, за что нам такое счастье… – очень убедительно стонала Криста.

– Приезжайте еще, – ухмыльнулся Филиппе. – Моя стоянка на площади Аламеда, у Дворца изящных искусств. Будем рады. Прокатимся.

– Ну, может быть, однажды… – засомневалась Криста.

– Приедем, Филиппе, обязательно приедем, не сомневайся. Как только рак на горе свистнет, – Анджей засмеялся. – Или русалка на шпагат сядет.

Они стояли, обнявшись, провожая взглядами уходящее такси. «Королла» бесшумно расплывалась в ночном мареве, где не было фонарей, уходила в прошлое – безвозвратно, навсегда.

– А тебе не приходила в голову очень странная мысль, – прошептала Криста, – что Филиппе – обычный мексиканский таксист?

– Приходила, – признался Анджей. – Очень странная мысль, ты права. И чего только не случается в этой жизни?

Глава 9

И вновь размеренно гудели турбины. Анджей бесплодно пытался уснуть, вертелся в поисках приемлемой позы. Ворочают миллионами, мерзавцы, а не могут бизнес-класс устроить… За несколько минут до взлета, когда пилоты уже запускали двигатели, а длинноногая стюардесса индейско-негритянской внешности вежливо попросила отключить сотовые телефоны и другую электронную аппаратуру, он спохватился, позвонил Ангерлинку.

– Очень рад, что вы позвонили, – сказал тот. – Надеюсь, на фронте без перемен и все идет по заранее начертанному плану?

– Один из экспонатов вылетел в Прагу, – хмуро произнес Анджей. – Следите за новостями. Если смоет Канары, то все идет по заранее начертанному плану.

– Блестяще, – похвалил Ангерлинк. – Кто бы сомневался в ваших способностях, пан Раковский. У меня тоже имеется для вас интересная новость. Из мира криминала, так сказать. Не далее как вчера из одного каирского музея были украдены две африканские статуэтки. Вору удалось отключить сигнализацию и проникнуть в окно. Охрана, находящаяся в соседнем помещении, ничего не слышала. Пропажу обнаружили только утром. Были приняты чрезвычайные меры по поиску преступников, оповещены аэропорты, автобусные станции, морские порты, но поиск по горячим следам, к сожалению, ничего не дал. Работники музея и полиция в недоумении.

– Распоясались воришки, – подыграл Раковский и решил съязвить: – А вам, господин Ангерлинк, откуда об этом известно?

– Доложили, – вздохнул Ангерлинк. – Вы правы, Анджей, преступность в мире искусства принимает ужасающие размеры. Судя по времени, вы уже в самолете?

«Все-то он знает», – раздраженно подумал Анджей, отключая связь. Не умел он пока ориентироваться в мировом времени. Долго высчитывал: самолет покинул аэропорт Бенито Хуарес в пять по местному, летит на восток, через девять часовых поясов, шестнадцать часов в полете, считая дозаправку в Ямусукро. Путем сложных математических расчетов выходило, что самолет прибудет на Мадагаскар примерно в то же время, что вылетел (по местному), – только сутками позднее. Чудеса. На всякий случай нужно выспаться…

Но опять влияли внешние и внутренние факторы. Кристу лихорадило. При посадке в самолет она держалась, улыбалась бравым мексиканским таможенникам. А только заняли места, скисла на глазах. Поднялась температура. Прижалась к Анджею – горячая, как разогретая сковородка. Обращаться к экипажу он не рискнул, могут высадить. Нашел в ручной клади упаковку болеутоляющего, скормил девушке две таблетки. Жар немного стих, Криста уснула. Проспит ли шестнадцать часов?

Самолет был подозрительно пустой. Почему? Если рассуждать логически… «Пассажирам рейса 311 Мехико – Антананариву просьба… никуда не лететь»? Мадагаскар – единственное место на земле, где Африка смыкается с Океанией, где смешались Индонезия, Африка, арабский Восток, джунгли, саванны, пустыни. Прекрасное место для отдыха. В разгаре купально-шашлычный сезон… Он чуть не хлопнул себя по лбу с досады. С этими «богами» забываются элементарные вещи. Если в Северном полушарии лето, в Южном, соответственно, зима! Сугробы не лежат, но вот насчет полноценного отдыха с коричневым загаром…